Некромантия. Задачи и упражнения - Мара Вересень
– Провали… -- договорить я не успела.
Меня дернуло с постели, как собаку за поводок. Рука сама собой рванула с отпустившей его цепочки ключ, вытягивающийся клинком, а в следующий миг мертвое железо прижималось к шее проснувшегося, но не успевшего увернуться Марека.
Нетнетнетнетнетнет… Отпустиииии
Я. Велел. Тебе. Отдыхать.
С каждым словом кромка сильнее прижималась к пульсирующей жилке. Набухла и скатилась по коже темная капля. Черные глаза, холодно отблескивая синим, следили из-под ресниц.
Отпустиотпустиотпустиего…
Плохо просишшшь…
Зазубренный край вдавился глубже. Капель прибавилось. Взгляд, холодный и острый, как врезающийся клинок, остался прежним.
– Ты сказал: хочешь – возьми! Я взяла! – отчаявшись, рявкнула я.
Злость затопила и кожа покрылась тлеющими спекшимися перьями снаружи и внутри. Дымные ленты изогнулись острыми углами, шипами и лезвиями, на краях которых заплясали разноцветные звездные сполохи.
Вот так и надо было, вместо того, чтобы ныть! – пропела бездна и злорадно добавила: – Он сам тебя накажет. Ты же знаешь, он умеет наказывать.
Ясен рассмеялся и отпустил. Мертвое железо дернулось вверх, меня смело синим вихрем, швырнуло о стену, ломая шипы и лезвия. Оглушило. Я всхлипнула и потянула на себя край простыни, алым шрамом лежащей на полу поперек комнаты.
Дрогнула, расползаясь реальность выпуская серую муть грани.
– Ты еще поплачь, – сказал соткавшийся из теней Геттар и помог подняться, – зачем дразнила?
– Он говорил…
– Он любит поговорить. Но у всего сказанного им всегда есть как минимум еще один смысл.
– Ты у него кто?
– Развлечение, – Геттар потер дыру на груди, сунул руку внутрь и достал орхидею. – Попробуй сама.
Я сжала лепестки когтистой рукой, по телу пробежала дрожь, словно в меня вдохнули немного сил. Ничего себе!
– Именно. И ему не надоест.
В дыре сформировался новый цветок. За спиной Геттара вспухла чернота, когтистая рука сцапала бутон, высунувшись из груди.
– Никогда, – сказал Ясен, стряхивая искры и ошметки разбитой тени в серость под ногами.
– Зачем пришел.
– Я передумал. Ты наказана. Уйдешь, когда я позволю, – прорычал Ясен и дернул к себе за тянущийся к моему горлу жгут, сотканный из кровяной взвеси. Намотал поводок на кисть, заставляя меня вытянуться и запрокинуть голову, лизнул шею. – Ты – мое сокровище.
– Холин, что тут у тебя за гро… О! А чего это вы голые?
– На себя посмотри!
– На мне хотя бы штаны есть.
– На мне тоже. Сейчас будут.
– У тебя кровь… Это она тебя? Чем?
– Подбери клыки. Она. Ритуальным клинком.
– Холин? Что… что с ней?
– Ходит во сне, говорит во сне, во сне выходит за порог. Как по-твоему, что с ней?
– Это не похоже на сон.
– А я и не говорил, что это похоже на сон. Дан не лезь, мешаешь, я и так почти ничего не слышу.
– Мар, разбуди ее…
– Сказал же…
– Буди ее! Она на “поводке”!
Меня впечатало в стену, впритирку к виску, завибрировав, вонзилось мертвое железо. Дрожь металла эхом отдалась в голове, зубы мерзко заныли. Мар опустил руку, подошел, спокойно вынул клинок, крутнул в пальцах и спрятал за гранью.
Глава 10
Дан стоял позади, согнувшись, уперев руки в колени, и вид имел такой, словно его сейчас вывернет.
– Холин… это отвратительно, этот ваш тандем. Как вы это выдерживаете? Хууу, – он выдохнул и с шумом втянул воздух. – Ощущение, будто ты меня это самое прямо в мозг, фууу.
– Сам предложил “смотри через меня”.
– А как иначе было? Ты бы ей проткнул что-нибудь не то, если б не видел куда бросать. Хыыы…
– Может как раз бы дурь вытекла.
– А если мозги?
– А они там есть?
Мар смотрел на меня, я на – Дана. На Дана смотреть было легче, вид зеленоватого вампира не мешал думать. А еще не к месту вспомнился анекдот про двух некромантов и тандем. Ну и… как всегда.
– Разница потенциалов, Лодвейн, разнородные потоки, хоть и темные. Могу тебе и свои ощущения описать для полноты картины.
– Не-не, не надо, мне эти твои потенциалы, все, – вампир неопределенно махнул рукой в сторону Мара, не высоко, где-то в районе талии, – теперь сниться будут. А чего она ржет?
– Истерика, наверное. Кто-то рыдает, кто-то ржет. Вот проржется и все-все мне расскажет, не так ли? А пока ты мне про “поводок”, – ласковый Холин это жутенько.
– Может пусть накинет на себя что-нибудь? Оно, конечно, красиво, – Дан коснулся клыков кончиком языка, – но простудится же еще, голой же на полу сидеть. Сколько там той простыни. Да и негигиенично.
– Так нет ничего. – Мар оглянулся в поисках моей или своей рубашки, но несмотря на небольшую площадь, одежки безнадежно потерялась. – Она так и пришла, а мое все в магмобиле.
Дан нырнул в коридор и вернулся с зелененьким махровым капюшонистым халатом. Стихшая было истерика вернулась. Комок плюхнулся мне на коленки, я развернула пушистую ткань и замоталась по брови.
– Лодвейн, ну ты и… эстет!
– Я люблю комфорт!
– Сейчас я тебя полюблю, – проворчал Холин, одеваясь во что нашел. Куртка на голую грудь смотрелась весьма экстравагантно.
– Ты тут уже и так отлюбил, кого мог. Сам только, как неотлюбленный.
– Мне объяснений долго ждать? Только давай без физиологических подробностей. Я существо не брезгливое, но мне по-человечески противно, что вы нас так видите. Хотя, знаешь… Раз уж все проснулись, то поедем, а вы меня разговорами развлечете, оба.
Я сгребла простыню, подобрала ключ и бочком шмыгнула в дверь. На виске осталось ощущение легшего впритирку с кожей мертвого железа, рассекшего поводок, обрезанная прядь криво торчала из шевелюры. Шею, грудь и бедро украшали следы другого происшествия. Если Ясен снова заявится, двину в бесплотную морду – такую ночь мне испоганил. И не только ночь. Надежду на примирение – тоже. Я была ровно на том же месте, что и до того, как вошла в спальню Марека. Запоздало прошибло ужасом осознания, что я едва его не убила. Ясену достаточно было дернуть мою руку в сторону, но он этого не сделал. Почему? Мар зачем-то нужен был ему живой?
Я не особо нуждалась объяснениях Дана, суть и так
