Дорога (ЛП) - Дэвис Бренда

— Выглядит молодым, — заметила Бейл.

— Так и есть, — согласился я.

— И очень могущественным, — пробормотал Магнус.

Посмотрев в бездонные черные глаза существа, я понял, что оно изучало нас и пыталось придумать способ сбежать. Несмотря на редкое кормление демонами, если от него вообще когда-нибудь кормились, черты лица духа были неотличимы от человеческих. Подбородок, нос и щеки расплылись и потемнели, что знаменовало переход в бестелесную стадию, тем не менее маска смерти не исказила его полностью.

— Достаточно могущественный, чтобы уничтожить печать, — заметил я и почувствовал гогот, исходящий из груди духа.

— Невозможно, — воскликнул Магнус.

— Раньше я бы ответил так же, — покачал головой я.

— Раньше? — переспросила Бейл.

— До того, как заполучил его в руки.

— Разве дух может обладать силой, способной разрушить печать? — удивился Хок.

— Некоторые из более сильных духов сохраняют свою человечность. Речь о тех людях, которые при жизни имели особые способности, — пояснил я. — Иногда их сила довольно велика.

— Но настолько ли, чтобы сбить печать? — пробормотал Магнус. — Это что-то невообразимое.

— Так или иначе, сейчас мы говорим о свершенном факте, — отчеканил я.

Они все проследили за моим взглядом, который был устремлен на Корсона с Ривер, вынудив моего соратника отступить еще на пару шагов. Я стиснул зубы, когда заметил, как он гладил плечи Ривер. Да, он всего лишь пытался ее согреть, но я хотел оторвать ему руки.

Я снова сосредоточил внимание на духе, который пытался вырваться из моей хватки, и крепче стиснул ладонь на его горле. Усмехнувшись, я поднес существо ближе. Вокруг меня, рыча и огрызаясь, кружили гончие, злившиеся из-за невозможности растерзать дух. Если бы у них был шанс поквитаться, то от существа не осталось бы и следа. К сожалению, их челюсти беспрепятственно проходили насквозь через черную мантию духа.

— Зато теперь мы понимаем, почему гончие не сумели остановить уничтожение печатей, — пробормотал я.

Сощурив глаза, я выпустил свою силу, зафиксировав дух на месте, но не стал начинать кормление. Дух перестал вырываться, так как понял, что я провернул. Он не мог сбежать, пока я удерживал его жизненную энергию.

Глубоко внутри существа я ощутил пульсирующие волны силы.

— Я никогда раньше не чувствовал такой мощи, — прокомментировал я.

Бейл, Магнус и Хок подошли ближе, окружая духа.

— Они могут говорить? — поинтересовался Хок.

— Могут, но не в такой форме, — ответил я.

Когда я пробрался глубже, существо издало низкий вопль, который заставил Ривер закрыть уши руками, а Хока поморщиться от явного дискомфорта. Все остальные оставались неподвижными…, кроме гончих, нервозность которых стала нарастать с каждой секундой. Дух замотал головой так быстро, что черты его лица расплылись, но призрачный фасад исчез, открыв человека внутри.

Теперь я смотрел в лицо красивому мужчине с волосами цвета воронова крыла и голубыми глазами. Его полные губы изогнулись в самодовольной улыбке.

— Есть некоторые вопросы, на которые ты никогда не захочешь получить ответы, — заявил он.

Чувство страха поселилось у меня в груди, когда Ривер ахнула. Корсон пытался сдержать девушку, но она без конца извивалась в попытке вырваться.

— Отпусти меня! — приказала она.

Я сдался, почувствовав ее отчаяние.

— Отпусти, — распорядился я, и Корсон поставил Ривер на ноги.

Она на секунду замешкала, но затем все же сделала нерешительный шаг вперед.

— Не подходи, Ривер, — рявкнул я.

При упоминании ее имени лоб мужчины наморщился. Ривер остановилась в десяти футах от нас, прижав дрожащие пальцы ко рту. Краска сошла с ее лица так быстро, что Корсон еле успел подхватить девушку, предотвратив ее падение. Из-за бледности кожи веснушки на ее лице казались яркими пятнами.

— Кобаль, — ее голос звучал сдавленно из-за переполнявших эмоций, а взгляд стал затравленным. — Это мой отец.

