Его. Моя. Луна - Кира Райт
А я называл её стервой… Со мной она такой и старалась быть. Наверное, в отместку. Но и я старался казаться самоуверенным волком, а не размазнёй как та, которую иногда готовит иногда на завтрак кот, утверждая, что это смузи.
Но я не хотел думать, заслужил я такое отношение или нет. Я не мог ничего исправить. Мог только вспоминать, каким был глупцом, когда считал, что поставлю её на колени и перестану к ней тянуться. А теперь… Это я стоял перед ней на коленях, я делал ей массаж ног, я облизать её всю был готов только за один взгляд ласковый. Который снова достанется не мне.
Или взорваться, когда в очередной раз она даст понять, что я ей чужой и ненужный.
Теперь, когда она не отталкивает меня постоянно в плане секса, я осознал, что хочу от неё другого… Чтобы обняла, когда проходит мимо. Как его. Чтобы прижималась доверчиво и что-то там шептала на ухо. Как ему. Чтобы целовалась в душе до припухших губ даже без секса, просто так. Как с ним.
Чтобы меня тоже любила…
Ну вот как так вышло, что из ненависти мои эмоции превратились в это?! Я не понимал.
Не мог вспомнить того момента, когда это произошло. Когда она рассказала, что беременна? Или что там есть и мой сын? Или когда изо дня в день наблюдал, как она нежничает с этим блохастым…
И из моей неприязни, нежелания подчиняться самке и зависеть от неё, чувства трансформировались в жажду, которую могла погасить только она. И немного осознание того, что она носит моих детей…
Ну разве может ребёнок кота быть мне чужим, когда я столько раз целовал его по ошибке вместо своего? Как их там разберёшь внутри-то. Старался делать это поровну, чтобы своего не обделить случайно сначала, а потом привык. Да и несправедливо как-то же…
Мой отец сразу готовил в альфы брата, потому мне не доставалось его внимания вообще. Мама тоже была холодна. С братом мы были соперниками во всём. Да и не принято было у нас проявлять тёплые чувства, даже если у кого-то они были, что вряд ли.
Я не хочу быть таким, как мои родители, с любым ребёнком Эррин. И не буду. Если меня не прогонят…
Я дрожал как трусливый щенок от мысли, что кот может забрать их у меня. Что перестанет постоянно подшучивать и всерьёз заявит, чтобы я проваливал. И его Рина не станет останавливать. А Эррин все равно не моя…
Меня душил этот идиотский страх. И помимо того, что могут прогнать, ещё раньше поузнавал, что некоторые волчицы тяжело переносят беременность… Я так боялся за неё. И был готов тащить её в больницу после первого чиха. Старался придумать все новые способы обеспечить её безопасность. Я даже трахаться с ней старался реже, лишь бы не навредить! А они…
Им казалось, что я идиот. Сумасшедший. Но я и был сумасшедшим. Из-за неё. И пока на свет не появятся дети, не смогу мыслить здраво. Это очень страшно, когда пара беременна. Сам бы лучше их вынашивал, чем она! Тогда бы Эррин точно ничего не угрожало…
Не знаю, с чего я сегодня взял и сказал ей почти всё, что было на душе. Сам не ожидал. Может, потому что они вдвоём легко делились друг с другом вообще всем, а мне некому было рассказать? Но так хотелось… И лишь когда озвучил, что люблю её, понял, что наверное так оно и есть. Не зря я избегал раньше этого чувства. Ужасное оно. Тяжёлое.
Хотя, глядя на кота, так и не скажешь. Но наверное это потому, что ему с ней всё можно, его она тоже любит. А меня нет.
И почти сразу пожалел, что сказал ей. Сбежал трусливо, боясь смотреть в её глаза. Поехал в стаю наводить порядки и корчить из себя бесстрастного и бесстрашного альфу. Хотя я хотел к ней. Обратно. Хотел нюхать её, трогать её, говорить с ней…
Наверное, они там потешаются надо мной и моими словами сейчас. Кот ещё может и нет, а Эррин точно решила, что я окончательно свихнулся… Поэтому я дал себе слово больше никогда не раскрывать перед ней душу. Зачем это? Чтобы она посмеялась? Я же сам соглашался быть рядом, говорил, что знаю, что любит его, а меня никогда не полюбит, и я принимаю такое. Вот и не надо было показывать, что что-то изменилось.
Лучше поговорю с котом. Он же сирота. Должен понять, что нельзя меня прогонять хотя бы от моего ребёнка…
И когда я, пересилив себя, поздно вечером всё же вернулся домой, они о чём-то приглушённо говорили и смеялись. Наверное, надо мной. Как я и думал.
Впервые от этой мысли мне не захотелось влезть в драку или начать разборки. Внутри стало ещё темнее и тухлее, чем было до. Казалось, что на моих плечах неподъёмный груз. Я даже злиться не мог.
Просто низко опустил голову, чтобы не смотреть на них, и ушёл в ванную. Оттуда не выходил, пока они не улеглись спать. Стоял. Думал. Формулировал.
Решение надо было принимать быстро. У Эррин уже довольно большой срок. Кто знает, когда меня отсюда погонят? Нужно успеть подстелить соломки заранее. И выработать какую-то стратегию. Вот я и вырабатывал, напрягая мозг до головной боли.
Когда же звуки в комнате стихли, бесшумно вышел и примостился на край постели, стискивая зубы. Глянул на то, как она лежит в его объятиях, даже не обернувшись ко мне. Душу ошпарило обидой. Но я задушил её в самом начале. Сейчас нельзя. Сейчас у меня иное положение. Да и кто я такой ей, чтобы ждать, что она обернётся и хоть что-то скажет после моего признания?
Хотя ждал конечно. Так глубоко, что даже от себя старался скрыть. Но всё же… Я её истинный. А она моя. И его.
Вздохнул.
И решил, что больше не буду её красть у него по ночам. Когда она знает, что я так делаю, это будет выглядеть максимально тупо. Ещё больше утром будет недовольна
