Помощница для тёмного властелина (СИ) - Либрем Альма

Теперь же, когда Ленард повел меня, было немного страшно. Я крепко держалась за его руку и старалась ни в коем случае не крутить головой по сторонам и не отставать от мужчины. Только жаркое прикосновение его пальцев немного успокаивало меня и внушало уверенность в том, что ничего дурного просто не может произойти.

В тюрьме было темно. Ленард освещал нам дорогу магической сферой, но я непроизвольно задалась вопросом, сидит ли матушка Дериза в таком же кромешном мраке, или у неё всё-таки в камере немного поживей.

Оказалось, что в нужном коридоре напротив камеры висел факел. Дотянуться до него Дериза не могла; она сидела за решеткой в небольшом помещении.

Тюрьма выглядела мягко говоря непривлекательно. Это была комнатушка, наверное, два на два метра, может, чуть больше, с соломенным матрасом в углу. Отхожее место отгораживалось неким подобием ширмы, и что-то мне подсказывало, что принес её Фабиано, просто потому, что эльфийская душа протестовала против местной грубости.

- При мне тут никого не держали, но всё вычистили, - промолвил Ленард.

Фабиано сидел здесь. Он устроился почти под факелом, на невысоком стульчике, который, очевидно, тоже принес с собой, и гипнотизировал взглядом матушку Деризу.

- Как она? – спросил Ленард, останавливаясь рядом.

- Молчит, - вздохнул Фабиано. – Вину свою не отрицает. Я пытался поговорить, но мне заявили, что тут есть только один допустимый собеседник, и это ты. На том разговор, скажем так, был окончен.

- Ты просто спрашивал?

- Я работал в разведке, Ленард, - огрызнулся эльф. – Конечно, я не просто спрашивал! Но к моей магии она абсолютно глуха. Не работает. Мы, конечно, могли бы попробовать пытку, но, боюсь, ты не оценишь эльфийскую изобретательность.

- Ты мне обещал! – напомнила я Ленарду. – Обещал, что не будет никаких пыток, никакого насилия и ничего подобного!

- Никогда не обещай женщинам то, что в последствии тебе же и навредит, - рассмеялся Фабиано. – Вилена, не смотри на меня так, словно ты хочешь меня убить. Разве не понятно, что я просто шучу?

- За такие шутки, Фабиано, - проворчала я, - можно и получить!

- Я охотно верю в то, что ты, моя госпожа, способна на немалое коварство, но давай пока обойдемся без жестокой мести? – вздохнул эльф. – Нам надо поговорить с этой… Выяснить, зачем она подсыпала яд. Потому что я б не обольщался, считая, что она это сделала исключительно потому, что ты, Вилена, велела ей закупить более дешевые продукты.

Я вздохнула. То, что матушка Дериза была не в восторге от моих распоряжений – факт. Но она же не настолько сумасшедшая, чтобы пытаться за подобное убить! Или настолько?

Подтверждения или опровержения этому факту у меня попросту не было.

- Да, логично, если её кто-то нанял, - кивнула я.

- Или заколдовал, - отметил Ленард, - что делает нашу ситуацию ещё сложнее и запутаннее.

Такую возможность я тоже не отрицала. Матушка Дериза казалась мне очень странным кандидатом в убийцы. А ещё более странным – для установки всяких магических порталов, сквозь которые летит оружие. Может, она работала не одна? Но если есть какой-нибудь главарь, так сказать, руководившей её деятельностью, то кто он и что ему нужно?

К сожалению, найти ответы на эти не слишком простые вопросы мне не удавалось. Я ещё раз посмотрела на Ленарда, надеясь, что ему придёт в голову какая-нибудь идея по лучше, но он только развел руками, а потом шагнул к тюремной камере.

- Пока не попытаемся допросить, всё равно ничего не узнаем, - спокойно промолвил он и, взяв у Фабиано ключ, открыл решетку.

Матушка Дериза рванулась вперед, и только сейчас я обнаружила, что руки у неё были в кандалах.

- Ты её заковал?! – воскликнула я, обращаясь к эльфу.

- Это магические. Сами застёгиваются, - возразил он. – Не переживай, она без ожогов, ничего такого. Но кандалы надежнее всего для допроса.

Матушка Дериза осела на место. Вид у неё стал катастрофически равнодушный, и я отметила про себя, что люди, желающие вырваться на свободу, должны выглядеть иначе. И гномы, предположительно, тоже. Она не боялась. Словно… Словно и не она вовсе сидела за решеткой.

