Соловей мне на ухо свистни - Анна Ога
— Это вам! — Криво улыбнулась.
Лиса тут же изменилась в лице.
— Ты где ее взяла? Украла? Да ты хоть знаешь, чем это кончиться может? Ее же все разбойники в мире ищут…
Выслушав в свою сторону все гадости мира от сестры, сделала глубокий вдох, успокаивая себя, и начала свой монолог.
— Во-первых я ее не крала, я спасла ее от цыган.
— Это то же самое, — возмутилась Василиса.
— Не то же, — вмешалась курочка, — они меня кормили, как на убой, чтобы я больше яиц несла. День и ночь трудиться заставляли. Знаете ко-ко-как это неприятно?
— Прекрасно, она еще и разговаривает! — Выходила из себя Лиса.
— Какая чудная, — с неподдельным интересом разглядывала ее Прекрасная.
Старшая сестра, закрыв глаза, потерла переносицу.
— Ты же сюда не просто так заявилась, да? Кто-то узнал, что она у тебя?
— Узнал, — честно призналась я.
— Кто? — Впилась в меня глазами.
Ох, сестрица, не понравится тебе мой ответ.
— Соловей, — пропищала я.
— СОЛОВЕЙ? — Выкатила глаза Лиса. — Как это сам Кощей к тебе на хвост не сел, а?
Василиса вымещала на мне всю свою злость словесно. Только она умела так глубоко ранить словом. Видимо это заслуженно, ведь в самый тяжелый для семьи момент я просто сбежала, оставив их одних с нашим общим горем. Она злится на меня. Ненавидит. Так пусть уже это закончится здесь и сейчас. Пусть она мне выскажет все, что наболело. Я стерплю.
— … от тебя лишь одни неприятности! — Кричала она.
— Знаю, и прошу за это прощение. Но я не могу отдать ему ее!
Премудрая посмотрела на курицу.
— Я прошу Вас спрятать Рябу.
— Нет, ты просишь нас не Рябу спрятать, а обречь нас на неизбежную смерть. — Как обухом по голове, свалились ее слова на меня. — Оставив ее у себя, мы рискуем своими жизнями.
— Вы правы, — резко встала я. — Я слишком много прошу.
— Сядь, — почти приказала она, — я не сказала, что мы этого не сделаем!
— Поможете? — С надеждой в глазах, глядела на сестру.
— А у нас выбор есть? — Буркнула она. — Не привела хоть хвостом свистуна?
— Нет, — с уверенностью ответила я. — Но долго мне здесь быть нельзя. Возвращаться нужно. Искать будет.
— Где ж ты нашла-то его, скажи мне на милость?
— Не искала я, сам приперся…
И рассказала я Василисам все, как оно было. Ничего не утаила. В мельчайших подробностях. И как встретились мы у Кощея, и про бар и про прогулку нашу. Все излила сестрам.
— Ээээх — романтично вздохнула Краса, — а ведь если не знать за чем охотится эта птичка, можно и подумать, что нравишься ты ему…
— Да что ты? — Махнула рукой я. — Это ж Соловей.
— В том то и дело, — загадочно погладила свою длинную русую косу и закинула ногу на ногу, — такие, как он не церемонятся, силой все берут. Хотел бы, давно бы из тебя правду выбил…
2.5
Зашел в забегаловку ближе к ночи. В это время самый пик местной тусовки, да только сегодня в ней шаром покати. Оглянулся вокруг. Несколько пьяных тел за крайним столиком давили бутылочку, увлеченно обсуждая что-то, по-видимому, очень важное. И все. Больше посетителей видно не было.
Направился к стойке, за которой подавальщик и по совместительству хозяин заведения натирал стеклянную посуду.
— Как обычно? — Подколол мужик, тонко намекая, что зачастил я сюда.
Я положительно кивнул.
— Пусто сегодня у вас.
— Конечно пусто. Где ж посетителям взяться, если Василисы нет…
— А где она? — Не задумываясь, перебил его я и тут же осекся.
Обычно мой мозг сначала фильтрует информацию, тщательно обрабатывает мысль и только потом, когда она четко сформирована, опускает ее в речевой аппарат.
Мужик виду не подал, но краешками глаз улыбнулся.
— Выходной взяла. Плохо чувствует себя.
Я потянул пенистое и нервно затопал жесткой подошвой по начищенному полу.
Ситуация выходит из-под моего контроля. Невозможно контролировать ситуацию, в которой колесит эта Егоза. Я перестаю соображать, думая о ней. Нужно прийти в себя и действовать жоще.
— …давно пора, — продолжал говорить подавальщик, — заработалась бедняга.
— Где живет знаешь? — Перевел серьезный взгляд на него.
— А как же. Да только кем я буду, если скажу? — Не отводя от меня глаз, как-то по-доброму ответил он.
И впрямь, чего я ждал? Что он мне сдаст ее?
— Завтра приходи, — улыбнулся мужик.
— Приду, — уверил его я и покинул помещение.
Чем больше я ныряю в эту историю, тем сложнее мне совладать со своими эмоциями. На кону стоит моя работа, репутация, в конце концов… А я не могу привести в чувства свои извилины.
Пнул круглый камень, лежащий посреди дороги, ногой, спускаясь вниз по улице.
Эта чертовка из головы не выходит. Ведьма. Которую ночь я без сна из-за нее? Третью?
Сунул руки в карманы и уперся пальцами в золото. Достал одно блестящее яйцо и, покрутив его в руках, тяжело вздохнул.
То, что она делает для всех этих людей слишком важно. В мое время, когда мы с матерью скитались по сказкам и жили впроголодь, не было такой Василисы, которая подкинула б золотишка под дверь, обеспечив нам неделю сытой жизни. Другая, на ее месте, спустила бы все на себя. Накупила бы тряпок и жила б припеваючи. Но Егоза отдает все народу, нуждающимся, а сама батрачит по ночам, улыбаясь местной алкашне.
Сжал яйцо в кулаке до характерного скрипа.
Что будет, когда я найду курицу? Что случится, когда все узнают о ее существовании? Начнется охота. Вот что. Каждый второй захочет чудо-птицу себе и их будет не удержать. Василиса сама не вывезет это факт. Но и реакции Кощея я предугадать не могу, хотя знаю одно, у него пернатой будет безопаснее.
Не нравится мне все это. Не по плану все, а значит течет по течению. Только вот где конец этой бушующей реки непонятно.
Мой взгляд приковал знакомый ветхий домишка. Остановился напротив него и заглянул в окно, в котором еще горел свет. Молодая мама баюкала светловолосого мальчонку, укладывая спать. Память невольно забросила в прошлое, в котором меня точно так же укладывала спать моя мама, в похожем старом домике с прохудившейся крышей. Она так же нежно гладила ладонью по щеке и напевала колыбельную, после которой я всю ночь боялся спать на боку.
До хруста костей сжал золото и тяжело выдохнул. Подошел к крыльцу и положил все семь яиц в пустой цветочный горшок.
Глава 3
