Тень дракона. Пленница - Любовь Сергеевна Черникова
За ужином я постаралась ограничиться салатом с креветками и стаканом минеральной воды с газом. Вкус у салата был самый обычный, значит…
Стакан!
То-то минералка показалась мне странной, но марка была незнакомая, а местные ароматы нагоняли жажду, и я не удержалась…
Воду из закрытой бутылки я налила собственноручно, не поставив под сомнение чистоту посуды — стакана из матового стекла с вычурным растительным узором и посеребренным краем.
Признав факт присутствия в моем организме какого-то постороннего вещества, я выругалась.
— Ну Цветков, ну сссука!
Интуиция подсказывала, что у меня осталось не так уж много времени. Надежды на то, что стул у двери остановит амбалов, если хозяин прикажет выбить двери, не было никакой.
Я полезла в сумочку, нащупала там перцовый баллон и сунула его под подушку. Следом извлекла портативную видеокамеру, способную отсылать изображение сразу на сервер — ради диктофона и вот этой полулегальной штуки я сегодня с утра убила несколько часов. Как оказалось, не зря.
Осмотрелась, подыскивая, куда бы ее пристроить. Если я окажусь права, и хозяин дома полная сволочь, доказательства не будут лишними. Не зря же мне страдать…
Комната, вопреки остальному дому, была довольно девчачьей и утопала в кружевах, оборках и прочем текстиле. Наверное, Цветков не задумываясь, ткнул в первую попавшуюся журнальную картинку с видами будуара, а дизайнеры расстарались, чтобы содрать с заказчика побольше денег.
Прямо напротив кровати на стене висела широкоформатная плазма, замаскированная под картину с изображением двух балерин. Камеру здесь было не спрятать. Я с тоской посмотрела на богатый карниз со шторами — оттуда сверху удалось бы захватить в объектив почти всю комнату, но в моем нынешнем состоянии взобраться на подоконник не выйдет.
Немного фантазии, и я все-таки пристроила камеру на туалетный столик, спрятав в вычурном букете сухоцветов. Чего мне стоило ее настроить при помощи мобильника и проверить, как идет запись, — отдельная история.
Сразу после силы меня покинули. Я так и вырубилась поверх покрывала, упав лицом вниз.
— Ну давай же, просыпайся! — в себя привела легкая пощечина и брызги воды.
— Кто это? Что происходит?
Перед глазами все плыло, я по-прежнему не могла нормально сфокусироваться, и конечности ощущались точно чужие — тяжелые и слабые.
Язык еле ворочался во рту и заплетался.
— Зачем ты так напилась, милая? — задали вопрос ехидным голосом Цветкова.
— Это… Ты меня отравил… Козел…
— Возможно, но мы ведь никому об этом не расскажем? Да, Лина? Для всех ты просто надралась в стельку.
Я ничего не ответила, только покрепче стиснула зубы. Наверное, от страха у меня даже резкость навелась, и я наконец смогла рассмотреть склонившееся надо мной лицо хозяина дома.
— Думала, что сможешь меня одурачить? — усмехнулся он, а я попыталась нашарить перцовый баллончик под подушкой. — Там ничего нет. Я нашел все твои игрушки, — ладонь Цветкова бесцеремонно легла мне на бедро и поползла выше. — И теперь намереваюсь показать свои. Тебе понравится, обещаю.
Внутри похолодело.
— Прекрати! — я попыталась сопротивляться, но не уверена, что справилась бы сейчас даже с новорожденным котенком, не то что с посещающим спортзал мужчиной. — Ты пожалеешь, если тронешь нас!
Цветков выпрямился и глубоко вздохнул.
— Какие же вы бабы глупые! — он покачал головой. — А знаешь, как я понял, что ты — не Марина? Она никогда не обращалась ко мне на ты. Только Евгений Витальевич, понимаешь? Придется тебя наказать за этот обман. Вас обеих.
— Нет! Пожалуйста! Я не хочу! — прошептала я, когда хотелось кричать.
А дальше начался кошмар.
Нет, особенным извращенцем Цветков не был. Все началось и кончилось довольно быстро, а благодаря препарату, которым он меня накачал, я почти ничего не почувствовала. Насильник так и не смог заставить меня принимать хоть сколько активное участие в происходящем. Куда страшнее были слова, которые он шептал мне на ухо. И та судьба, которую уготовил он нам с Маринкой…
— Кажется, я не подрассчитал с дозой. Никакого удовольствия. Подождем еще час-другой, и продолжим. Я пока отойду, а ты подумай, как следует, и будь хорошей девочкой, не то придется позвать моих ребят, чтобы тебя расшевелили. Они тоже не прочь будут порезвиться. С вами обеими.
— Марина тоже здесь? — я уставилась на мучителя во все глаза.
— Нет, но скоро вы обе ко мне переедете, — пообещал он.
Похоже, это было только начало кошмара…
— Тварь! — выплюнула я в закрывшуюся за Цветковым дверь.
И нет, она не была выбита, а стул аккуратно стоял в стороне.
От унижения мне хотелось сдохнуть, но разлеживаться, предаваясь страданиям, было некогда. Неимоверным усилием воли заставила себя подняться и сесть. Действие препарата и правда потихоньку ослабевало, и мои движения становились все более уверенными.
Хорошо, что этого не случилось раньше, порадовалась я. Что-то подсказывало, что тогда мне от Цветкова было бы так просто не отделаться. Тщетно натягивая на обнаженное тело обрывки халата, я потащилась в сторону ванной. Первое желание было — как следует вымыться, но я заставила себя остановиться и подумать.
Он сказал, что нашел все мои игрушки. Но так ли это?
Со всей скорости, на которую сейчас была способна — то есть чуть быстрее черепашьей, я поспешила к туалетному столику. Камера по-прежнему была на месте, и это означало только одно — местных камер здесь нет.
Телефон!
Телефона я на постели не обнаружила, как и нигде в комнате. Видимо, его Цветков все-таки забрал вместе с диктофоном, баллончиком и всеми моими вещами. Плохо, но не смертельно.
План вырисовывался следующий: теперь у меня есть то, что поможет приструнить Цветкова. На записи прекрасно видно, чем он занимался. Но чтобы их использовать, нужно сбежать и добраться до ближайшей больницы, пока следы не выветрились. Определить, что за препарат в моей крови и… И тогда вместе с записью, что я сделала, и образцами семенной жидкости можно будет попробовать прижать урода к ногтю.
Двигаясь уже почти нормально, поискала какую-нибудь одежду, но, похоже, на тапках и халате щедрость Цветкова закончилась. Пришлось стянуть с кровати покрывало и замотаться.
Почувствовав себя чуть более уверенно, подошла к окну. Решеток не было, как и ручек изнутри — не открыть, а выбить пластик мне не под силу. Помню, как-то видела испытания, когда в такое окно долбили шестнадцатикилограммовой гирей, а оно только трескалось и прогибалось, но и то не сразу. Что же делать?
Думай, Лина, думай!
Я направилась к двери и осторожно нажала на ручку. Заперто. Но я и не лелеяла надежды выйти
