Увидимся в Новом Свете - Марьяна Брай
– Я же говорю – не жужжи. Мельник – ее брат, и он даст нам муку и яйца, а еще, у него есть сахар. Она следом за нами отправит сына, который все передаст мужчине. Мы все ингредиенты возьмем у этих двоих. Думаю, с безе пока придется повременить, а вот сладкими блинами мы здесь порвем весь рынок!
– Да, напомни мне, как вернемся домой, чтобы на берегу озера я поставила памятник первой проданной шали, которая стала нашим стартовым капиталом.
Глава 45
Мы принесли к лодке около трех литров молока, которое нам отдали прямо с двумя крынками, хорошим куском сливочного масла, мешочком с солью, корзиной яиц и мешок, в котором было не меньше десяти килограммов муки. Сахара было не много, и он был кусковой – такой фиг помелешь, но ничего, мы найдем куда его пристроить. Молочница сказала, что к рынку должна прийти шхуна, которая привозит сахар с юга.
На вторую шаль Сквонто выменял сковороду, три пилы, топоры и большой котелок. Через пару дней кузнец должен был сделать ему гвоздей и скобы. Хорошо, что жена кузнеца увидела из окна, как наш индеец трясет этой прелестью перед носом ее мужа, а особенно ценно было наше шоу, где мы с девушками как сторонние покупательницы, начали подходить и прицениваться к шальке.
– Я заберу, и он вам все что нужно накует, – женщина встала в позу с руками, упертыми в бока, и смотрела на мужа исподлобья. Потом просто взяла шаль и ушла. Кузнец поохал, поахал, но принялся за работу.
– Ну, после ее взгляда я бы даже не умеючи наковала все что нужно, – смеялась, вспоминая Клер.
– Давайте найдем безопасное место, где мы сможем переждать время до рынка, чтобы продать шали и попробуем продать блины, – обратилась я к Сквонто, который складывал весь наш новый скарб в лодки.
– Блины сначала сделать надо, а там уж, думаю, все пойдет как по маслу, – ответила Клер.
– Знаешь, что? А если мы будем печь их прямо на площади? Давай используем эту фишку торговых центров, когда народ идет на фуд-корты на запах. Тогда блины можно будет продавать штучно. Пусть каждый ждет свою вкусняшку, и смотрит, как она готовится, – озвучила я необдуманно свою, вдруг, пришедшую мне идею.
– Тор – го – вом центре? Фуд? Что? – с широко раскрытыми глазами наперебой спрашивали Малышка и Барбара. Я прикусила язык.
– Ну, это такие места, на рынках, французы их так называют у себя дома, – помогла мне выйти из ситуации Клер.
Сквонто посмотрел на нас, странновато улыбнулся и продолжил погрузку.
– Да, это может хорошо сработать. Мы должны попробовать в лесу, а потом, с готовым тестом приедем на рынок и начнем менять их рыночные привычки. Они точно потом начнут делать то же самое, но долго будут разбираться с рецептом, а потом мы приедем с картофаном, и снова «порвем» рынок, правильно? – улыбаясь, спросила Клер.
– Да, мы просто обязаны это сделать. Но очень важно держать язык за зубами. Мы должны уплыть отсюда так, чтобы никто не узнал даже направления, – серьезно сказала я девушкам. – и поэтому, никаких знакомств, и никаких упоминаний кто мы и откуда. Так мы можем навлечь беду на наши головы.
Я любовалась причалом, у которых стояли лодки, что прибивались, удаляясь от шхун, стоявших посреди огромной реки. Это идеальное место для торговли. Вот почему им не стал Монреаль – река не позволила пройти глубже в континент. Но Монреаль уже открыт, и в этом тоже есть заслуга Шамплена. Мировой мужик, скорее всего, хорошо бы было пообщаться с ним, но послать к нему мы можем только нашу любимую, но припадочную Клер, которая снова потеряет сознание от счастья лицезреть самого Шамплена.
Мы спустились ниже по реке, и нашли на первый взгляд тихое безлюдное место без выхода с воды. Были последние минуты, чтобы собрать дрова и развести костер – солнце село, и в закатном зареве еще можно было пройти по лесу.
Быстро собрав сухие ветки, принесли поваленное небольшое дерево, и с первыми языками огня на землю опустилась тьма. Мы вытащили каноэ на берег, Сквонто решил спрятать ненужный пока скарб, закопав его под деревом, чтобы не возить его постоянно с собой в Квебек, а перед отправлением домой, забрать.
Мы были страшно уставшими, но не забыли выкопать ямку для молока, масла и яиц, иначе, в этой жаре мы могли испортить продукты. Как только все было спрятано и прикрыто, завалились спать.
Рано утром нас разбудили голоса, раздающиеся на воде так сильно, словно говорят рядом. Нас не было видно с воды, но мы могли наблюдать из-за кустов, как в сторону Квебека от океана проходят шхуны, каноэ, лодки.
– Я давно не видела такого «Мундиаля», – прошептала я Клер, когда мы с ней сидели в засаде и любовались проходящими судами.
– Да, мне даже начало казаться, что, если людей больше ста, это уже невообразимо шумно, – посмеялась в ответ Клер.
– Ну, ничего, давай попробуем сделать блины и угостить своих. Мне интересно – что скажет Сквонто. Чуть сахара мы растворим в нагретом масле, которое вольем в тесто вместо подсолнечного. Я хоть и не люблю сладкие блины, но для людей это будет видом сладости, – ответила я, встала, и направилась к нашему схрону с продуктами.
– Знаешь, Элиза, я конечно не глупа, но прямо сейчас я понимаю, что я тупица, стой – крикнула она мне в спину, быстро встала и направилась ко мне. – Элиза, нам не нужен сахар, вернее, сейчас нужен, а потом будет не нужен. Элизабет, мы в Канаде! – она смеялась, прыгала как ребенок и хлопала в ладоши.
– Да, у тебя, я вижу, очередной экзистенциональный припадок? Как отпустит, приходи есть блины, – я развернулась и пошла дальше, к месту, где сейчас Сквонто развел уже костер, повесил над огнем небольшой котелок, чтобы заварить травы.
– Стой, ну неужели ты не понимаешь? Канада, Канада, детка… Канада родина чего? – она сделала глупое лицо, и мотала головой, мол, да, да, думай, думай.
– Хоккея, – ответила я и поставила сковороду на угли, чтобы прожечь.
– А еще, родина кленового сиропа, Элиза. Это сахар, который льется из дерева, понимаешь? Его не нужно покупать, не нужно искать, надо просто к весне приготовить емкости, насобирать сока, выварить его и все! – она продолжала танцевать, и я, когда поняла, о чем она говорит,
