Мэри Патни - Чаровница из вторника
– Хочешь, я найду ее для тебя?
Для него это легче легкого: телохранители – блестящие поисковики.
– Черт, нет, – рявкнул я. – Женщины – сосунки по сравнению со всеми этими здоровыми, мрачными, опасными типами, с которыми ты так хорошо справляешься. Я отыщу ее сам.
– Буду рад, если ты окажешься прав насчет здоровых, мрачных и опасных типов, – довольно зло произнес он. – Иди налево, потом снова налево до половины квартала. И удачи тебе.
Как я и сказал, он – классный поисковик, и я признаю, что сэкономил время, поскольку он указал мне правильное направление. Но впереди все еще маячил длинный ряд жилых домов. Я строго следовал его указаниям. Налево, и снова налево. Мой мозг словно обернули ватой, мне не хотелось ничего, кроме как рухнуть где-нибудь – лучше, если это окажется кровать, хотя подойдет и асфальт. Но я должен был отыскать Мэгги Макрей прежде, чем завалюсь спать.
Некоторые чувства работают гораздо лучше, когда вы устали. Я закрыл глаза и позволил своему сознанию самостоятельно дрейфовать в поисках бельгийской сладко-горькой шоколадной энергетической подписи Мэгги. Шоколад и самое мягкое шотландское виски, о, да-а-а...
Я свернул к третьему жилому дому справа. Сонный швейцар посапывал на посту. Он мгновенно проснулся, рассмотрев мою окровавленную одежду, – шесть с половиной футов хмурого неодобрения.
Прежде чем он успел набрать 911, я, используя всю свою убеждающую магию, спросил самым успокаивающим тоном:
– Не могли бы вы позвонить мисс Макрей в квартиру 30Д?
Довольный, что сумел даже в таком состоянии извлечь из эфира номер квартиры, я продолжил:
– Я вполне приличный человек, поверьте. Просто мисс Макрей и я побывали при грабеже в мини-маркете, и я хочу проверить, все ли у нее в порядке. Передайте ей, что это – доктор Чарльз Оуэнс.
Вероятно, именно магия убедила его, поскольку уж точно не мой вид. Он дозвонился до ее квартиры.
– Я сожалею, что потревожил вас, мисс Макрей, но тут человек, называющий себя доктором Оуэнсом. Впустить его?
Последовала долгая пауза, и мое сердце упало. Если Мэгги сказала «нет», сил штурмовать это здание у меня не осталось. Во всяком случае, не сегодня вечером.
Но она, должно быть, сказала «да», поскольку швейцар неохотно пропустил меня. Я даже не забыл вызвать лифт, и, когда выходил на тридцатом этаже, заметил слегка помутившимся взглядом, что оставил кровавые пятна на стене, к которой привалился во время подъема.
Оказавшись у ее двери, я постучал. Мэгги открыла очень осторожно, ее щиты были подняты настолько, словно за ними находилось банковское хранилище. Джинсы и спортивную куртку она сменила на халат – очень монашеского вида – из золотистого бархата под цвет ее глаз. Ни дюйма кожи ниже ее шеи не было обнажено, но передо мной стояла самая сексуальная женщина, когда-либо виденная за всю мою жизнь.
Возможно, я сошел с ума – даже более чем возможно, – но сексуальное напряжение между нами потрескивало, словно зарница. Я моментально забыл об усталости, каждая клеточка моего тела била тревогу.
Ее взгляд встретился с моим и быстро скользнул прочь.
– Не было никакой необходимости являться сюда. Со мной все в порядке.
– А со мной нет. Я могу войти?
Она отошла, пропуская меня, пока я пытался придумать оправдание своего пребывания здесь в четыре часа ночи, не признаваясь при этом в безумном вожделении. Конечно, ей нечего было волноваться, что я нападу на нее: дар чаровницы идет в паре с талантом самозащиты. И все же она держалась настороженно.
Квартира выглядела прекрасно. Довольный, что нашел наконец нейтральную тему, я спросил:
– Так ты в Нью-Йорке лишь на некоторое время?
– Я работала в Лондоне с компьютерами, и моя компания направила меня сюда. – Она отошла к окну и уставилась на городские огни, скрестив руки на груди. Золотистый бархатный халат, возможно, и имел монашеский вид, но изящное тело под ним, уверен, нет.
– Конечно, это всего лишь моя дневная работа, – продолжила она. – Полагаю, ты слышал о Проекте Защиты? Я должна усилить ограждающие щиты Нью-Йорка.
Безусловно, я слышал о Проекте. Защитники всего мира, независимо от страны и этнической принадлежности, все работали над ним, чтобы оградить большие города и исторические места от терроризма. Наши усилия не всегда приводили к успеху, и все же нам удалось предотвратить немало горя, особенно на Ближнем Востоке. В этом имелся смысл, что кто-то, обладающий такими магическими способностями в предотвращении зла, как Мэгги, является частью данного Проекта. Я предположил, что столь шикарной квартирой она обязана этой своей работе.
– Как житель Нью-Йорка выражаю тебе свою благодарность.
– Я тоже должна тебя поблагодарить. – Ее профиль был столь же изящен, как у греческих скульптур. – Ты дважды спас меня и даже не использовал для этого магию.
– Иногда физические действия сильнее магии. – Я и в самом деле должен был отправиться домой, но не мог вынести мысли, что уйду отсюда. Я чего-то ждал от нее. Возможно, намека на интерес. Что было трудно себе представить, ведь она реагировала на меня, как дикобраз.
И вдруг я понял, почему она выглядела столь колючей. Я спокойно произнес:
– Должно быть, трудно жить чаровницей – всегда настороже против мужчин, сходящих по тебе с ума.
– Ты и понятия об этом не имеешь. – Она горько рассмеялась. – Я тщательно выстраиваю защиту каждый раз, как только собираюсь прогуляться. Именно поэтому обычно моя реакция на то, что мужчины вокруг меня превращаются в идиотов, ужасна.
– Хотелось бы думать, что я не такой. – Похоже, я потихоньку учился читать ее, поскольку сумел уловить мимолетное впечатление от несчастной любовной интриги в Лондоне. Эмоции Защитника затрагивают его слишком глубоко. Влюбленность в какого-то идиота, жаждавшего исключительно ее тела и не заботившегося о ее уме, храбрости и уникальности, опустошила ее. Именно поэтому она устроилась на работу в Нью-Йорке.
– Когда Оуэнсы находят себе пару – это на всю жизнь, – продолжил я. – Как только ты показалась в дверях, я уже знал. Я не жду, что ты сейчас почувствуешь то же самое, но я отчаянно хочу получить шанс убедить тебя отнестись ко мне серьезно. Розы, суповые консервы, игра в шахматы в парке. Все, что ты только пожелаешь.
Она развернулась, пораженная.
– Как ты узнал о шахматах? Ах да, ты же Защитник. И довольно сильный.
– Миру всегда нужны целители, и это – главное, к чему я способен. – Я ослабил свои внутренние барьеры, чтобы она могла заглянуть в меня, если захочет. – Убедись сама.
Я почувствовал легкое, нерешительное прикосновение на краю моего энергетического поля. Затем более уверенное, когда она начала расслабляться. Я ощутил себя обласканной кошкой.
