Любимая адептка Его Величества. Книга 4 - Яся Недотрога
Если бы через два часа Георг не проник в кабинет с сообщением, что Фиалка-таки родила и… с массажем плеч, я бы сдала экзамен у Гримса на отлично!
Но в результате диверсионной деятельности одного монарха, на экзамене я витала в облаках, и мне едва не влепили трояк.
Правда даже при этом я улыбалась как ненормальная, вспоминая наше утро… Георг. Кажется, я влюбляюсь в этого мужчину всё сильней.
Фиалка родила троих. Котята получились страшненькие, демонические, все в папку. Только рудиментарных крыльев у них не имелось – зато были торчащие по всей шкуре редкие чёрные волоски.
Но внешность вообще не главное, когда ты умеешь ловить вайфай, одним своим присутствием заряжать аккумуляторы и каким-то чудом защищать иномирную технику от разрушения барьером.
Едва детёныши подросли, один отправился к маме, второй к Филинии. Ну а третий стал подарком семейству моего дяди… Да, они всё-таки переехали и, к моему полному изумлению, дядя рвался в этот мир активнее всех.
Я была убеждена, что он материалист, а он проникся темой магии быстро и фанатично. Ещё больше дядю тронула настоящая история его матери, Альбрины. Это был второй раз, когда я видела его слёзы, первый был на похоронах.
После всех признаний, дядя очень долго беседовал с Лотаром. Позже они вдвоём, отдельно ото всех, ходили на Землю, на кладбище. Проводником стал посвящённый в семейные тайны Псих.
Позже, после переезда, я лично вручила дяде семечко дара. Семечко входило в тело неохотно – сказался возраст, ведь идеальными для подселения магии считаются девятнадцать-двадцать лет.
Тётя, дядина жена, желания обрести магию пока не изъявляла, а мои двоюродные братья устроили настоящую истерику, когда поняли, что им придётся ждать несколько лет, прежде чем обрести силу.
Ещё одна истерика случилась у вдовы графа Вейза – факт появления новых родственников вывел леди из себя. Даже при том, что на наследство никто не претендовал – первым в очереди на земли и титул по-прежнему оставался её сын.
Зато и Филиния, и Георг, всерьёз заговорили о том, чтобы лишить «наследства» меня. Мол, Маргарита, зачем тебе всё это?
Герцогство в самом деле было мне не очень-то нужно, я даже облегчённо выдохнула. Но куда больше радовало то, что непосредственного вступления в наследство пока не ожидалось – Филиния, да продлит Небо её дни, была живее всех живых.
Двоюродная бабушка наоборот приободрилась и даже помолодела! Стала настолько активной, что Георг тихо страдал.
Герцогиня Сонтор успевала появляться в Парламенте, занималась делами Попечительского совета Академии, возглавила какую-то общественную комиссию, вела светскую жизнь и, разумеется, не забывала про свои владения.
При этом она во всю пользовалась привилегированным положением ближайшей родственницы королевской невесты и, чуть что, шла лично к Георгу. И остановить её не мог никто!
Что касается последствий сильного дефицита семян дара, который возник после гибели первого Великого Древа, ситуация налаживалась сама, без моего участия.
Вопреки ожиданиям, мне не пришлось наделять всю молодую аристократию магией – теперь все желающие могли спокойно идти к Древу и просить.
Само Древо росло быстро, почти стремительно! Настоятельница Великого Храма была в восторге.
Передо мной же стоял вопрос моих уникальных и слишком уж больших магических возможностей… Умения были опасны тем, что могли вызвать лишнюю зависть, ажиотаж и вообще испортить жизнь.
О том, что я имею некую не типичную власть над семенами, знали все короли – Георг озвучил этот момент во время заседаний по Дитриху. И пусть большая часть моих умений оставалась в тайне, было понятно, что оставлять всё как есть нельзя.
Георг и сам скрывал свои таланты, вот и мои решил припрятать…
В итоге, в самом начале второго семестра, у меня случился «непроизвольный» выброс боевой плазмы. Причём такой мощный, что одним гневным письмом Георгу дело не обошлось.
О ЧП в Академии узнали вообще все! Столица стояла на ушах неделю, а потом по закрытым и не очень каналам пошла информация о том, что дар леди Маргариты видоизменился.
Ведь это раньше, в момент, когда магия умирала, требовался кто-то, кто поможет. Видимо поэтому во мне и пробудилось нечто особенное – сила, позволившая вырастить из семени дара новое Великое Древо. Теперь потребность в особенных умениях отпала, и вот. Привет!
Я стала «простым», «самым обыкновенным» боевым магом.
Слухи распространялись так ловко, что в эту легенду поверили даже преподаватели, включая Калтума, магистров Номана и Гримса.
Правда меня всё равно хотели исключить… Выгнать из Академии как нестабильный опасный элемент.
Пришлось покаяться, принести извинения и даже согласиться на браслет, блокирующий часть силы. Мера была временной. Пока не «стабилизируется» новый дар.
Тот факт, что с моими друзьями тоже случились кое-какие изменения, был менее заметен. Я всё-таки поэкспериментировала на Психе с МикВоем, пробудила у них по парочке дополнительных специализаций, от чего парни прыгали до потолка.
Потом пришлось поработать и с Тонсом – по настоятельной просьбе Георга.
Что интересно, Шарш на королевского побратима больше не реагировал. Лишь покусывал меня, если я вдруг начинала шутить на тему ревности и охраны нравственного облика королевских невест.
А ещё была Дарайя Фитор… Арест родственников стал для сокурсницы настоящим ударом, а когда начались допросы всех без исключения членов семьи, ситуация усугубилась. Но дальше – хуже. Георг поставил вопрос о лишении Фиторов титула и имущества. Увы, государственная измена – это не кот чихнул.
Я не лезла. Очень хотелось замолвить слово за Дарайю, но я понимала – это не моя зона ответственности. Георг знает своё королевство, подданных, законы и юридическую практику лучше. Ему и решать.
Но когда сюзерен сохранил за Фиторами всё, кроме ряда важных привилегий, я выдохнула. Было очевидно, что это далеко не худший исход.
И не главный повод для нервов! Лично для меня основными нервотрепателями оставались учёба, подготовка к свадьбе и, как ни поразительно, Зора.
Узнав о том, что со следующего учебного года я буду жить во дворце, Заучка… посерела. Из чёрной ехидной всезнайки она вдруг превратилась в этакую амёбу. В медузу, выброшенную на берег волной.
Причина депрессии была предсказуема, но всё же. Я
