Академия имен - Ольга Александровна Валентеева
- Понимаем, - сказал Иней. – И все же не стоит разбрасываться друзьями и наблюдать, как их унижает твой возлюбленный. Можешь любить кого угодно, но с нами перестала общаться ты сама.
Пушинка еще ниже опустила голову. Видимо, ей было непросто, но я была согласна с Инеем: любовь и дружба не должны мешать друг другу, это ведь совсем разные чувства. И жертвовать друзьями ради любви нельзя, как и наоборот. Однако Пушинка сделала свой выбор…
Мы продолжили ужинать в молчании. Парни ушли первыми, я же чуть задержалась. Мне показалось, Пушинка может знать больше о проблемах Сокола, чем он рассказал. Однокурсница направилась к выходу, и я догнала ее.
- Из-за чего вы поссорились со Льдом? – спросила ее.
- Сложно сказать. – Пушинка покачала головой и обернулась, убеждаясь, что нас никто не слышит, но вокруг хватало ушей. – Мы можем поговорить у тебя в комнате?
- Можем, - кивнула я. – Идем.
Мы миновали коридор, поднялись на второй этаж и вошли в мою спальню. Однокурсница замерла у окна, а я присела в кресло, ожидая ответа на свой вопрос.
- Ты знаешь, - сказал вдруг Пушинка, - мне кажется, у Льда есть связь с внешним миром. И ее передали в той посылке. Он очень изменился после ее получения. Да, вам не нравится Лед, но на самом деле он очень веселый и общительный. Был… А теперь срывается на всех, почти не спит, я уверена. Все время о чем-то думает, запирается в комнате. Я… я попыталась взглянуть, что он прячет, и он застал меня в своей спальне. Поэтому мы и поссорились.
- Ты видела, что это?
- Нет, - качнула головой Пушинка. – Но, думаю, какой-то артефакт, потому что он обмолвился: император болен, и скоро все в стране изменится. Откуда ему это знать?
- От Сокола, - предположила я. – Принц рассказал мне, что получил письмо, в котором об этом сообщалось. Наверное, сначала не хотел говорить кузену, но потом все же раскрыл ему содержание письма, а отец Льда – брат отца Сокола, так что все логично.
- Думаешь? – засомневалась Пушинка. – Может, ты и права… Да и письмо с посылкой пришли одновременно. Наверное, мне стоит извиниться перед Льдом, не нужно было совать нос в его вещи, я поступала глупо и некрасиво. Спасибо, Лучик.
И однокурсница умчалась, а я подошла к окну, у которого она только что стояла. Посылка и письмо пришли одновременно… Сокол сказал, будто в письме ему сообщили о болезни отца. Вот только читал он его при мне и улыбался. Если бы там было написано подобное, принц бы сразу выглядел расстроенным, но нет! Значит, Сокол соврал и узнал о болезни императора позднее. От Льда? Может, тому написал об этом отец? И кузен не пожелал сразу расстраивать принца. Или же Пушинка права, и Льду каким-то образом передали средство связи, которое помогло Соколу связаться с родными. Но почему не самому Соколу? Ему ведь не было никакой посылки, и мне он говорил, что не спрашивал Льда о ее содержимом. А вдруг спросил и получил ответ?
Это казалось логичным. Лед показал Соколу артефакт, тот пообщался с родными, узнал о происходящем в столице и теперь ходит чернее тучи. Однако тут назревает другой вопрос: если Лед получил нечто подобное, почему он сразу не показал это кузену? Странно все…
Я прокручивала эту ситуацию в голове снова и снова, и чем больше думала, тем сильнее мне не нравилось происходящее, только никак не могла окончательно уловить, в чем причина. Посылка и письмо… Корень проблемы где-то там. Рассказать Ноксу? Наверное, не мешало бы. Или для начала Дереку? Тоже хороший вариант, тем более, за последние дни мы виделись только на лекции. Может, пора нанести ему визит? Но уже не сегодня, время позднее, а мне… Мне надо было еще подумать, поэтому вместо того, чтобы разыскивать ректора, я разделась и легла. Вскоре пришел сон, и он был тяжелым, неясным. Кажется, в нем что-то горело. Но что, по пробуждении не смогла вспомнить, как ни старалась. А утро добавило новых вопросов, и о посылке на время пришлось забыть.
УРОК 26
Меньше слушайте незнакомцев
Признаюсь честно, на душе было неспокойно, поэтому на следующий день я отправилась на поиски Дерека – несмотря на выходной день, лорд Нокс назначил дополнительный практикум, однако присутствовали на нем лишь он и я. Хотя, этот факт меня, скорее, порадовал, чем огорчил. Почему-то после разговора по душам я боялась снова встретиться с Соколом. У меня было ощущение, словно я должна что-то сделать, и не делаю. И от него никак не получалось избавиться.
Но вот практикум закончился. Я наскоро переоделась из формы в обычное платье и поспешила на поиски. К счастью, они довольно быстро увенчались успехом – Дерек сидел в своем кабинете, перед ним лежал лист бумаги. Насколько успела увидеть, он весь был покрыт именами, самыми разными, но начинающимися с неизменной «т».
- Здравствуй, Лучик. – Ректор поднял голову, и стало заметно, насколько он бледен. В сердце тут же вонзилась игла. Если бы я только могла разделить его боль!
- Здравствуй, - дождалась приглашения и села напротив. – Как ты?
- Лучше, - кивнул маг. – А ты? Выглядишь… усталой.
- Так и есть, - не стала с ним спорить. – На самом деле, хочу рассказать тебе кое о чем.
- Я слушаю.
Шторм чуть склонил голову на бок, изучая меня своими невыносимыми глазами цвета бури.
- Так вот… - Я замялась, не зная, с чего начать. – Вчера на практикуме я почувствовала, что Соколу плохо. Мы с ним разговорились. Оказалось, он получил письмо, в котором упоминалось, что император тяжело болен. Вот только уверена: в том письме, которое принц получил в последний раз, не было ничего подобного. Он улыбался после его прочтения и казался безмятежным. А тут еще Пушинка утверждает, что у Льда есть связь с внешним миром, и ее передали с посылкой. Я подумала… Это может оказаться правдой. Лед неважно выглядит в последние дни, и через него Сокол вполне мог получить информацию о болезни отца, вот они оба и беспокоятся. Мне показалось, тебе стоит об этом знать.
- Ты права, - уверенно ответил Шторм, и из его облика исчез намек на растерянность.
