Издержки дипломатии - Дарья Андреевна Кузнецова
Это неизбежно. Этот момент должен был настать. Я понимала, что будет больно, и понимала, что от такого не умирают. Даже если разум настырно подкидывает сотни крошечных воспоминаний, кажется, составлявших лучшую часть жизни – составлявших всё хорошее в этой жизни – и они комом встают в горле, мешая дышать, это – просто эпизод.
Поболит и пройдёт. Всё всегда проходит.
Да, я люблю Шада. Да, я не смогу разлюбить его по собственному желанию за несколько дней или даже за несколько месяцев, но несколько лет – вполне правдоподобный срок. Я сильная, я справлюсь. Да, я понятия не имею, как смогу пересекаться с ним на официальных мероприятиях и сохранять лицо, но как-нибудь выкручусь. Попрошу у Тахии успокоительное на первое время, буду ссылаться на пережитое во время штурма потрясение и травму головы, и никто никогда ничего не узнает. В крайнем случае Тахия найдёт мне психолога. Или психиатра, по обстоятельствам.
Герей на меня шипел. Орать он не умел, кажется, в принципе, а вот такое состояние, когда голос садился до звука гадюки, выдавало крайнюю степень бешенства. И безответственная я, и безалаберная, и
отзовёт он меня, и выговор запишет, и лично приедет, чтобы задушить своими руками, и с Сабиром потом поговорит, потому что начальник охраны, а ведёт себя…
Я слушала, не перебивая, и с трудом сдерживала улыбку умиления.
Хороший он у нас. Переживает.
– Ярая, ты вообще, как себя чувствуешь? – вдруг осёкся он и подозрительно нахмурился. Кажется, сдержать улыбку я всё-таки не сумела. - Что целитель сказал? Сильно тебя приложило? Ты работать-то дальше вообще сможешь?
– Не надейся от меня избавиться, - успокоила я его. – Тахия сказала, пару дней отдохнуть, и буду как новенькая. Зато я нашла и спасла корону, – резко перескочила на другую тему.
Сейчас, когда всё плохое закончилось, я решила не беспокоиться о секретности. Ну подслушают, ну узнает кто-то, что корону крали. Главное, что мы молодцы. Впрочем, кому нас сейчас подслушивать...
– Что ты мне голову морочишь, какую… Погоди, а где ты её нашла?! – опомнился он. – Тебя что, за ней понесло?
– В общем да.
Несколько мгновений повисела тишина: Герей сознавал, что вляпалась я не по собственной дурости, а в пылу излишнего служебного рвения. Смириться с таким ему оказалось проще.
– Ладно. Всё хорошо, что хорошо кончается, - вспомнил он народную мудрость. - Жива и ладно. Надо придумать, чего полезного стрясти с шайтаров за эту помощь. Неофициально, конечно, но… Зря вы там, что ли, жизнью и здоровьем рисковали!
Я в ответ усмехнулась. Вот теперь узнаю старого доброго Герея.
– Думай. Какая у нас официальная позиция по Великой Матери?
– Да какая может быть позиция? – он поморщился и пожал плечами.
– Мы не вмешиваемся во внутреннюю политику суверенных государств и уважаем их традиции, потому, если в соответствии с традицией она считается Велико Матерью, нам остаётся только принять волю Кулаб-тана. В таком духе. Как в это всё вписать «Байталу» – мы думаем, но пока делаем вид, что они с Великой Матерью существуют отдельно. Она что, правда духов Предков призвала? Это не фокусы?
– Не то слово! – поёжилась я. – Я не шаманка, но… знаешь, я готова поручиться, что это было по-настоящему. Так что моё свидетельство очевидца у тебя есть. Зрелище впечатляющее.
Конечно, Герей заинтересовался, и я в деталях пересказала вчерашнее эпическое явление. О том, что за эти приключения меня только что поедом ели, он милостиво забыл, а я не стала мелочиться и напоминать, так что распрощались мы вполне довольные друг другом. Мне даже полегчало.
Я опять погладила лежащий на ладони камень, запоминая пальцами впадины и выступы. Не сдержалась от тяжёлого вздоха, закусила губу и поднялась с места.
Надо найти Тахию и попросить у неё успокоительное. Для начала. А потом придумать, чем меня будет развлекать стажёрка. И хорошо, что начала я именно в таком порядке, а нужное зелье было у Тахии в наличии и большом количестве. Потому что едва я вышла от неё и двинулась на поиски Табибы, как меня позвали в холл, получать анонимку.
Охраннику было весело, а я не сразу вспомнила как дышать. Если это то, о чём я думаю…
Это оказалось именно то. Снова – бирюза, на этот раз – красивые бусы в две нити тщательно подобранных по тону, обточенных в круг камней. Без записки.
Охранники синхронно присвистнули и смущённо глянули на меня.
Их можно было понять. Один раз ещё ладно, но два – это уже серьёзные ухаживания по-шайтарcки. Такие украшения дарят к свадьбе. Подобного не делают случайно, так не дразнят и с этим не играют. Во всяком случае, я была в этом уверена до сих пор. Но Шад, кажется, просто издевался надо мной.
Нет, он конечно не мог, это совсем не в его духе. Но чем он руководствовался сейчас – я не понимала. Мы же всё обсуждали, и мне казалось, что он всё понял, но… Предки, неужели придётся пройти через это еще раз и поговорить с ним опять?! Только не рассуждая об отдалённом будущем, а в глаза сказать, что вот сейчас…
Хорошо, в общем, что Тахия дала мне успокоительное. Поэтому я смогла недрогнувшей рукой сложить бусы обратно в коробку и всучить её ближайшему охраннику.
– Избавься от неё, мне плевать как, – проговорила ровно.
Кажется, голос звучал противоестественно, но мне сейчас было не до нюансов.
– Зачем, жалко же! – пробормотала любопытная Табиба, которая конечно не могла остаться в стороне.
– Нет. Не жалко. И имей в виду, меня ни для кого нет, если будут спрашивать, - обратилась я опять к охране. - Анонимки можете даже не вскрывать, а сразу выбрасывать. Пойдём, Табиба, будем учить шайтарский. Должна же от меня быть хоть какая-то польза, пока мне читать нельзя.
– Я ещё Бриана позову, - странно глянув на меня, согласилась она.
Оставшийся день прошёл спокойно, а закончился и вовсе на радостной ноте: вечером принесли записку от Сабира для его жены. Сам наш охранник лежал переломанный, но какой-то добрый шайтар написал несколько строк от его имени для успокоения родных и передал через бойцов «Байталы», продолжавших нести пост перед дверью. Обещали
