Жена неверного ректора Полицейской академии - Юлия Удалова
И он улыбнулся открыто и очень обаятельно.
— Ваша секретарша — Розамунда Саксес. Никоим образом не собираюсь претендовать на ее роль, — отрезала я.
— Уже нет, и ты это знаешь, Дарина.
— Пожалуй, откажусь от этой чести.
— Тогда тебе придется отказаться и от празднования своих именин, — зло проронил ректор, явно не ожидавший моего категорического нет. — Что весьма печально.
— Это мои первые именины в этом мир… В этом мирном городе, поэтому отказываться от своего праздника я не собираюсь. Никакой печали не будет. Наоборот, лишь одно веселье. Впрочем, недоступное вам.
Дракон яростно сверкнул глазами.
— Тогда тебе будет объявлен выговор и наложен штраф.
— Оплачу.
— Вид штрафа определяет лично ректор. И, будь уверена, в твоем случае, Дарина Лефевр, это будут далеко не зениты.
Лианс самодовольно ухмыльнулся, как будто заранее предвкушая, ЧТО он с меня потребует в виде штрафа.
Вроде как перед выбором меня ставил — то ли секретаршей его стать, то ли он в качестве штрафа что-то похуже затребует.
— Не понимаю, кто вас ректором назначил, такого-то самодура? — фыркнула я. — Моя вечеринка состоится так, как я и запланировала. И если вы рассчитываете запретить мне ее или наложить какие-то свои глупые штрафы, то… Утритесь, офицер Рэтборн.
Нахмурившись, Лианс посмотрел на меня с непониманием.
Он-то думал — выиграл, и я точно выберу меньшее из двух зол.
Ну а я…
Я ничего не выбрала.
— У вас кровь, — любезно пояснила, провела по своей нижней губе, показывая, где именно.
А затем под его завороженным взглядом выхватила свой платок и швырнула ему.
Ректор поймал его на лету, стиснул в ладони и поднес к лицу, вдыхая запах.
— Рекомендовала бы все-таки использовать его по назначению, — посоветовала и направилась к двери.
Он окликнул меня несколько раз. Силой останавливать не посмел.
Теперь все-таки не посмел.
Но я ушла, так и не обернувшись.
Хотя обернуться мне, буду честной, хотелось…
ГЛАВА 58
Щитовой маг поместья графа Бейлиса был весьма удивлен визиту графини Жанны Бейлис.
Ранее супруга графа весьма редко посещала его залу — она больше интересовалась не магией, а нарядами да развлечениями.
— Я хочу, чтобы вы поставили на мои покои дополнительную защиту, Аристарх.
Маг отметил, что она выглядит бледной и нервной.
— Вас что-то беспокоит, госпожа?
— Вовсе ничего меня не беспокоит! — вспылила графиня. — Просто я хочу быть уверенной, что наш замок достаточно защищен от проникновения различного рода… Созданий и духов.
— Уж поверьте мне, на Бейлис-холле лежат сильнейшие охранные и сигнализирующие чары, которые накладывал лично я, — подбоченился маг. — Я, между прочим, был лучшим защитником на курсе, когда учился в Фиолентийской Академии Магии. Впрочем, вы, верно, меня не помните — вы тогда вращались в высших кругах…
Жанна сжала губы, с трудом сдерживаясь, чтоб не наорать на незадачливого мужчину.
Щитовик напомнил ей про учебу в академии.
И про ту, с кем она делила комнату на протяжении почти всего обучения.
Ту, которая называла ее подругой.
Ту, чье место она заняла.
Ленора Блэквуд.
Лучшая ученица академии. Она, однозначно, была королевой.
Увидев ее в первый раз, Жанна поняла, что когда-нибудь сойдет с ума от зависти к этой блестящей студентке.
У Леноры было все, чем Жанна похвастать не могла. Причем, самое обидное, что доставалось ей все это, как думала Жанна, просто так. Она никогда не прикладывала усилий, но все равно была лучшей.
Самой умной, самой доброй и популярной, происходящей из очень знатного старинного и богатого рода. Коим Жанна, которая принадлежала к достаточно скромной семье из среднего дворянства, похвастать не могла.
Ленора играючи получала все, чего так алкала, но не могла получить амбициозная Жанна.
Яркую красоту, сильное воплощение, магию, всеобщее внимание, почитание, любовь и… много, много восторженных поклонников.
Все попытки Жанны превзойти Ленору выглядели жалко, так как начисто разбивались о безупречие той. Самое обидное, что она их даже не замечала.
Как истинная королева, Ленора Блэквуд, не соревновалась.
Потому и всегда побеждала.
Тогда Жанна сменила тактику и стала для Леноры самой лучшей, верной и преданной подругой. Как ядовитая и коварная змея, она на долгие годы затаила зависть к более лучшей и успешной, чтобы однажды нанести смертельный укус.
Три последних года учебы Жанна и Ленора провели бок о бок, и Жанна ни единым взглядом, словом или действием не дала усомниться в себе. Наоборот, не раз доказывала Леноре свою верность.
Перед самым выпускным Жанна с удивлением поняла, что ее зависть как будто бы отступила, стерлась, затупила свои некогда острые зубы и когти. Что, если за прошедшее время она действительно стала подругой Норы Блеквуд?
Настоящей, а не фальшивой, готовой в подходящий момент вцепиться в горло?
Эти мысли тревожили Жанну. Но в то же время приносили облегчение.
А потом…
Потом она влюбилась. С первого взгляда.
С одного единственного взгляда.
Это было через три месяца после окончания Фиолентской академии. В тот день Ленора знакомила свою лучшую подругу со своим женихом.
Едва взглянув на графа Родогаста Бейлиса, Жанна поняла — он будет ЕЕ мужем, а не Леноры.
И дикая, бешеная, яростная зависть к лучшей подруге вернулась с новой силой. С новыми, наточенными зубами и острыми когтями.
Жанна была главной подружкой невесты на пышной богатой свадьбе, улыбалась и поздравляла молодых, делая вид, что счастлива за ослепительно прекрасную невесту. Но в душе ее царила лишь черная, злобная, дикая зависть.
И смутный, очень смутный план…
Который окончательно оформился, когда через пару месяцев Жанна узнала радостную весть о беременности Леноры.
Она искренне и трогательно поддерживала подругу на протяжении всего срока, а когда пришел час, то, само собой, на правах особого доверенного лица Леноры присутствовала на родах.
Улучив момент, когда целитель со своими помощницами вышел, и рядом с постелью роженицы никого не осталось, Жанна подложила под ее кровать заговоренную жабу.
Именно с того момента роды и пошли по плохому сценарию — Ленора стала терять очень много крови, а вскоре целитель принял у графини мертвого ребенка.
Мужчина даже не подозревал, что на самом деле держит в руках мертвого жабеныша.
Не видели этого и убитые горем служанки и камеристки.
Через пару минут роженица умерла, так и не придя в сознание.
Что, наверное, было для нее благом — ведь она так и не узнала, что произвела на свет мертвое дитя.
Жанна принялась плакать, кричать и голосить по скончавшейся подруге.