Мои глаза вновь сосредоточились на существе, которое самодовольно ухмылялось.

***

Ривер

Мне потребовалось все самообладание, чтобы продолжить стоять на ногах. Мой взгляд не мог оторваться от мужчины в руках Кобаля. Это лицо я видела всего один раз…, на фотографии, спрятанной в шкафу моей матери. Тогда шестилетний Гейдж решил поискать рождественские подарки. Он вытащил из шкафа абсолютно все вещи, но нашел лишь воспоминания, которые лучше было похоронить в мусоре.

К счастью, я наткнулась на Гейджа раньше матери и успела убрать весь беспорядок. Вот тогда-то я и нашла фотографию. Я сразу поняла, кто он, потому что наше сходство было феноменальным. Даже спустя столько времени я без труда его узнала.

Мужская версия моего носа, одинакового цвета глаза и волосы. Я явно унаследовала от него свой рост, так как моя мать была едва выше пяти футов. Конечно, он не мог сравниться с Кобалем, но точно достигал шести футов.

В отличие от призраков, у него не было сероватого, туманного облика. Нет, он имел всю палитру красок и выглядел солидно, несмотря на неуклюжее положение в крепкой хватке Кобаля.

Я с трудом вдохнула, потому что холод вновь сковал мои легкие. Мой отец посмотрел на меня и плотно сжал губы.

«Неужели на его носу веснушки? Даже такая мелочь тоже от него?»

Я попыталась очистить голову от противоречивых эмоций, бушующих внутри. Этот человек сбежал еще до моего рождения. Я никогда не знала его, никогда не мечтала о встрече и о спасении от матери. Отец доказал свое безразличие, когда уехал из города, ни разу не оглянувшись назад. Кроме того, я не была любителем сказок.

Несмотря на отсутствие у меня какой-либо связи с отцом, помимо ДНК, я все равно чувствовала печаль и жалость. Он породил меня, а теперь был в Аду, насыщая своей энергией демонов.

«Он в Аду!»

Подтекст, стоящий за осознанием, проник в мой ошеломленный разум. Отец выкинул нечто такое, что отправило его на эту сторону. И именно он был виновен в падении печатей. Как он это проворачивал? И самое главное, зачем?

«Потому что он помогает Люциферу».

Ответ поразил меня, словно пуля между глаз. На долю секунды мне стало дурно. Даже после смерти мой отец обладал силой и помогал Люциферу. Значит, я тоже могла уничтожать печати. Хотя почему я была так удивлена, ведь несколько минут назад я помогла Кобалю восстановить целостность печати.

Желчь обожгла мое горло. Я смирилась с фактом, что родители отвратительно относились ко мне, смирилась с фактом, что имела связь со всеми тремя мирами, а теперь еще должна была смириться с этим?

— Черт, — простонала я и наклонилась, борясь с тошнотой.

— Корсон, помоги ей! — рявкнул Кобаль.

Я подняла руку, останавливая Корсона.

— Дай мне минутку.

Корсон, выглядя совершенно беспомощным и испытывая неловкость, застыл на месте. Я подняла голову, вновь посмотрев на отца. Для меня Люцифер был лишь каким-то далеким предком, но я не могла сказать того же об отце.

Нет, благодаря отцу моя связь со злом стала очевидной. Несмотря на ломоту в костях и холод во всем теле, я выпрямилась во весь рост и встретилась с ним взглядом. В моей голове созрели вопросы, а этот человек, черт возьми, задолжал мне ответы.

— Что ты сотворил, чтобы оказаться здесь? — требовательно спросила я. — Или отказ от собственного ребенка квалифицируется как большой грех?

— Нет, — ответил Корсон, так как мой отец просто пялился на меня, сжав губы в тонкую линию. — Нужно совершить нечто более тяжелое.

— Я не был готов к бремени в виде маленького ребенка, — заявил отец. — Твоя мать была всего лишь небольшой интрижкой.

— По крайней мере, ты честен, — кивнула я. — За что же тогда тебя упекли сюда?

На самом деле я не хотела знать ответ, но почему-то продолжала настаивать. Жизнь в отрицании своей сущности не принесла бы мне ничего хорошего. Я не собиралась прятать голову в песок.