- О, пришли наконец-то! – прошипела матушка Дериза, поднимая голову. – А я уж заждался…

Заждался? С каких это пор она начинает говорить о себе в мужском лице?!

- Думал, - голос женщины звучал ниже, чем обычно, а и без того грубые черты исказились так, что сквозь них проглядывала вся отвратительная суть говорившего. На самом деле это был тот самый злодей, который и подстроил выстрелы из окон и многие другие происшествия.

Мне стало не по себе. Сколько времени неведомый злодей присутствовал рядом с нами и пытался атаковать…

- Теперь, - матушка Дериза осклабилась, демонстрируя широкие, крупные гномьи зубы, - можем поговорить по душам, мой дражайший Тёмный Властелин…

Ленард тяжело вздохнул.

- Кто ты? – спросил он, стараясь, чтобы голос звучал максимально спокойно. – И что тебе нужно?

- Я матушка Дериза. Разве ты не видишь? – гномиха противно мелко захихикала, но, напоровшись на твёрдый, сердитый взгляд Ленарда, притихла. – Неужели тебе не интересно поиграть со мной в игру?

- Я не заинтересован в тебе, как в соигроке.

- Я обижусь и не скажу ни слова!

- Обижайся. Но ведь если ты вышел на контакт, тебе охота пообщаться, не так ли? Я могу и подождать. Я терпеливый.

Матушка Дериза выразительно закатила глаза.

- Кто ты и что сделал с настоящей хозяйкой тела?

- Если хочешь знать, она тут. Внутри, - гномиха мотнула головой. – Она временно уступила мне своё тело. Она была рада присоединиться к моему замыслу, потому что её очень сильно раздражала твоя любовница… Точнее, помощница. Это ведь теперь так называется?

Это был укол в мою сторону, но я сдержалась. Пока что выполнять обещание, данное Ленарду, и просто стоять в сторонке было гораздо приятнее, чем каким-либо образом вмешиваться в разговор. Я сильно сомневалась в том, что, если влезу, смогу принести какую-то пользу. Вероятнее всего, надо мной просто посмеются.

Кем бы ни было то существо, которое сейчас занимало тело матушки Деризы, оно отнюдь не по-хорошему располагалось ко мне.

Да и к Ленарду тоже.

- Она уступила мне тело только сейчас, - продолжил неведомый дух. – Но она поклялась, что никогда не выдаст моего имени. Она не сможет! Если попытается – умрет. Здорово же я придумал, скажите? Потому в её интересах держать язык за зубами. Впрочем, если вы будете старательно её пытать, может, она предпочтет смерть. Скажи мне, Ленард, ты очень кровожадный? Тебе нравится, как молят о пощаде всякие маленькие гномихи?

- Что тебе нужно?

Ленард не позволил сбить себя с толку. Вид у него был предельно равнодушный, и я вновь узнала того самого военного, который сражался с врагами и не за красивые глаза вернулся с войны в орденах. Герой – смелый, сильный, выдержанный… Вся его мягкость и интеллигентность, присутствующая в разговорах, например, со мной, растворилась, стоило ему только столкнуться нос к носу с реальным врагом, в небытии. И уже это заслуживало особого уважения.

- На самом деле, я всего лишь хочу развлечься, - промолвил незнакомец, оккупировавший тело матушки Деризы. – Мне очень тут понравилось, знаешь. Хотелось посмотреть, как живут в прекрасном замке. И что же? Я обнаружил, что его совершенно испоганили. Устроили какой-то аукцион! Продали, несомненно, важные артефакты!

Ленард даже бровью не повел. Он лично проверял каждую вещицу, прежде чем одобрить её участие в торгах, и удостоверился в том, что мы не пытались продать ничего критически важного. Для него проверка товара была условием номер один, без этого Ленард ни за что не взялся бы проводить аукцион.

- Матушка Дериза сама подбросила яд в кубок? – спросил Ленард, не собираясь пока что продолжать разговор.

- Конечно! Я присутствую в её теле только сейчас. Она с удовольствием согласилась мне помочь и одобрила идею убийства твоей любовницы! На самом деле, как по мне, девочка заслуживала более мягкого отношения. Зачем сразу убийство? Можно было оставить её в живых, а потом более тесно пообщаться. Но Деризе она не нравилась. Потому она насыпала туда много гномьего яда. Бедняжка, так поверила в то, что никто её не заподозрит, что даже не попыталась действовать более тонко! Фи. Но что ж поделать, если она сама не захотела себя беречь.