Ярослава Лазарева - Нежность ночи
— Людей нет,— констатировал он и повернулся ко мне.
Высыпал содержимое пакета прямо в снег. С изумлением я увидела, что это куски сырого, немороженого мяса, упаковка куриных яиц, кусок сыра и пакет молока.
— Мне понадобится сейчас много сил,— сообщил Тин и снял куртку.
Аккуратно ее свернув, уложил в пакет и начал стягивать свитер.
— Что ты делаешь?— испугалась я.
— Лада, ты должна меня слушаться,— спокойно сказал он.— Я не вижу другого способа быстро добраться до нужного нам места, если сам тебя не отвезу... на спине.
— В каком смысле?!— испугалась я еще сильнее.
— Я сейчас обернусь лисой, - методично проговорил он, - как следует подкреплюсь этими продуктами, затем ты ляжешь мне на спину, обхватишь мою шею руками, а туловище ногами, зажмуришься и постараешься не шевелиться. И ничего не бойся! Я побегу с невероятной для тебя быстротой, поэтому лучше глаз не открывать и по сторонам не смотреть. Поняла?
— Но...— начала я и замерла, так как Тин уже снял джинсы и остался передо мной в чем мать родила. Но смущения я не испытывала, потому что его мускулистое тело было совершенно. Мне казалось, что в заснеженной тайге вдруг возникла прекрасная статуя греческого юноши, и мне оставалось лишь любоваться совершенством ее форм. Его густые рыжеватые волосы упали на плечи, он приподнял подбородок и смотрел на меня серьезно.
— Можешь отвернуться,— сказал он чуть охрипшим голосом.
— Д-да... пожалуй...— согласилась я, наблюдая, как его лицо начинает меняться.
Оно словно вытягивалось вперед, становилось уже. Тин задрожал, его тело начало обрастать рыжей шерстью. Я не выдержала и отвернулась. Что происходило у меня за спиной, я не знаю. Раздавались какие-то звуки, словно кто-то фыркал, потом тихо затявкал. Я стояла не шевелясь. Вот раздалось весьма явственное чавканье, затем хруст яичной скорлупы, и я поняла, что Тин уже подкрепляется. И все равно я не могла заставить себя обернуться. Вот он явно прокусил пакет и начал лакать молоко. Скоро все стихло.
Тут я ощутила мягкий толчок чуть выше колен, но не могла справиться со страхом. Тин толкнул еще раз и тихо заскулил. Я собралась с духом и повернулась. Что-то рыжее и лохматое замелькало у меня перед глазами. Огромная лисица скакала прямо передо мной, словно резвившийся щенок. Вот она прыгнула и оперлась лапами мне о плечи. Я не выдержала ее вес и упала на спину в сугроб. Лисица свалилась на меня, улыбаясь во всю морду. Прямо в глаза мне заглянули раскосые ярко-зеленые глаза Тина. Я их сразу узнала, словно посмотрела ему в душу, и невольно засмеялась. Страх пропал, я спихнула с себя лису и вскочила на ноги. Она прыгала возле меня, продолжая улыбаться.
— Ну хватит, Тин!— сказала я.— Смотрю, наелся сырого мяса и никак успокоиться не можешь!
Я погрозила ему пальцем. Морда лисы приняла уморительно виноватое выражение. Она упала на живот и подползла ко мне, заглядывая в глаза.
— Пора ехать,— заметила я.— Ты аккуратнее, не сбрось меня по дороге!
Лиса тихо тявкнула и снова заулыбалась. Я погладила ее между ушами, провела по густой шерсти на боках. Затем взяла пакет с вещами, забралась на нее и обхватила руками за шею. Лиса была огромна, я целиком уместилась у нее на спине. Закрыв глаза, тихо сказала:
— Поехали!
Лиса тут же вскочила и помчалась. Сильный встречный ветер скинул капюшон моей куртки и обжег морозом. Надеть капюшон обратно я не могла, так как держалась руками за шею зверя. Я открыла глаза, деревья слились в одну сплошную массу, с такой скоростью мы двигались. Я сжала шею лисы как можно сильнее и закричала. Тин понял и остановился. Я села и крепко завязала капюшон, затем намотала шарф, закрыв им лицо, и вновь забралась на спину лисы. На этот раз я даже не стала открывать глаз и всю дорогу лежала не шевелясь и прижавшись к горячему телу моего лохматого «скакуна».
Как мне показалось, мы приехали очень быстро. Тин замедлил бег, я подумала, что он просто устал. Но вот он остановился. Я посмотрела сквозь прищуренные веки. Увидев, что мы находимся возле какого-то деревянного амбара, в удивлении раскрыла глаза. Чуть дальше виднелась деревенская, обычная на вид улица. По обе стороны стояли добротные дома. Две девушки в серых дубленках и цветастых шалях шли по дороге, удаляясь от нас. Они жестикулировали и что-то весело обсуждали. Я услышала их смех и окончательно пришла в себя. Слезла на снег и размотала шарф, глубоко вдохнув морозный воздух. Лиса схватила пакет в зубы и скрылась за амбаром. Довольно скоро из-за него вышел Тин. Он уже успел одеться и выглядел вполне обычно. Я посмотрела на его красивое лицо с прозрачными зелеными глазами и отчего-то не смогла сдержать смех. Тин замер в недоумении, но тут же расплылся в широкой улыбке.
— Смешной я в виде лиса, да?— спросил он, завязывая волосы в хвост.— Ни разу себя не видел! Только отражение в воде. Но морда выглядит очень хитрой!
— Симпатичной! - возразила я.
— Ну хорошо!— немного смущенно сказал он.— Рад, что ты не испугалась.
— А разве я бы успела?— снова засмеялась я.
— Ты вон как помчался! С трудом удержалась, все боялась, что если слечу, ты потом меня не найдешь в тайге, так как успеешь по инерции пролететь не один десяток километров.
— Ничего, мое чутье привело бы к тебе! Пошли в селение! Думаю, нас уже ждут.
Пока мы шли по улице, я с любопытством разглядывала дома, но ничего необычного так и не увидела. Все постройки были деревянными и вполне традиционными: одноэтажные, иногда двухэтажные, с наличниками на окошках, с палисадниками и даже скамейками возле них. Улица, как и подходы к калиткам, была тщательно очищена от снега. Нам встретились несколько обитателей этого поселения, но выглядели они как простые деревенские жители. Они приветливо здоровались, улыбались Тину, как старому знакомому, спрашивали, как дела в его семействе. И я поняла, что он тут в почете.
— Это что, все рыси?— не выдержала я, когда от нас отошел очередной знакомый Тина, молодой красивый парень, белокожий и сероглазый.
— Да,— ответил он.— Здесь живут только славы. Тебя что-то смущает?
— Странно себя чувствовать в окружении оборотней, - призналась я.— К тому же хищников.
— Без нужды славы ни на кого не нападают. Не забывай, по второй сущности они люди, как и ты. К тому же, насколько я могу судить, они отличаются врожденным благородством, это как бы основа их менталитета.
— Тин, милый!— услышали мы звонкий голосок и обернулись.
Из дома, мимо которого мы шли, появилась румяная статная девушка с длинной русой косой, перекинутой через плечо. Ее голова была повязана пушистой белой шалью, модная голубая дубленка подчеркивала ее стройную высокую фигуру.
