Ольга Грибова - День гнева (СИ)
План провалился. Вика закричала от ярости. На ум пришли японские самураи. У них считалось почетным самоубийство в случае провала миссии. Раз уж не удалось избавиться от предводительницы, она покончит с собой. Острие кинжала повернулось в другую сторону, но и тут ее ждала неудача. Сильная рука вывернула запястье, лишив Вику оружия. Кинжал был отброшен прочь, а ее саму оттолкнули на могилу брата.
Над Викой стоял Самаэль и недобро скалился.
— Гореть тебе в вечном огне! – в сердцах выпалила Вика.
— Твое проклятье запоздало, милая, я недавно оттуда.
Самаэль помог Еве встать на ноги. Вика поднялась самостоятельно.
— Идемте, девочки, вас кое-кто желает видеть.
— Разве ты не убьешь меня на месте? – с надеждой поинтересовалась Вика.
— Что ты, ягодка, — улыбнулся демон. – Я не посмею поднять на тебя руку. Ты сегодня была умничкой и заслужила конфетку.
Вот оно что! Все было продумано заранее. Какой идиоткой она была, полагая, что Еву, которую столь тщательно охраняют, можно увести незаметно. История с Асмодеем ввела ее в заблуждение. Подумай она немного, сообразила бы, что Алекс подозрительно быстро нашел Еву за пределами Дома.
Она всего лишь часть плана. Ее роль − стать спусковым крючком для предводительницы. Замысел Самаэля удался: Ева перепугалась до такой степени, что, сама того не подозревая, призвала Тьму.
Глава 15. Книга Судного дня
Самаэль поддерживал Еву под руку, и она, шокированная поведением Вики, не сопротивлялась. В голове не укладывалось: Вика пыталась ее убить! Демон что-то говорил про план, но Ева-то видела огонь безумия в глазах Войны. Нет, для нее это не было притворством.
Будто мало Еве было неприятностей, так в ней ко всему прочему точно поселился чужак. Черные щупальца защитили ее от кинжала. За это она была благодарна, но опасность миновала, а чернота осталась. Ева физически ощущала сгусток тьмы внутри себя. Он пульсировал и разрастался, как гнойник, грозясь захватить ее целиком. Это пугало посильнее Вики с кинжалом.
Они подошли к двойной двери, через которую спокойно мог проехать танк. Самаэль дернул латунные ручки вниз, дверь со стоном распахнулась. Пара свечей освещала зал размером со взлетную полосу. Пол, стены и потолок были гранитные или мраморные, черные с белыми прожилками, словно вырубленные в толще скалы. После кладбища на лестничном пролете Ева ничему не удивлялась.
— Где это мы? – спросила она и вздрогнула − в пустом помещении звукам вторило громогласное эхо.
— Это «Зал перехода».
Ева кивком поблагодарила за ответ, хотя так и не поняла кто, а главное куда отсюда переходит.
Из темноты, скрывающей противоположный конец зала, раздалось поскрипывание, точно кто-то катил тележку. Ева была недалека от истины: по направлению к ним шел знакомый парень в сером балахоне, толкая перед собой инвалидное кресло со стариком.
— Что тебе нужно, Самаэль? – проскрипел старик не хуже своего кресла.
— Война пыталась убить предводительницу, сир, — поклонившись, донес демон, за что получил разъяренный взгляд от Вики.
— Вот как, — старик то ли закашлялся, то ли рассмеялся. – И каковы результаты?
— Предводительница призвала Тьму, чтобы спастись от кинжала.
Ева слушала с открытым ртом. Так вот, что она сделала! Щупальца были Тьмой. Спроси кто: «Как тебе это удалось?», она бы не смогла ответить и уж тем более повторить содеянное.
— Пусть подойдет, — потребовал старик.
Ева решила, что зовут ее, и не на шутку перетрусила. Свежо еще было воспоминание о кровавых полумесяцах на щеках. Но Самаэль вытолкнул вперед Вику. Пока та плелась к креслу, Ева разглядывала неровности и наросты на поверхности пола. Казалось, пол неоднократно подвергался воздействию высоких температур и оплавился. Стоило это заметить, как Ева уловила в воздухе запах гари.
Между тем Вика склонилась над инвалидным креслом. Ева не разобрала, что старик шептал Войне, но лицо у нее приобрело лимонный оттенок.
После короткой беседы Вики со стариком, Самаэль вывел девушек в коридор, где бросил Еву в компании Вики, точно не было покушения.
Чувствуя себя неловко в обществе своей несостоявшейся убийцы, Ева попыталась разрядить обстановку разговором:
— Что тебе сказал старик?
Вика вздрогнула и посмотрела на Еву так, будто впервые видела. Постепенно на ее лицо вернулись краски.
— Ничего.
— Этот старик полный псих!
— Не говори так, — Вика округлила глаза и оглянулась по сторонам.
Надо же, Виктория чего-то испугалась. Страх настолько не вязался с образом Войны, что Ева тоже ощутила укол беспокойства.
Сославшись на занятость, Вика убежала. Одна посреди незнакомого коридора Ева не помнила дорогу обратно и не знала, какое направление выбрать. Чуть подумав, она пошла вслед за Викой. Лучше еще раз столкнуться с ней, чем со стариком.
Прошло полчаса. Ева не знала, откуда идет и сколько поворотов оставила позади. Она чувствовала себя привидением, до которого никому нет дела. Но на ее удачу тишину коридора потревожили шаги. Ева всмотрелась в полумрак. Судя по походке, это был Алекс. Вот уж кого она точно не желала видеть! Но прятаться было поздно: парень ее заметил.
— Опять гуляешь в одиночестве? – Алекс неодобрительно покачал головой.
— Меня все бросили, — Ева развела руками. – Что я могу поделать?
— Пойдем со мной.
Алекс обогнул ее и пошел дальше, жестом пригласив Еву следовать за ним. Может, он выведет ее к спальням? Ничего она не хотела так сильно, как вернуться в свою комнату, повалиться на кровать и забыться сном.
— Скажи, куда мы идем, — попросила Ева.
— В одно интересное место. Отец попросил кое-что тебе показать.
— Что именно?
— Книгу.
Ева вздохнула. Конечно, теперь все ясно. Они направляются посмотреть на книгу. Знать бы еще, что это за книга и почему ее выставляют как в музее.
На лестницах Алекс шел вниз. Похоже, они спускались в подвал. Воздух стал тяжелым и спертым и едва ли не ощутимой преградой застыл перед ними. Идти было тяжело словно они пробирались вперед по пояс в воде.
И без того мрачные коридоры навевали чувство безысходности. Пауки размером с кулак создали целые колонии под потолком. Под ногами хрустели панцири их мертвых сородичей. По углам шуршали крысы − полноправные хозяева подвала не боялись непрошеных гостей. Одна из крыс продефилировала прямо перед Евой: толстая и безобразная с редким серым пушком, через который просвечивала розовая кожа. Она с трудом переваливалась на тонких лапках, волоча за собой лысый хвост.