Все проклятые сны - Паула Гальего
Леон и Алекс ушли в лабораторию. Мы остались там, среди книг по ядам и токсинам, которые нам удалось раздобыть. Мы составили список из трех возможных вариантов:
«Волчий вой». Укус химеры. Поцелуй звезд.
Только укус химеры был чистым гемотоксином. И «Волчий вой», и «Поцелуй звезд» содержали также нейротоксин. Все три, однако, вызывали симптом, который я уже знала: кровотечение из носа, а вскоре из глаз, и, возможно, из ушей.
«Волчий вой» мы изучили. Если это были те ягоды, сначала они разжижают мою кровь. Я буду истекать кровью, пока остановить её станет невозможно. Потом тошнота, спутанность сознания, сонливость… Худшая часть начнется с галлюцинаций. С этого момента в одиночку шансы на обратимость будут минимальны. Постепенно мое тело парализует: конечности, туловище, сердце. Я перестану дышать.
Кровотечение, тошнота, галлюцинации, паралич и, наконец, смерть.
Укус химеры также вызывал кровотечение. Несмотря на то, что он не был нейротоксином, это был худший из вариантов именно потому, что перед полным коллапсом был лишь один симптом: острая, интенсивная и разрывающая боль, как от укуса насекомого, если бы оно было чудовищным. После этого моя кровь сгустилась бы настолько, что вены не смогли бы её проталкивать.
Кровотечение. Боль. Смерть.
С последней ягодой ты истекал кровью, мышцы немели, а нервная система начинала отказывать после бреда. Галлюцинации были настолько сильными, что ты даже не замечал, что задыхаешься.
Кровотечение. Онемение. Галлюцинации. Смерть.
Жертвы этой ягоды умирали с губами мертвенного оттенка, холодными, как поцелуй звезд.
Они оба вернулись с препаратами, когда у меня началось более сильное кровотечение: из носа, глаз и ушей.
К тому времени я уже поняла кое-что важное: если я приму оба противоядия, я спасусь, каким бы ни был яд, но единственным способом выяснить, какой токсин меня убивает, было бы исследование; а в этих книгах могло не оказаться ответов, которые мы искали.
Поэтому, когда он протянул мне антидоты, я отказалась.
Леон этого не понял, а Элиан промолчал, заразившись его страхом. Леон сказал, что я сошла с ума, что несколько очков в рейтинге того не стоят. Но Бреннан ясно дал понять этим утром: это был мой шанс доказать ему, что он во мне не ошибся, что я всё еще могу быть полезна, что я заслуживаю его защиты.
Леон встал передо мной с двумя флаконами. — Я не позволю тебе убить себя ради теста. — А я не собираюсь тебя слушать.
Он выдержал мой взгляд. — Либо ты выпьешь это, либо я залью тебе в глотку. Ты знаешь, я сильнее тебя.
Меня удивило, что Леон так нервничает, так готов проявить агрессию; но еще больше меня удивила позиция Алекса, который отошел от стены и встал передо мной, загораживая меня от очень встревоженного Леона.
— Пусть она решает.
Забавно. Думаю, это был первый раз, когда я в чем-то с ним согласилась.
— Какая муха вас обоих укусила? — фыркнул Леон. — Ты выбрал не лучший момент, чтобы встать на её сторону. — Она приняла прагматичное решение. Давайте уважать его, — настоял он, скрестив руки на груди.
Леон посмотрел на меня через плечо Алекса, всё еще не веря своим ушам. Затем покачал головой, вскинул руки и отошел, заметно раздраженный. Сделал вид, что уходит. Я видела, как он подошел к двери, и думала, что он уйдет. Однако в последний момент он издал рык разочарования и вернулся в хижину, усевшись в итоге на койку напротив моей.
Он поможет, не бросит меня; даже если не согласен.
Время остановилось в тот момент. Никогда еще ожидание не было таким долгим. Элиан сел рядом со мной, провел рукой по испачканным простыням и сжал мои пальцы своими. Они остались со мной; до конца.
В итоге я привалилась к стене рядом с Леоном, который в конце концов снова смягчился. Он лег рядом, взял кусок ткани и время от времени вытирал кровь с моего лица.
— Чувствуете? — спросила я спустя какое-то время. — Что? — терпеливо спросил Элиан. — Пахнет горелым деревом, — заверила я их с раздражением. — На самом деле, пахнет горелой гнилой древесиной. Боже мой. Что они там делают?
Я приподнялась как могла, чтобы отодвинуть занавески. Снаружи туман был таким густым, что едва можно было разглядеть ближайшие хижины. Дальше, у первой линии деревьев, лес выглядел так, словно сошел со страниц одной из страшных легенд о Волках, которые мы изучали. Элиан тоже встал.
Я уже собиралась отойти от окна, когда что-то привлекло мое внимание. Желчь подступила к горлу.
Посреди тумана, между хижинами, несколько женщин вокруг колыбели пристально смотрели на меня.
Сильный запах горелого дерева снова ударил в нос, вызвав тошноту. Первобытный ужас пополз по желудку, когда я поняла, что эти женщины — те самые, из моего сна. Это ведьмы, соргинак. Галлюцинации исключили укус химеры.
Я могла бы рискнуть всем ради двух вариантов, но знала, что этого будет недостаточно для Бреннана, поэтому не остановилась на этом.
— Еще немного, — пообещала я.
Мне не пришлось лгать. Через несколько минут спазм заставил меня выблевать всё, что оставалось в желудке.
«Волчий вой».
Я приняла антидоты. Ничто не остановит его полностью, потому что мы еще не знали полностью эффективного способа, но я поправлюсь.
Алекс подошел ко мне и в последний момент, казалось, не зная, что делать, нервно похлопал меня по спине. Леон смог выдохнуть. Элиан сжал меня в медвежьих объятиях.
Я была не единственной, кто в том испытании выяснил, чем нас отравили. Помню, Алия тоже узнала.
— Я проверила на крысах всё, что съела, и нашла засахаренные ягоды, замаскированные сладким вкусом в пирожном. Я сузила круг до трех возможных вариантов, основываясь на симптомах.
— И как ты исключила два других варианта? Я посмотрела на Бреннана, который не сводил с меня глаз. — Я позволила своему состоянию ухудшиться намеренно, пока не развился симптом, который не соответствовал двум токсинам.
Некоторые из моих соперниц обернулись, чтобы посмотреть на меня. Шепот пробежал среди остальных учеников. Я знала, что им это понравилось, что экзаменаторы оценили эту способность к самопожертвованию; но мне было на них плевать. Сейчас я думаю, что мне было плевать даже на победу.
Я снова нашла своего наставника, и Бреннан кивнул мне. Следующий вдох я ощутила так, словно снова начала дышать после вечности под водой.
Я также была не единственной, кто подверг свою жизнь опасности, чтобы изучить симптомы, но всё же я победила… потому что я была единственной, кто смог
