Отпуск с проклятым - Евгения Шагурова
Именно тут на меня напала такая невероятная тоска, что сил идти ещё куда-то уже просто не осталось. Посему, за неимением пока других посетителей, попросила Александра Юрьевича оставить меня ненадолго одну. Сама же, как только он ушел, присела за небольшой кованый столик, что стоял ровно посередине комнаты в компании выполненных в том же стиле пары стульев, и, глядя в окно, в свете которого, если хорошенько присмотреться, можно было разглядеть множество летающих в воздухе крошечных пылинок, попыталась снова взять себя в руки.
— Ну хоть ты не начинай, — прошептала, когда сердце ощутимо кольнуло, а грудь сдавило так, словно в нее только что ударили чем-то тяжелым. — Лучше скажи, что делать будем?
По солнечному сплетению мгновенно разлилось приятное тепло, что несколько сгладило эффект предшествующих ему болезненных ощущений.
— Не могу я с ним остаться. Не могу. Пойми, — чувствуя себя, мягко говоря, странно от разговора с самой собой, продолжала пояснять я. — У меня семья, дети. Муж. И я люблю его.
После последней фразы мне из легких как будто весь воздух выкачали.
— Да что ж ты делаешь-то? — глубоко вдохнув, возмущенно выдала я. — Хорошо, возможно, его я тоже люблю. Точнее — ты любишь.
Еще один угол в сердце.
— Ладно, мы любим. Теперь довольна?
И снова теплота внутри. А ещё такое чувство безысходности, что рыдать хочется.
— Том прав, — наскоро утерев едва успевшую выкатиться на щеку слезу, произнесла я. — С такими темпами ждать он меня будет ещё очень долго.
— Алиса, ты там скоро? — раздалось со стороны лестницы.
— Уже иду, Александр Юрьевич, — отозвалась я, поднимаясь, одновременно призывая свою эльфийскую половину вести себя смирно. Удивительно, но разбуженная ещё тогда Глюком магия с частичкой души отчего-то сразу же меня послушалась и куда-то исчезла. Во всяком случае, я больше не ощущала ее присутствия. Оглянувшись в последний раз на комнату, что так мне приглянулась, мысленно пожелала ее будущим гостям много-много любви. И, быстро утерев лицо, дабы уничтожить все следы от непрошеных слез, поспешила вниз по лестнице к дожидавшемуся меня у выхода гиду.
После этого места мы еще долго гуляли по старинным улочкам города. Александр Юрьевич даже пытался мне что-то рассказывать. Но, быстро поняв — я его почти не слушаю, сразу же оставил это бесполезное занятие. Таким образом, большую часть прогулки мы провели в обществе своих собственных мыслей, только изредка переговариваясь или окликая друг друга, когда кто-то один из нас останавливался у заинтересовавшей его витрины или заглядывал в приглянувшийся по его содержимому магазинчик.
Так минула ещё пара-тройка часов, пока я, уже не в силах терпеть накатившей апатии ко всему меня окружающему, не попросила своего спутника найти нам какое-нибудь тихое уютное кафе, где бы мы могли немного перекусить. А заодно и дождаться приезда мистера Нобла.
— Хочешь вернуться? — поинтересовался Александр.
— Да. Устала, если честно, — призналась я. Хоть это и была только половина правды. А точнее, малая ее часть, поскольку чуть ли не единственное, чего я сейчас больше всего желала, это снова увидеться с Луррелом.
— Ладно. Как скажешь, — не стал больше ни на чем настаивать мой гид, после чего огляделся, видимо для того, чтобы сориентироваться на местности, и резко свернул вправо.
Тяжело вдохнув, отправилась следом за ним, одновременно вытаскивая из сумки телефон и заранее заготовленную для этого случая визитную карточку с телефоном Томаса. Ответ на звонок последовал незамедлительно. И уже меньше чем через час, едва мы с Александром успели перекусить, под окнами выбранного гидом кафе остановился хорошо знакомый нам «Мини-Купер».
Ну, вот и все. Прощай, Лондон. Больше не увидимся.
Глава 21
Обратно мы ехали в еще более давящей тишине, чем утром. Я периодически чувствовала на себе взгляды мужчин, однако упрямо продолжала не обращать на них внимания, смотря исключительно в боковое окно со своей стороны. Когда же мы прибыли на место, Том, первым выйдя из машины, открыл мне дверь и даже протянул руку помощи. Но я проигнорировала ее. Вылезла и, пробормотав слова благодарности, адресованные в том числе Александру Юрьевичу, по-прежнему избегая смотреть на кого-то из своих спутников, направилась прямиком к отелю.
Подарила слабую улыбку вышедшему поприветствовать меня на балкон своего кабинета Луррелу и, не сбавляя шага, поднялась по парадной лестнице. Миновав холл, вышла на веранду и поспешила скрыться в саду. Оставив здание отеля далеко позади, теперь я медленно шагала по ушедшей в сторону от основного маршрута, усыпанной гравием узкой тропинке, неустанно продолжая искать более-менее спокойное место. Наконец найдя такое, остановилась и повернулась к растущим тут розам. Посаженные на небольшом расстоянии друг от друга, здесь они представляли собой довольно крупные, высотой почти с мой рост, аккуратные деревца. Растущий на узких, тесно переплетенных между собой ножках, кустарник имел пышную, круглую, зеленую крону, усыпанную множеством мелких белых цветов. Такой себе мини-сад с идеально постриженным газоном и частыми островками земли, из которых и росли эти величественные кустарники. При виде них мне сразу невольно вспомнился мультик про Алису в Стране чудес и то, как старательно слуги королевы перекрашивали растущие там розы в красный. Этим же цветам ничего такого не грозило. Ведь они росли в Whitе Rоsе Pаlасе. Месте, названном в честь дома, к которому я когда-то принадлежала. Или продолжала принадлежать. Что-то я запуталась, причем во всем. В своих чувствах, мыслях, желаниях. И только одно знала наверняка. Сейчас я хочу быть здесь. Провести хоть сколько-то времени с теми, кто ни разу не попросил у меня ничего взамен за свою любовь. Цветы. Они просто были. Цвели, благоухали и одаривали своим бескорыстным вниманием, стоило только к ним прикоснуться. Уже одно их присутствие рядом придавало мне сил, наполняло тело энергией, а душу спокойствием. В их окружении было хорошо и комфортно. Мой мир, моя стихия, мой собственный маленький рай для души и магии. Последнюю я ощущала чуть ли не в каждом листочке. Она звала, притягивала и укутывала в свой невидимый кокон, ненавязчиво нашептывая, что так и должно быть. Всегда. Вечно.
Не став терять больше ни минуты, сняла босоножки и, оставив их лежать у края тропинки, босиком
