Анабиоз - Юлия Шолох
Доступ закрыт. С одной стороны, это плохо, а с другой — наверное, тогда дрон не знает, что связываться нельзя. Значит, нужно пользоваться случаем и добиваться своего.
— Ты не можешь найти ответ в базе, но можешь об этом говорить?
— Да.
— Друг, как мне поговорить с Богиней?
— Я не знаю.
— Какие способы есть связаться с Богиней?
— Передать сообщение. Встретиться лично.
— Как с ней встретиться лично?
— По её приглашению.
— То есть сама к ней я прийти не могу?
— Нет.
— Ты можешь отвести меня туда, где сейчас Богиня?
— Туда нет прохода для детей.
Та-ак. Тупик.
— Ты можешь сделать проход для детей? — Всё-таки уточнила Тася.
— Нет, у меня нет допуска.
Ладно.
— Если я передам сообщение, оно сразу к ней попадёт?
— Оно будет лежать, пока Богиня не заглянет в раздел “Дети”.
— Как часто она заглядывает в раздел “Дети”?
— Среднее время двадцать два дня.
Чёрт! Долго. Но если…
— Как долго длится Переселение?
— Я не знаю.
— Когда оно начнётся?
— Я не знаю.
— Что говорят твои собственные базы? Когда заканчивается… когда заканчивается твой основной доступ?
Этот вопрос Тася задала наугад. И даже не была уверена, что правильно сформулировала.
— Моё обслуживание заканчивается через тридцать два часа.
Вот это да… Вначале Тася обрадовалась полученной информации. Это значило, что через тридцать два часа… что Переселение состоится через тридцать два часа? Или его просто отключат? А какая разница, если дрон станет бесполезным?
А потом она испугалась. Та-ак. То есть у них всего полтора земных суток. А почту Богиня просматривает раз в три недели. И не факт, что вообще полезет смотреть, раз все они, не сговариваясь, решили “забыть” детей в прошлом.
Как же не хотелось ломать себе голову!
Они зашли в столовую, где каждый ждал новостей. Саблезуб собрал на себе всеобщее внимание, чему Тася была несказанно рада. К Митяю подошли с вопросами, и она убралась подальше, за киоски, дрон тащился за ней следом. Тася спряталась, села прямо на пол под какой -то прилавок, вздохнула.
Нужно было что-то сделать.
— Если кто-то из детей пораниться очень сильно, так, что будет угроза его жизни, ты сообщишь об этом старшим?
— Да.
— Немедленно?
— Немедленно.
Вот оно, решение. Вот оно…
Возможно, Саблезуб об этом знал. Раз хотел сбежать. Ведь кого, по его мнению, пустили бы в расход? По его мнению, ответ очевиден.
А кого пустят на самом деле?
Тася обхватила голову руками. Хотелось сжать её, чтобы кости трещали. Нашла всё-таки. Вот вам и выход! Так просто. Надо всего лишь в ближайшие тридцать часов кого-то серьёзно покалечить. Тогда Богиня изволит явиться.
Что было делать? Молчать? А что это решит?
Нужно было рассказать остальным. Или… сделать всё самой. От последней мысли дрожь пошла по телу. Что она могла сделать? Вены себе перерезать? Ножом в живот себя пырнуть? Тася поморщилась. Нет, она не сможет сделать себе харакири. И вены не сможет порезать. Наверное. Даже ради всеобщего спасения. Сама мысль причинить себе вред была настолько неприятной, что она даже думать об этом не могла.
Неужели нет другого способа?
— Тася! — Рядом оказался Митяй. — Ты чего тут сидишь?
А если он узнает — точно не позволит Тасе ничего сделать. Скорее, сам себя покалечит.
От мысли, что Митяй сделает себе больно Тасю прямо затошнило.
— Что случилось?
Его голос стал испуганным.
— Ничего. — Тася огромным усилием воли подняла голову. — Всё хорошо.
— Да ладно!
— Нет, правда…
Он сел рядом.
— Просто скажи правду. Может быть, ты хочешь решить всё сама, но большинством решать легче. Ты не представляешь, сколько разных вариантов могут придумать десять голов, пока ты думаешь одной. Тася!
— Ладно. — Она кивнула. Он прав, несколько человек быстрее найдут выход, если он вообще есть.
— Пошли сразу ко всем. Или тебе легче сказать только мне?
— Да, тебе. Сам передашь. В общем, до начала Переселения… нет, дрон перестанет работать через тридцать два часа. Что значит Переселение, мы не знаем, но может, планету вообще разрушат… А если нет, расплодятся жуки. Саблезуб сказал. Жуки правда есть?
Митяй медленно кивнул и по его лицу Тася поняла, что жуки — серьёзная угроза.
— Богиня может послушать меня, не вас, потому что у местных передо мной что-то вроде долга за слияние, которое я не прошла. Но чтобы с ней связаться есть только один способ — кто-то должен пораниться так сильно, чтобы находиться при смерти. Только тогда дрон её позовёт.
— Понятно.
Митяй сцепил зубы, поднял Тасю и они вышли к остальным.
Саблезуб по-прежнему сидел отдельно, с высокомерным видом, наблюдал свысока, как чёрный ворон на бойких пёстрых птиц.
Тася просто села на стул неподалёку и всё. Говорил Митяй. Он передал её слова, передал очень точно. И что самое интересное — ему сразу поверили.
— У кого-нибудь есть нано-крест? — Сразу же спросил Лука.
Остальные принялись шарить по карманам, будто у каждого в кармане может заваляться эту чудесная штука, про которую Тася тоже знала. Но ни у кого не было.
— Нет. — Ахлейн покачал головой. — На корабле осталась.
— Как и наши. — Димитр оглянулся на Саблезуба.
— Тут есть нанокрест?
— Нет.
— Ты не врёшь?
— Откуда тут нанокрест? Они сами себе нанокрест.
Тоже верно. Местным вряд ли понадобится эта полезная с точки зрения человека штука.
— Придётся так. — Задумчиво начал Димитр.
Тася встрепенулась. Ей было очень тяжело говорить, но она сказала:
— Я готова.
— К чему? — Опешил Димитр. Потом понял. — Ты? Что за ерунда!
— Ты не будешь этого делать. — Невозмутимо сказал Митяй.
— Почему?
— Даже разговора нет. — Ответил тот.
— Вы не понимаете. — Тася покачала головой. — А вдруг это всё неправда? И кто-то будет рисковать зря? Я не хочу… Лучше я сама.
Димитр будто и не слышал. Стал оглядывать парней. Пробежался по ним глазами и сказал.
— Это буду я.
— О! Ну вот опять! — Завопила его жена, которая стояла рядом и караулила. — Опять ты!
— Всё будет хорошо. — На автомате заявил Димитр.
— А если нет?
Они уставились друг на друга, упрямые, как два барана.
— Если другого выхода нет, мы все… мужчины должны тянуть жребий. — Сказал Ахлейн.
— Никакого жребия. — Сказал Лука. — Штатские вообще должны молчать, когда их не спрашивают.
И пошло-поехало!
Разгорелся жаркий спор. Они ругались, перебивали друг друга и всё больше повышали голос. Причём спорили не о том, на кого спихнуть этот “долг”, а наоборот, кто из них его исполнит.
Тася сжала виски руками. Если они будут делать это тридцать часов подряд, они все тут свихнуться и уже некого будет вытаскивать.
Неужели нет выхода? Неужели никакого выхода нет?
Они спорили, наверное, с
