Рождественская Ведьма - Хелен Харпер
— Это моё первое Рождество с Орденом, — раздражённо ответила я. Мне всё ещё было трудно забыть упоминание о проклятиях. Я, как и любая другая ведьма, была суеверной, и любое упоминание о чём-либо, что могло принести несчастье, приводило меня в ужас.
Эбигейл покраснела.
— Конечно, — сказала она. — Я забыла, что вас…
— Выгнали за списывание и нападение, — закончила я за неё. — Сейчас это всё в прошлом. Давай вернёмся к тому, что якобы должен делать этот Ангел. Расскажи мне о проклятиях, — я сделала всё, что в моих силах, чтобы голос мой прозвучал деловито и профессионально. Либо так, либо повернуться и с криками броситься наутёк.
Гренвилль скрестил руки на груди и улыбнулся так, словно всё происходящее его чрезвычайно забавляло. Он переключил своё внимание на Эбигейл, и оба мы ждали, пока она заговорит.
Ретивый ведьма, подслушивавший нас, встрял в разговор:
— Не хочу вас прерывать, — сказал он, — но я не мог не услышать, о чём вы тут говорите. Мне рассказывали, что проклятия принесут смерть и разрушение всему Ордену. Что если Ангел будет потерян, или если ему хотя бы раз в год не будет отводиться почётное место, мы все умрём в огненном извержении вулкана.
Я одарила его долгим, тяжёлым взглядом. Лаааадно. Я верю в проклятия и суеверия. Однако мысль о том, что из ниоткуда в средней Англии появится вулкан, даже мне казалась неправдоподобной. У нас нет вулканов. У нас нет землетрясений. У нас есть много дождей, противный ветер, который имеет привычку проникать за шиворот вместе с ледяными каплями, когда не обращаешь внимания, но нет цунами или ураганов или других нашествий Матушки-Природы. Природные явления, с которыми мы сталкиваемся в этой части мира, вызывают скорее нытьё, чем крики.
Не только мне показалось, что эта ведьма ведёт себя нелепо. Вмешалась другая Неофитка, которой на взгляд было лет двенадцать.
— Нет, нет, нет, нет, нет, — сказала она. — Вы всё неправильно поняли. Потеря Ангела навлечёт не вулканическое пламя. Она навлечёт чуму, — она почти ликующе распахнула глаза и показала на обнажённый участок своей кожи. — Сначала, — заявила она, — появятся гнойники, — она помолчала. — Наполненные гноем гнойники.
— А разве гнойники по определению не заполнены гноем? — нахмурилась я.
— Эм, я не знаю, — она посмотрела на меня. Медицинские подробности — явно не её сильная сторона. — Но,— продолжила она после того, как я её перебила, — гной будет зелёным и очень отвратительным.
Я вскинула бровь. Когда это гной был не отвратительным? Однако вместо того, чтобы снова её прервать, я позволила ей продолжить. Когда мелодрама меня не пугает, я ей наслаждаюсь.
— У заболевших выпадут все волосы, — выдохнула она, — а потом зубы, — для пущего эффекта она вздрогнула. — И отвалятся ногти на руках и ногах. Когда это случится, кости их начнут распадаться прямо в телах. Они станут похожими на медуз, бесполезно барахтающихся на тротуарах Британии.
— Совершенно бесхребетными? — спросила я. Мне была ненавистна мысль о том, что я лишусь позвоночника. Во всех смыслах.
— Да! — неистово закивала она. — Произойдёт именно это.
Её версия звучала не более правдоподобно, чем предыдущее предположение о вулканах. Очевидным было то, что ни один из сценариев не был приятным. Я искоса посмотрела на Эбигейл, которая теперь так побледнела, что могла бы посоперничать с Гренвиллем. Возможно она проявит больше здравого смысла. Я крепко скрестила пальцы.
— Правда в том, — прошептала Эбигейл, — что никто не знает, что произойдёт. Мы знаем, что Ангел жизненно необходим для благосостояния Ордена. Мы знаем, что обращаться с этим объектом нужно с почтением. Мы знаем, что на него наложено проклятие на случай, если он будет потерян или повреждён. Но мы не знаем точно, что произойдёт, если он не найдётся.
Гренвиль медленно развёл скрещенные руки и окинул нас всех взглядом.
— Что ж, — протяжно произнёс он, — вскоре вы это выясните. Вы пострадаете от последствий утраты Ангела Ордена. Вот что происходит, когда с таким ценным объектом плохо обращаются и швыряют его на верхушки безобразных деревьев, — голос его повышался с каждым предложением. — Будет пламя, и сера, и чума, и бедствия, и…
Я подняла ладонь.
— Смысл я поняла, Гренвилль, — сказала я. — Нет необходимости продолжать.
Он пожал плечами.
— Я лишь хотел ясно дать понять, чтобы ты поняла, что должно случиться. Думаю, тебе стоит вернуться к Винтеру и сказать ему, что тебя немедленно нужно освободить от этих глупых обязанностей. Времени нет. Если вы собираетесь умереть жестокой и мучительной смертью, нам нужно, чтобы ты освободила как можно больше призраков, прежде чем боль возьмёт своё, и ты не сможешь больше работать.
— Ого! — ответила я. — Спасибо за беспокойство и участие, — я пристально посмотрела на ель. Почему Орден просто не может хранить в надёжном запертом месте все объекты, способные вызывать смерть и разрушения? Это же очевидное решение. — Найдите звезду, чтобы установить её на верхушку, — сказала я. — Может, никто не заметит, что Ангел потерян, — после чего я развернулась на пятках и зашагала прочь.
— Иви! — тревожно позвала меня Эбигейл. — Куда вы идёте?
«Желательно в Тимбукту», — подумалось мне.
— Проверить расписание поездов, — громко ответила я.
Я не обратила внимания на обеспокоенный шёпот собравшихся ведьм и обхватила себя руками. В одном Гренвилль был прав: я должна найти Винтера.
Глава 4
Когда я поднялась искать Винтера, в кабинете его не было, но его секретарь, молодая, полная энтузиазма Зилатор, что вечно приводила меня в ужас своим кипучим жизнелюбием и манерой суетиться у кипы бумаг, всегда лежащих у неё на столе, сказала, что он на собрании на четвёртом этаже. Я решила, что мне следует нацепить на мужчину своего рода маячок GPS. А этом случае, когда я отправлюсь его искать, мне не придётся тащиться вверх по нескольким лестничным пролётам, а несколько секунд спустя тащиться обратно вниз, чтобы найти его. Винтер, кажется, полагает, что упражнения пошли мне на пользу, но боль в моих бёдрах говорила от обратном. Боль не моя
