Отбор для невидимки (СИ) - Вознесенская Дарья

Я растерялась. Но, помедлив, ответила:

— Неуверенность… Непонимание, что происходит — зачем я здесь и почему это произошло со мной. И постоянный страх, что я делаю что-то не то, поскольку я не знала что было до меня, что будет после — и что вообще происходит.

— И когда вы обрели уверенность и увидели ясную картину, стало легче?

— Да.

— Я вам сейчас предлагаю то же самое.

Вздрогнула.

И ошеломленно посмотрела на него снова. Расставить все точки над «и»? Снова перейти границу и оказаться за завесой разочарований и неуверенности?

— Скажите, мой приход и ваше приглашение… были спланированы?

— Нет, — он ответил уверенно.

Черт. Как все сложно-то…

И объяснять мне подробно никто ничего не собирается — хотел бы, давно начал.

Вот что делать? Там явно что-то затевается… Происходящее имело какую-то дикую подоплеку, но какую? Я сама ушла от вэй-гана и наверняка не сунулась бы к нему больше, если бы не понимание, что могу своим молчанием лишить дорогого мне… пусть будет человека определенного рода счастья. И он принял мой уход — а может и рад был ему, поскольку ему не пришлось объясняться.

Но дальнейшее… выглядит странным.

Кто за мной следил — а теперь я была уверена, что следили — и зачем?

Из необходимости защитить меня или не допустить глупостей с моей стороны? Сделать… сюрприз? Угу, сюрприз… Скорее, меня втягивают в какие-то игры, о которых я и не подозреваю — и я спокойно и безропотно позволяю им это делать… А может это ловушка? Или способ меня как-то опорочить? Могу ли я вообще быть уверена, что вэй Галлар здесь в роли доброго и неподкупного?

Последняя мысль, похоже, явно проступила у меня на лице.

Потому как мужчина вздохнул и протянул вперед руку, ладонью вниз. Я недоуменно уставилась на нее.

— Вы знаете, что это за кольцо?

На среднем пальце его руки и правда был перстень с непонятным переплетением поверх толстого ободка.

— Стражи, как структура, изначально создавалась в качестве личных телохранителей королевской семьи. Тогда же великими магами были придуманы эти кольца. Отданные добровольно, они служили защитой от самого стража… и от любых его действий не в пользу защищаемого. Возьмите.

Он протянул мне кольцо и я сжала его в кулаке, с сомнением склонив голову:

— И где гарантия, что вы не…

Почти незаметное движение… я даже не успела испугаться, когда клинок ножа, нацеленный мне в область груди вдруг ударился о невидимую преграду, а стража отбросило и довольно ощутимо приложило о землю.

— Ид-диот! — я не сдержалась.

— Простите. Но вы хотели доказательств, — раскаявшимся он не выглядел.

Этот вэй Галлар… пришибла бы.

— Теперь мы можем ехать?

Была не была.

— Едем.

Мы сели в карету, но против моих ожиданий двинулись вовсе не к дворцовым воротам.

— А…

— Вы же не хотите появиться на главной свадьбе года в простом платье?

Ох. Я ведь даже не подумала об этом…

Спустя буквально десять минут мы уже выходили на соседней улице перед роскошно отделанным зданием. Хм… а ведь больше всего в «Золушке» мне нравился не тот момент, в котором она танцует с принцем на балу или когда справедливость вместе с туфелькой торжествуют.

А когда фея-крестная сделала из замарашки принцессу.

Сценаристам «Красотки», похоже, этот момент тоже нравился больше всего. Иначе почему миллионам девиц по всему миру запомнился не тот факт, что героиня проститутка или то, как Ричард Гир признавался ей в любви, а её победа над снобистки настроенными продавщицами? И десятки нарядов, в которых она крутилась перед своим миллионером?

Создатели моей истории, кем бы они ни были, явно оказались ближе современной версии.

Вместо тыквы, мышей и прелестной тетушки, одним движением палочки перевоплощающей меня в романтичную красотку, у меня был хмурый мужик с повадками ФСБшника.

