Елена Кароль - АСТРОПОДСТАВА
Вот только почему я не поверила этим хитрым серым глазам, уже обласкавшим меня всю одним взглядом?
А затем Тимур неожиданно прищурился, повел носом и мечтательно выдохнул.
— А чем у нас таким вкусным пахнет? Есть хочу, умираю!
— Не умирай, мумиёнок, — я рассмеялась снова. — Это жаркое. Сейчас позову Светлану Васильевну, и она тебя покормит. А через часик, когда поем и приберусь на кухне, я к тебе вернусь, и мы ещё почитаем. Договорились?
Тим подмигнул, согласно кивая, и я поторопилась в гостиную, чтобы позвать сиделку к голодному выздоравливающему. Определенно выздоравливающему! С такими-то неприличными желаниями сложно уже назвать мужчину больным.
Сказано — сделано. Судя по тому, как торопливо подорвалась с дивана Светлана Васильевна, она была только рада заняться своими непосредственными обязанностями. Валера тоже не стал отказываться от ужина, когда я предложила ему перейти на кухню, так что спустя всего пару минут мы уже желали друг другу приятного аппетита, не забыв покормить и котиков.
Жаркое получилось как всегда удачным, мне даже сделали по этому поводу комплимент, на который я (как порядочная девушка) смущенно улыбнулась, поблагодарила и предложила разделить обязанности.
— Например?
— Я могу и всё на себя взять, но тебе же будет элементарно скучно весь день смотреть телевизор, — я зашла издалека. — Кстати, ты ещё надолго здесь? Что-нибудь выяснилось по покушению?
— Нет, — ведьмак с откровенной досадой поморщился. Весь его вид говорил о том, что его невероятно раздражает подобная медлительность остальных и будь его воля, он бы уже давно всех нашел и наказал. — Пока всё в подвешенном состоянии и я буду здесь, но как только прояснится хоть что-то и зачинщик будет найден и обезврежен, я тут же съеду, не переживай. Ну или если Тимур придёт в себя раньше, чем будет найден виновник. Но это вряд ли. С учетом того, что делом занимаются не один род, а два, им понадобится максимум дня три-четыре.
— Тогда с меня готовка и уборка, а с тебя помощь в чистке овощей и поход за продуктами.
— Согласен на овощи, но магазин будет на Светлане Васильевне, я не имею права покидать квартиру и оставлять вас без присмотра, — Валера не стал кривиться и моментально пошел мне навстречу, не поленившись объяснить частичный отказ. — Посуда?
— Своё моешь сам, я остальное.
Потихоньку приходя к договоренности, мы пробежались по мелочам, обсудили прошедший день, мировые новости, меню на завтра, и выпили чаю. Валера ушел в гостиную, я перемыла оставшуюся посуду, а затем с вежливым вниманием выслушала от подобревшей Светланы Васильевны, вышедшей из спальни с пустой тарелкой, что пациент стал адекватнее и больше не капризничает по мелочам, а жаркое действительно удалось.
— Я старалась, — я была само дружелюбие. — Садитесь тоже поешьте.
— Спасибо, Варя.
Отказываться от приглашения сиделка не стала, а я решила немножко задержаться и уже у неё уточнить пару моментов.
— Скажите, а вы тоже родственница Вронским?
— Дальняя, — женщина не стала скрывать. — Очень дальняя. Но мальчишек знаю чуть ли не с рождения, — Светлана Васильевна скупо улыбнулась воспоминаниям и с горечью поджала губы. — Такая беда… Валера говорит, вы её уже того? Порешили?
— Да.
— И правильно. Если нет ни чести, ни совести, то и жизни быть не должно, — сурово припечатав, женщина ещё и кивнула в такт своим словам. — Никогда не понимала отмену смертной казни. Моя б воля, я бы всех убийц и насильников к смерти приговаривала. Нет такому оправдания.
Я слегка оторопело сморгнула подобным откровениям, сказанным с невероятной злостью. Пускай и тщательно скрываемой, но всё же именно злостью. Именно той, за которой скрывается личная боль.
Ой, как неловко…
— Приятного аппетита. Я пойду, посижу с Тимуром.
— Иди, Варя, иди. Он там уже секунды поди считает, — усмехнувшись со знанием дела, но не зло, а скорее иронично, сиделка переключилась на ужин, задумчиво уставившись в тарелку, а я поторопилась уйти с кухни.
Нет уж, такие тайны я не люблю. Чужая боль совсем не то, во что мне хочется вникать. И своих-то проблем…
— Ну-с, как настроение? — запретив себе думать о плохом, в спальню я заходила с улыбкой.
— С твоим появлением оно выросло до небес, — Тим, чье лицо было покрыто свежим слоем зеленоватой мази, больше походил на зомбика, чем на мужчину моей мечты, но всё равно мне стало теплее на душе, когда он улыбнулся и жестом позвал меня присоединиться к нему на кровать. — Как там поживает королева Марго?
— А вот сейчас и узнаем, — я подхватила книгу с компьютерного столика и поудобнее расположилась максимально близко к ведьмаку. Так, что он даже смог положить ладонь мне на бедро (а я этого как бы не заметила, ага). — Итак… продолжим.
Исторический роман захватил меня с головой и я с удовольствием продолжила чтение, но нет-нет, да и отвлекалась на редкие поглаживания, отличающиеся скромностью. Даже одергивать было неловко, учитывая его пложение.
Вот только я прекрасно понимала, что именно этого и добивается кое-кто слишком быстро выздоравливающий. Коварный, вредный ведьмак, умудряющийся смотреть на меня самым наичестнейшим взглядом. Мол, это не он. Ага. Само!
— Конец, — я перелистнула последнюю страницу и широко зевнула. Кто бы мог подумать, а время уже к одиннадцати. — Я умываться. Что-нибудь хочешь?
Я задала вопрос, не подумав, но стоило лишь внимательно глянуть в блеснувшие предвкушением глаза, как ответ стал ясен без слов. А Тим, хрюкнув, когда я закатила глаза, тут же изобразил ангельскую невинность.
Вот и поговорили.
— А кроме этого?
— Нет. О! Особые пожелания по степени романтичности и антуражу будут?
— Нет, котик, — я иронично прищурилась. — Удиви меня своей фантазией.
— Договорились. Возвращайся скорее.
И таким тоном это было сказано, что я смутилась, поторопилась взять из комода ночнушку и уйти. Вот зараза! И я хороша! Сама ему это позволяю!
А всё почему?
А потому что дура жалостливая!
Старательно отчитывая себя по дороге в ванную комнату, я с чувством пропесочила своё отражение и запретила поддаваться, расслабляться и отступать от намеченного плана, который и без моих уступок трещал по швам. Умылась, переоделась, снова глянула в зеркало и поняла, что в алой ночнушке с черным кружевным лифом и без пеньюара выгляжу не просто неприлично, а развратно.
Ну и зачем Васёна мне её подсунула? И я не посмотрела, что беру. Черт!
Замерла, снова скептично рассмотрела своё отражение и отметила, что кружево просвечивает и видно всё, что видеть нельзя, тем более кое-кому зелёненькому. Впору дать себе медаль за глупость. Нет, ну а как? Со стороны это похоже на форменное издевательство, даже мне это понятно. А что Тим подумает?
