Анна Ковальди - Суженая
— Ты слабая! — сказал так, словно сам был этим расстроен.
— И что с того? Чего вы ко мне прицепились? Моя профессия другого не предполагает. Как бы вы ни пытались сделать из меня боевика! — я опять кричу. Собственные эмоции, реакция на его приближение пугают. Тело измучено и обессилено этой борьбой… борьбой с ним, с учебой, с собой. Ну, не способна я ни на что, когда он рядом. Абсолютно безнадежна!
— Я не пытаюсь, ни в коем случае, — я слышу, что он подошел совсем близко, но сил оглянуться нет.
— Зачем тогда вы меня терроризируете?! — неужели истерика.
— Хочу, чтобы ты сама поняла основную истину.
— Какую? — я с искренним интересом жду ответа.
— Тебе нужна защита. Мужская, — как нечто естественное поясняет мне караганец.
— Когда? — изумленно бормочу я, пытаясь его понять.
— Всегда! — и одновременно происходят две вещи: гаснет свет, погружая помещение в темноту, и на мои плечи опускаются его руки.
Вздрогнув, замираю. Кажется, именно этого я подсознательно ждала все эти месяцы, надеялась… Вместе с потрясением приходит и однозначное осознание: Милена была права, и мои подозрения подтвердились — у Муэна Тоон ко мне интерес. Личный! Мужской!.. Я в шоке, даже дыхание на миг прерывается. Но в этот конкретный миг я понимаю, что права, я чувствую, что истина в этом. И еще — испытываю облегчение! Наконец-то. Все инстинктивно кажется правильным…
— В-вы… — заикаясь, пытаюсь возразить я, сама до конца не зная, что хочу выяснить. Но карангарец прерывает.
— Да, я так решил — вам, Нола, нужна моя защита. И вы ее получили. Или уже можно на «ты»?
Описать мой шок невозможно. Кажется, меня слегка потряхивает, мне даже не страшно, настолько я потрясена. Одно дело догадываться, надеяться, бояться поверить и другое — так однозначно и категорично услышать от него! Это пугает…я такая трусиха.
— Но я н-не хо…
— Неважно, у вас нет права отказать мне, — и его руки сильнее сжимают мои плечи, принуждая подняться.
Вернее, поднимает меня он сам, поскольку мои ноги в буквальном смысле подкашиваются от изумления и накатившего чувственного предвкушения. Мир сошел с ума? Зачем-то я нужна этому марану? Что он намерен делать дальше?
— Как это нет права отказать? — едва разжимая губы, переспрашиваю я. Реагировать активнее не получается, я словно не могу до конца поверить в происходящее, я ощущаю себя сторонним наблюдателем, я даже не способна заставить свое тело вырваться, оттолкнуть его… И хочу ли этого?
Одна ладонь мужчины, уверенно скользнув с моего плеча, устремляется к груди, по пути размыкая все магнитные застежки. И через несколько секунд я понимаю, что верхнюю часть спортивного комплекта с меня уже сняли. А его ладони уже двигаются по моей спине, избавляя меня от эластичных лент, фиксирующих грудь. На миг его ладонь замирает над моей лопаткой, в том месте, где еще в детстве появилась непонятная татуировка. Но сейчас вокруг темно и меня мало заботит эта давно забытая история. Происходящее сейчас важнее! Насущнее.
— Перестаньте! — наконец отмерев, я дергаюсь вперед, стремясь отскочить от мужчины.
Он тут же перехватывает меня за талию, удерживая рядом.
— Не беги! — тон мужчины говорит о гневе, окончательно повергая меня в панику.
И пока я набираю полную грудь воздуха, чтобы завопить о помощи, мужская рука, соскользнув с моей талии, устремляется под пояс свободных брюк и трусиков, рывком срывая одновременно всю оставшуюся одежду к полу.
— Не-е-ет! — от неожиданности взвиваюсь я, понимая, что осталась совершенно раздетой.
— Ты напрасно так волнуешься, — спокойно увещевает меня маран. В окружающей непроглядной тьме его голос звучит… обманчиво ласково. Это только усиливает мой ужас.
Причем пугает меня не Муэн Тоон, а собственная, вспыхнувшая мгновенно, зудящая тяга и предвкушающая потребность в нем. И это удесятеряет мои силы. Не узнавая себя, я боюсь поверить в свои эмоции. И наконец-то, вырываюсь… или меня уже никто не держит?.. Бросившись непонятно куда, успеваю отбежать метров на пять, когда неожиданно врезаюсь в мужское тело… в него. Так же обнаженное. Потрясенная этим фактом, застываю на месте. Что происходит?.. В голове полнейший хаос из чувств и эмоций. Но сильнее всех смесь страха и… предвкушения. Мне одновременно хочется убежать от него и метнуться в объятия мужчины, чтобы ощутить его кожу своей.
— Не бойся! — он гладит меня по спине, вновь уговаривая. — Ты под моей защитой.
— Прекратите! — стеснительность побеждает желание, я вновь толкаю его руками в грудь. — Вы не можете это делать, я не хо…
— Говори мне ты. Можно. Муэн. Скажи!
— Муэн, — послушно на автопилоте повторяю я и отчаянно, поскольку чувствую, что вот-вот сдамся и сама наброшусь на него, встряхиваюсь. — Муэн, отпусти меня! Что ты творишь! Это… это… незаконно.
Глупо выкать тому, к кому прижимаешься голым телом. Пусть и не по своему желанию. Пусть и гигантской собственной потребностью в этом тактильном контакте. Меня переполняют противоречия, сейчас я ни в чем не уверена. Ни в себе, ни в нем, ни в реальности происходящих событий. И как вести себя, не знаю…
— Ваши правила вполне допускают нашу связь, — он обхватывает ладонью мой затылок и, склонившись, целует мои губы. Тем самым ртом, что так часто сжимался в узкую линию от моих «успехов» на ниве самообороны. Теми самыми губами, что я лекция за лекцией рассматривала на его лице. Единственную часть его лица, что я знала. Видела. Как и сотни других девушек с моего курса…
— Вы часто со своими студентками вступаете в связь? — шиплю я, изворачиваясь.
— Ты первая, — спокойно сообщает он и вновь ловит мои губы в плен.
«Первая? Невозможно! Я не так исключительна, чтобы поверить в это лукавство!»
— Услышьте же меня. Я против!!! — лучше настоять, пока я в состоянии сопротивляться.
— Я даю тебе свою защиту, понимаешь? — уверенно возражает маран, все так же не позволяя мне отступить.
— А вы спросили, нужна она мне? — в голосе уже истерические всхлипы. Если он сейчас не отступит, я позорно рухну к его ногам, сгорая от страсти и желания. — Сейчас защита необходима только от вас!
— Моя защита в обмен на тепло твоего тела. Это хорошая сделка, — он словно не слышит меня, продолжая стоять на своем. А я упорно и бесполезно (бой с собой проигран безоговорочно!) упираюсь руками в мужскую грудь, в тщетной попытке от него избавиться.
— Вам это зачем? — да добрая половина моих сокурсниц ему не откажет! И в отчаянии вдруг вспоминаю, хватаясь за эту мысль как за соломинку, отделяющую меня от грани. — У вас же коса!
