Ирина Котова - Королевская кровь

— А я думаю, дай загляну, и точно — ты тут.

— Привет, — кисло отозвалась принцесса, выныривая из глубин самобичевания.

— Эээй, — теплые большие руки легли ей на плечи, — малявочка, ты чего такая потерянная? Обидел опять кто? Она всхлипнула.

— Мне плохо, голова кружится. И я зачет проспаалааа… Слезы потекли сами собой, и она сняла очки, вытирая их.

— Ну, ну, — Матвей сел рядом с ней, огромный, как гора, сочувственно глядя карими глазами, осторожно погладил лапой по спине, — не разводи мокроту. Пойдем ко мне, я тебя покормлю, я борща наварил, вкусного!

— Меня тошнит, — пожаловалась Алина.

— Да, — протянул парень, — это мы с Поляной вчера не подумали. В следующий раз тебе лимонад будем брать. Пойдем, кроха, борщ после похмелья самое то.

— Матвей, — серьезно спросила принцесса, надевая снова очки, — а почему ты со мной возишься? У тебя ведь девушка, наверное, есть, она ревновать будет. Он смутился, качнул бритой головой, сморщил широкий лоб.

— Да ты на сестренку мою больно похожа, — наконец, признался он, — малая такая же, Машка, я ее Моськой зову. Тоже в очках и с косичками. Только она еще в школе учится. Я как вчера увидел тебя со шваброй и ушлепка этого наглого, так сразу представил, что мою сеструху какой-нибудь урод может так же работать на себя заставлять. Алина немного расслабилась.

— А девушки у меня нет, — пробасил он, — ушла девушка. Но ты меня не боись, сколько раз говорил, приставать не буду. Пошли борщ есть?

— Ты такой хороший, Матвей, — сказала она, снова шмыгая носом.

— Так, — Ситников занервничал, — только не начинай снова реветь.

Что за зачет-то у тебя был?

— По истории магии, — печально сообщила девушка.

— Это у Малевской, что ли?

— Ага.

— Да не переживай, тетка мировая, в понедельник подойди на кафедру, она примет, вот увидишь.

— Точно? — с сомнением спросила Алинка.

— Да я сам ей знаешь сколько пересдавал! Примет, даже не сомневайся. Все, поднимайся, борщ стынет. Я тебе еще мамкиных огурчиков солененьких дам, так совсем от вчерашнего отпустит. Он снова протянул ей руку, и принцесса, поколебашись, решилась.

Борщ был сладким, мясным и вкусным, огурчики весело хрустели на зубах, а еще Матвей сделал ей большую кружку кофе и выложил в тарелку пирожков с творогом, так что она совершенно объелась и ее снова потянуло в сон, несмотря на кофеин. Парень ее подбадривал, рассказывал смешные истории, в комнату периодически заглядывали обитатели этажа, делали страшные глаза, таинственно улыбались и исчезали.

— Чего это они? — спросила недоумевающая Алина, когда за дверью исчез уже пятый посетитель.

— А, не обращай внимания, — махнул рукой семикурсник, но поднялся, вышел в холл и громко пробасил:

— Еще кто заглянет — нос разобью, понятно?

Потом он довел ее до холла, погладил по спине рукой под обалдевшими взглядами находящихся там же соседок:

— Ты заходи, не стесняйся, если что надо. И телефон мне свой дай, лады?

— Давай потом, — ей было неловко перед девчонками, и Ситников кивнул и ушел.

Алина улеглась на кровать, прикрыла глаза, когда в комнату ввалились соседки. И сразу пошли в атаку:

— Ну и что у тебя с Ситниковым? — это Янка, такая свежая, будто и не пила вчера поболе ее.

— Да ничего, — пробормотала отяжелевшая девушка.

— Да парь нам больше, — возмущенно фыркнула Ленка, — он вчера за тобой, как приклеенный ходил, на других и не смотрел.

— Говорю вам, ничего, — такой напор был неприятен.

— Не хочешь говорить — не надо, — ядовито сказала Яна, — небось сама рада-радешенька, что такого мужика отхватила. Наверное, и придумала про учебу, чтобы там типа полы мыть, перед парнями мелькать, авось и позарится кто. Алина села на кровати, выпрямила спину. Янка с Ленкой смотрели на нее с неприязнью, и только Наташа с сочувствием.

— Не надо судить по себе, Яночка, — отрезала Али звонко и сердито, — я, по крайней мере, с Эдиками всякими по углам не обжимаюсь. Матвей хороший парень, и общаться, представляешь, можно и без слюнообмена. И вообще, почему вы меня не разбудили с утра? В лом было потрясти?

— В лом, — процедила Яна. — Тебе иногда нужно не быть такой заучкой, мы просто помогли. А то, знаешь ли, комплексы на твоем сверкающем фоне зарабатываем. И преподы нашу Алиночку любят, и библиотекарь хвалит, и вахтерша в пример ставит. Задолбало!

— Вот и мне теперь в лом будет, — спокойно ответила Алина. — И лекции давать, и домашку объяснять.

— Ты теперь птица высокого полета, да? — вступила Лена. — А если он завтра мимо тебя пройдет, снова к нам подлизываться будешь?

— Во-первых, — четко проговорила Алина, даже не заикаясь, — я к вам, девочки, никогда не подлизывалась. А во-вторых, вы просто злые дуры и недалекие стервы, и мне жаль, что я живу с вами в комнате.

Неизвестно, чем бы кончилась эта сцена — вполне возможно и некрасивой женской дракой, но тут дверь открылась, и в комнату вплыла остро глядящая вахтерша. По ней сразу видно было, что она подслушивала.

— Богуславская, тебя к ректору вызывают, — произнесла она, окидывая внимательным взглядом красных, разозленных обитательниц комнаты. — Срочно давай. Алина поднялась, накинула куртку, ботинки и вышла, успев заметить полный злобной радости взгляд Яны. Уже внизу ее догнала Наталья.

— Алиш, подожди, — девушка остановилась, — ты извини меня, я не разбудила, раньше ушла, а эти курицы пообещали, что все сделают. Не сердись, ладно? Она виновато улыбалась, и Алина хотела спросить, почему Наташа не заступилась за нее при ссоре, но не стала. И так понятно — им всем еще долго жить вместе.

— Ладно, — сказала она, — но я побегу. Не переживай.

Подъем по лестницу в башню, где располагался кабинет ректора Свидерского, был нелегок. Ее еще потряхивало от прошедшего скандала, и вдобавок принцесса очень переживала о том, зачем ее вызывают.

Наверное, из-за прогула. А вдруг исключат сразу же? Как она вернется домой, что скажет сестрам и отцу?

— Ну наконец-то, — неприятным тоном пробурчала секретарша Неуживчивая, — ты, я гляжу, не торопилась. Заходи, ждут тебя давно.

Куртку сними! Не в кабак идешь. Алина торопливо стянула куртку, постучала в дверь и заглянула внутрь. Сразу стало понятно, что на ее голову готовятся неприятности — в кабинете, помимо Александра Данилыча, сидел профессор Тротт и смотрел на нее почти с отвращением.

— Заходите, Богуславская, — строго сказал Свидерский, — присаживайтесь. У нас к вам несколько вопросов.

— Здравствуйте, — невпопад ответила она, захлопывая за собой дверь. — А в чем дело? Сесть она так и не решилась, стояла и мяла в руках куртку.