Знак бесконечности (СИ) - Татьяна Рябинина
— Бродяга и есть. Иди сюда, шапку завяжу, а то потеряешь.
Дракон нехотя выбрался и вытянул шею. Питер потуже затянул завязки, и Джереми удалился, не желая мокнуть. Ощущение унылой безнадежности затопило с головой. Впрочем, оно не покидало Питера все это время, с того самого момента, как они с Джонсоном принесли мистеру Яху кольцо из Оверни.
— …Это шутка? — донеслось до него откуда-то из черной запредельности.
Питер открыл глаза.
Ювелир держал в правой руке щипчики, а левая была пуста. Кольца не было ни на столе, ни на полу. Нигде. Питер перевел взгляд на Джонсона, который стоял поодаль и ошарашенно смотрел на мистера Яху.
— Оно просто исчезло, — сказал Джонсон.
— Именно, — кивнул ювелир. — Может, вы решили меня разыграть?
— Зачем нам, по-вашему, это делать?
Мистер Яху раздраженно дернул плечом.
— Надеюсь, вы не думаете, что я его… как-то хитро решил присвоить?
— Я наблюдал за вами, — покачал головой Джонсон. — Оно действительно исчезло. Прямо из ваших пальцев. Как будто испарилось.
— Как знать, возможно, некая магическая сила не хотела, чтобы оно было уничтожено, и перенесла его куда-то в другое место?
Питер и Джонсон переглянулись.
— Возможно, — вздохнул Питер. — Пожалуй, мы пойдем.
— Заходите, если что. Например, если понадобится снова продать драконье золото. И знаете, — ювелир понизил голос, словно делился страшной тайной, — у меня такое странное чувство, что нечто подобное со мной уже было. Дежавю.
Почти всю дорогу из Лондона в Лестершир они молчали. И только когда дорога свернула с шоссе к Рэтби, Питер сказал мрачно:
— Джонсон, вы понимаете, что произошло?
— Нет, милорд, — с непроницаемым выражением лица ответил тот. — А вы?
— Когда Тони и Светлана точно так же разделались с таким же кольцом у точно такого же ювелира в нашем мире, мы думали, что это хорошо. Маргарет освободилась, у нас родился сын. Но вы же знаете, что потом случилось с Тони и Светой. И наше с вами дурное предчувствие… Я ведь хотел его остановить, ювелира. Но не успел. Было такое ощущение, что меня накрыло морской волной. А когда открыл глаза, кольца уже не было. Что произойдет теперь? Мне об этом даже думать страшно.
Питер увидел в салонное зеркало, как Джереми высунул голову из багажника.
— А ты что об этом думаешь? — спросил он, не оборачиваясь.
Дракон спрятался, но Питер успел разглядеть на его морде странное выражение. Как будто Джереми вздохнул с облегчением. Как будто произошло то, чего он и ожидал.
— Милорд, собака! — напомнил Джонсон.
Они сделал крюк и вернулись к той деревне, где оставили овчарку.
— Скажем, что она удрала от нас в лесу, когда мы ехали во Францию, — предложил дворецкий. — А кто-то нам сказал, что похожую собаку нашли и привязали к ограде.
— Главное, чтобы ее в приют не отдали. А то потом Лора и Ирвин нам зададут жару, — буркнул Питер. — Если, конечно, вообще вернутся. Если мир уже завтра не провалится в преисподнюю.
Собака встретила их с такой радостью, что ему в очередной стало стыдно до слез. Она положила лапы ему на плечи и вылизала лицо — словно умыла.
— Скучала, — сказал хозяин дома, пожилой мужчина с вислыми моржовыми усами. — Хорошо, что вы нашлись. А то у меня своих две, всех не прокормить.
От денег он сначала отказывался, но все же взял несколько купюр.
— Куплю своим парням хорошего корма, — сказал он. — Вроде как подарок от нее. Они ее не обижали.
Запрыгнув в багажник, овчарка прижалась к дракону, который уткнулся ей носом в ухо, как будто шептал что-то.
— С собакой мы разобрались, милорд — покусывая губу, сказал Джонсон. — По всему выходит, нам тут жить почти год. Значит, надо как-то легализоваться. Предлагаю не ждать, когда приедет полиция.
Они завернули в деревню и закупили провизии в местном супермаркете. Расплачиваясь на кассе, Питер, словно между прочим, заметил:
— Хороший у вас выбор овощей. Это мы для дракона.
— Для Джереми? — нисколько не удивился кассир. — А что-то давно Локхидов не видно. Вы у них живете? Лора ведь родить должна была?
— Они все трое уехали сначала в Лестер. Лора там родила девочку, — Питер привычно скрестил пальцы за спиной. — А оттуда поехали в Лондон, что-то там случилось, вроде. С родственниками.
— Да, — кивнул кассир, вытянув из кассы чек, — у Ирвина отец очень болен. Помню, он и в прошлом году к нему ездил. Правда, я почему-то думал, что он уже умер. В смысле, отец. Наверно, с кем-то перепутал. А вы их друзья? Механик говорил, что чинил машину друзей Ирвина. Японскую.
— Да. Они попросили нас остаться. Приглядеть за домом, за драконом. Кто знает, на сколько им придется задержаться. А мы можем и отсюда работать. Через интер… интерсеть.
Как ни странно, но то обстоятельство, что Ирвин сам звонил в автомастерскую и просил починить машину друзей, сыграло им на руку. Видимо, новость быстро облетела всю деревню, и к ним теперь относились без особого любопытства. Разве что спрашивали, нет ли вестей от Локхидов, и тогда приходилось что-то выдумывать.
Безделье выматывало хуже тяжелой работы. Джонсону было проще. Он занимался домашними делами, весной посадил в огороде овощи для дракона, в свободное время читал: у Локхидов была большая библиотека. А вот Питер никак не мог найти себе занятие. Скорее всего, дело было в том, что его захватила какая-то тяжелая липкая апатия, которая грозила перейти в депрессию. Ни книги, ни телевизор, ни интерсеть не могли увлечь его надолго. Он пытался работать в саду, но толку от него там было мало.
Питер сильно скучал по Люси и Джину, но еще сильнее беспокоился о них. Особенно о сыне. Тягостное чувство, что с ребенком что-то должно случиться, после поездки в мастерскую ювелира сменилось другим, не менее мрачным. Теперь ему казалось, что с Джином все в порядке, но он его больше никогда не увидит. Ни его, ни Люси.
Джонсон как мог пытался отвлечь Питера от неприятных мыслей, занять его чем-то, но получалось слабо.
«Джонсон, с нашей стороны нет ни одного кольца, — говорил он. — Одно уничтожено, другое исчезло. Третье Хлоя утащила на ту сторону, и где оно сейчас — одному богу известно. Переход не откроется, и мы останемся здесь навсегда».
«Не торопитесь, милорд, — пытался убедить его дворецкий. — Вы не знаете наверняка. Нам надо дождаться конца октября, только тогда будем знать точно».
Но Питер не хотел ждать. Каждый
