Изумрудный бал. Спасибо, я не танцую - Лия Кимова
– Так не слушай, – предложила я, – зачем терпеть то, что неинтересно?
– Ну, он так увлеченно об этом рассказывает, что я даже боюсь его прерывать, чтобы не обидеть.
– Ну нет, если чувствуешь, что не твое, по мне, так лучше сразу отказать. А то так будешь бояться обидеть, что невзначай замуж выйдешь и детей нарожаешь.
– Ну, он красивый зато, – покраснела вдруг Памела, – если бы молчал побольше, вообще идеальный мужчина.
– Кхм, ну смотри сама, конечно, – я решила не лезть дальше в дебри чужих отношений и села, наконец-то, за домашку.
Конспекты, принесенные Михалем, оказались очень даже полезными, хоть и не хотелось этого признавать. Мы с Памелой быстро управились с заданиями, но я так увлеклась записями, что не могла оторваться от чтения. Судя по всему, программа первого курса совсем не так скучна, как я думала.
В конспектах встречались и ритуалы вызова духов с подробными схемами пентаграмм, и способы навсегда упокоить мертвое тело. Интересно было почитать про различных опасных монстров, которых можно было изучать в местном монстрятнике. Кроме того, в самом конце я нашла подробную классификацию видов призраков. Пробежавшись глазами по таблице, я так и не смогла определить, к какому же типу относится Анфиса. Видимо, она была совсем уж уникальной формой загробной жизни, или же таких изучали на более старших курсах.
После занятий, мне всю ночь снились бесконечные подвалы академии, где я повстречала огромное количество странных призрачных существ, каждый из которых пытался поведать мне свою историю. Но, как ни странно, проснулась я довольно бодрой и в отличном настроении.
Глава 4
На уроке на этот раз тоже было веселее. Новый преподаватель, довольно молодой и энергичный мужчина лихо рисовал на доске базовые символы для использования в некромантских ритуалах и подробно объяснял их значение.
Я честно пыталась как можно точнее их скопировать, но все равно у Памелы это получалось гораздо лучше. Магистр Брайан Роштон несколько раз предупредил ни в коем случае не пытаться самостоятельно использовать их в каком либо виде, и тренироваться в написании исключительно специальными антимагическими пишущими палочками.
И все равно, мне нравилось чертить замысловатые символы в тетради, пусть это и напоминало прописи в начальной школе. Магистр Роштон не спешил проверять наши успехи, заявив, что предпочитает оценивать конечный результат, и что результаты своих усилий мы продемонстрируем ему на экзамене, а пока все в наших руках.
Что меня удивляло, так это почему на таком интересном и действительно стоящем уроке присутствовало так мало адептов. Аккуратно выписывая завитки очередного символа, я прошептала Памеле:
– А почему сегодня так мало народа? Магистр Роштон не отмечает отсутствующих, что ли?
– Ага, – прошептала в ответ Памела, сосредоточенно пыхтя над своей тетрадью, – занятия по каллиграфии считаются факультативными, вот большинство и считает, что могут самостоятельно выучить символы по учебнику. Но Михаль предупредил, чтобы я ни в коем случае не пропускала эти занятия. Самостоятельное обучение по данному предмету совсем не так эффективно, да еще и более затратно по времени. Те кто изначально халтурят, потом по несколько лет могут пересдавать. И хотя за неуспеваемость по каллиграфии из академии не отчислят, но на других предметах это сразу сказывается.
– А я бы и самостоятельно позанималась, – мечтательно прошептала я, любуясь красивыми линиями авторства магистра Роштона, – я тоже хочу, чтобы у меня так быстро и четко получалось. А еще хочу изучить не только базовые символы, но и дополнительные.
– Ох, вот ты неугомонная, – покачала головой Памела, – вот ведь только огромную стопку дополнительной литературы набрала! А теперь что? Снова в библиотеку тащиться? Или ты так пытаешься на Оливера внимание произвести? Признавайся!
– Вот еще, – фыркнула я, – никогда за парнями не бегала и не собираюсь!
– Ну и хорошо, давай пиши тогда, – шикнула на меня Памела и снова уткнулась в свою тетрадь.
В библиотеку мы все-таки не пошли, хотя мысль достать учебник не только с символами, но и полноценными рисунками пентаграмм и схемами вызова духов была заманчивой. Даже в столовой за обедом я продолжала думать, что именно этой области некромантии я бы хотела усиленно заниматься. Поэтому когда к нам за стол подсел Михаль, я не почувствовала обычного раздражения, а уставилась на него глазами полными надежды.
– Ничего не говори, я все понял, – широко улыбнулся он, беря меня за руку, – ты хочешь попросить меня стать твоим партнером на Изумрудном балу, но боишься, что я уже занят, не так ли? Могу тебя успокоить, я еще никого не пригласил и абсолютно свободен.
– Да ну тебя, – нахмурилась я и выдернула руку, – что вы с этим балом все с ума посходили, тем более он еще не скоро. Ты как наш куратор должен думать исключительно об учебе. Раздобудь мне полный сборник правил написания основных некромантских символов. Я хочу все сразу изучать, а не растягивать это на несколько лет учебы.
– Так в этом смысл, – пожал плечами резко поскучневший Михаль, – их сразу не изучишь, там чем дальше, тем сложнее, поэтому первокурсники руку на базовых сначала набивают. Нужно добиться автоматизма и скорости, так, чтобы изображать их исключительно с помощью мышечной памяти, так как одновременно нужно управлять силой и проговаривать заклинания. Короче, сложно это все, да и сборника такого не существует. Эти знания разрозненны по разным книгам и научным работам.
– И что, до сих пор никто не догадался их объединить? – недоверчиво спросила я.
– Когда некромант достигает определенного уровня, то как правило у него уже нет времени таким заниматься, все-таки темные больше практики, чем теоретики.
– А если я попробую? Мне разрешат? Ну в качестве какой-нибудь курсовой или даже дипломной работы? – я попыталась изобразить просящий взгляд.
– Ну, темы курсовых и дипломных по любому надо с деканами согласовывать, – задумался Михаль, но Дамиан Дарро у первокурсницы в начале учебного года вряд ли утвердит тему, а Карла Клиффорда сейчас нет в