Но он, хотя бы, вышел, пока какие-то девицы из явно дорогого салона — доведенные до истерики, кстати, его тоном и требованием «у вас только час и мне плевать как вы это сделаете — но сделаете, если хотите работать в столице» — натягивали на меня самые роскошные наряды, тут же, на ходу, подшивали, меняли, оторачивали, украшали, причесывали и, кажется, красили мне лицо.

Я отметила про себя, что платье — глубокого винного цвета. Не сине-серебристого…В котором должна быть невеста. Не цвета одежды Эрендареллов, в которых проходили все торжественные события жизни этой семьи.

На меня нацепили шляпку в тон и опустили с передних полей прозрачную вуаль, закрывшую верхнюю часть лица. И я вышла в гостиную, которая в столице предваряла любой магазин для вэй и, отмахнувшись от натужных комплиментов, сказала:

— Я готова.

— Тогда поторопимся.

От волнения я почти не обратила внимания ни на роскошь знаменитых каскадов и вертикальных садов королевского дворца, ни на искусственные водопады и мраморные гроты. Даже на величие шпилей и резьбы белоснежного Дома — здесь, в отсутствие храмов как таковых, справлялись самые важные обряды государства.

Про местные свадьбы я знала не много.

Во-первых, клятвы тут тоже были — полумагические. Не дающие в дальнейшем навредить своему супругу… хотя, судя по тому, как поступали с вэей Майер, их можно было обойти.

Во-вторых, давались они больше друг другу, символу магической Сути — огромной чаше — и родными, а не священнику. Но ведущий церемонии также был.

В-третьих, вэи в конце церемонии надевали особые венки из драгоценных металлов с камнями. Их делали для каждого индивидуально, и в дальнейшем они использовались только однажды — в них хоронили.

Простые жители при этом плели — и весьма символично — живые цветы, азатем такие венки обрабатывались специальными благовониями, сушились и уже в засушенном виде надевались умершим. Котороых сжигали, отправляя в последний путь вверх, а не вниз… как было больше принято у нас.

Но я не могла не оценить стремящиеся вверх полупрозрачные за счет сквозной резьбы колонны, огромное количество цветов и гостей в столь же ярких нарядах, что и у меня.

Торжественная музыка на незнакомых мне струнных инструментах добавляла обстановке атмосферы.

Поистине великолепный праздник… Настолько великолепный, что ноги сами развернули меня и понесли прочь. Но вэй Галлар с непроницаемым лицом перехватил и, положив мою подрагивающую ладонь на сгиб локтя, повел куда-то в середину, спокойно раскланиваясь по дороге со знакомыми вэями.

— Вы же не собираетесь взорвать здесь все, обезглавив королевство? — спросила я шепотом с нервным смешком сопровождающего. Ну а что? Все выглядело так мирно и чудесно, что навевало ощущение скорой бури.

Его тряхнуло, а потом вэй не менее нервно ответил:

— У вас порой очень… интересные мысли. Думаю я попрошу как-нибудь прийти в наше ведомство… пообщаться.

Молчи Машка, ой молчи…

Мы встали возле одной из колонн — стульев и скамеек здесь не было предусмотрено — и спустя буквально несколько минут музыка сменилась на более громкую и еще более торжественную. Толпа качнулась вперед, потом назад, освобождая проход, и со своей позиции я увидела вэй-гана Эрендарелла и его… невесту в сине-серебристом платье, медленно идущих в противоположную часть Дома.

Вэя Гасар была очень красива… и самодовольна.

А Себастиан выглядел…потрясающе.

После снятия проклятия я видела его впервые. И осознала, что портрет передал лишь десятую часть его обаяния и харизмы. Пусть я и стояла далеко, но сумела разглядеть гордую посадку головы, чуть прищуренный взгляд и привлекательные черты лица.

Мне показалось, или проходя мимо нашего ряда он вдруг сбился с шага, замер и повел головой, будто что-то вынюхивая?

Но вэй Галлар, сжавший мою руку, отвлек.

Пара двинулась вперед и встала перед огромной чашей, инкрустированной драгоценными камнями.

Откуда-то появился взрослый мужчина в богато украшенном сюртуке — наверное, ведущий церемонии… А я почувствовала, что меня снова тошнит. И вовсе не из-за токсикоза.