Марионетка Черного колдуна - Любовь Песцова
Остановившись у дома Берты, я быстро нацарапала записку карандашом. В ней была всего одна фраза:
«Выведи людей. Тех, кого сочтешь нужным спасать».
Сложив бумагу в несколько раз, я подписала ее «для Берты». Положила шкатулку на пороге вместе с запиской, постучала в дверь и побежала прочь.
Назад в Черный замок.
Было так страшно не успеть. Казалось, что я потратила слишком много времени. Почти час.
Представлялось, что колдун уже проснулся и поджидает меня на пороге замка.
Но все было спокойно. Я просто прошла через замковые ворота, вошла через парадный вход и чуть ли не бегом кинулась в подвал прямо к порталу.
Было ощущение, что утекают последние минуты, отпущенные на мою самодеятельность.
Но я успела. Слетев по лестнице, я почти бегом кинулась к порталу, привычно сжимая кулон на груди.
Невидимая дверь открылась, выпуская меня на одну из тихих улочек столицы, рядом с тем самым парком.
* * *
Первым делом, выйдя из портала, я сорвала кулон, отшвырнув его в ближайшие кусты.
Прятать не стала, заботиться о том, чтобы можно было его потом найти, тоже.
Я не вернусь в Черный замок. В прошлый раз колдун забрал меня назад с помощью этого кулона. Теперь такой возможности у него не будет.
А раз уже контракт на меня не действует так, как на других, то и бояться последствий не стоит.
По сонным улицам родного города я шла уже более спокойно, но все же торопилась. Хотя прошла всего неделя с того момента, как Роберт Брам поставил мне ультиматум, сердце колотилось как сумасшедшее. Наверное потому, что понимала, насколько отвратительно поступаю.
Магическая защита пропустила меня беспрепятственно, как и в прошлый раз. Но, наверное, какие-то маяки все же повесили, потому что не успела я дойти до того гостевого домика, где раньше жили мама и Вилли, передо мной выросли две фигуры в белых мантиях.
— Вы пойдете с нами. Вас ожидают.
Я и не думала сопротивляться.
Кивнув, я пошла за ними, как послушная марионетка. Скоро из-за деревьев показалось роскошное здание.
Наверняка оно принадлежит той самой семейке магов, которая здесь всем заправляет. До дворца Черного колдуна не дотягивает, конечно. Но все равно внушительно.
Входила в огромные двери я с высоко поднятой головой. Путь и с дрожащими ногами.
Вот только меня повели не в уютный кабинет, не в гостиную. Пройдя через холл, мои конвоиры подвели меня к лестнице в подвал, приглашая идти первой.
Да что ж у меня за жизнь такая подвальная выходит?
Это какая-то странная особенность всех магов, размещать важные объекты именно под землей?
Впрочем, я не подала виду, что меня что-то не устроило.
Продолжая держать голову высоко поднятой, я спустилась и, пройдя через небольшой полутемный и достаточно мрачный коридор, оказалась в очень большом помещении.
Здесь горели сотни свечей, по углам были расставлены книжные шкафы, стенды с каким-то артефактами. А вот центр помещения был свободен. Огромное пространство занимал только старомодный ковер.
Впрочем, важно было не это. Напротив меня, в окружении каких-то незнакомых магов, стоял Роберт Брам, и смотрел на меня с неприятной улыбкой.
— Я очень надеюсь, что ты пришла не с пустыми руками, девочка.
— Было бы обидно, учитывая, как вы подготовились, — огрызнулась я.
— Да, советую ценить такое внимание.
— Может мне еще станцевать от радости?
Мужчина рассмеялся. Зло, неприятно.
— Ну и? Ты принесла Камень?
— Принесла. Где моя семья?
— Они в надежном месте. Не переживай, они в порядке.
— Думаешь, я поверю тебе на слово?
Выгнув бровь, я пыталась всем своим видом показать, что доверять магам — это последнее, что я бы сделала в жизни.
— Покажите ей.
Роберт обратился к своим приспешникам и один из них достал какую-то рамку размером не больше карманного зеркальца. Тот что-то шепнул, после чего артефакт передали мне.
В зеркальце отражалась какая-то комната. Наверное, она была где-то на территории поместья. На большой кровати спала мама. Я видела, как поднимается и опускается ее грудь, она была жива, однозначно. Картинка сменилась и появилась кровать поменьше, на которой ворочался Вилли.
— Хорошо, — кивнула я, возвращая артефакт.
Достав из сумки Камень Душ, который туда и так с трудом помещался, я посмотрела на магов. Подходить ко мне, чтобы его забрать никто не спешил.
Ну ладно, я не гордая, сама подойду.
Но когда я была на середине помещения, Роберт остановил меня жестом.
— Подожди.
Я остановилась, снова выгнув бровь.
— Нам понадобится твоя помощь еще кое в чем.
— А можно сразу огласить весь список?
— Не слишком зарывайся, девочка. То, что меня умиляет твоя дерзость, не значит, что я позволю тебе огрызаться постоянно.
— Что еще от меня нужно? — вздохнула я.
— Всего лишь помочь уничтожить этот проклятый лес. От тебя потребуется буквально пара капель крови.
— Почему именно моей?
— Догадайся, — скривился Роберт. — Та самая частичка сущности колдуна. Она позволит заклинанию сработать.
— Почему бы тебе самому крови не накапать, папаша.
— Потому что у меня, в отличие от некоторых, есть собственная магия. Так это не работает.
— И что, после того, как мне очередное кровопускание организуют, лес просто исчезнет?
— Вроде того. Подробности тебе знать не обязательно.
Пару секунд я раздумывала. Но сильно не обольщалась. Выбора у меня не было.
Я уже принесла им Камень Душ. Скорее всего, этот рассказ был проявлением извращенной вежливости. Если магам нужно, они это сделают. И без моего согласия. У них достаточно детей с такой же кровью, как у меня. Притащат сюда ту несовершеннолетнюю или беременную девушку.
— Хорошо. Но я хочу сначала лично убедиться, что моя семья в порядке. Отведите меня к Вилли.
— Ты сможешь сходить к нему потом, — отрезал Роберт. — Не тяни время.
А действительно его тянула. Давала шанс Берте, Эмилю и другим жителям деревни уйти оттуда.
Точнее, это я себя так успокаивала. На деле я могла только надеяться, что Берта получила мою записку, что она прислушалась.
В общем, я понимала, насколько это маловероятно, но продолжала пытаться заглушить голос совести отговоркой о том, что я сделала все, что могла.
О самом колдуне я старалась не думать. Ненависть смешивалась с горьким сожалением, чувством вины и осознанием, что я сама во всем виновата. Но расплачиваться, как обычно, будут другие.
— Вы ждали триста лет. Подождете еще пятнадцать минут.
Я не верила,
