Огуречный бизнес попаданки - Ольга Иконникова
Пока он говорил, лицо Гертруды мрачнело всё больше и больше.
— Но ты же получишь сегодня целых двести пятьдесят золотых! — напомнила она. — Разве этого не хватит?
Мне было искренне жаль ее, но она сама должна была догадаться, что у молодого мужчины могли быть на эти деньги свои планы, и он вовсе не обязан был тратить их на нас.
— Если мы распорядимся ими именно так, как ты предлагаешь, то их хватит только на короткое время, — ответил он. — А что мы станем делать потом? Лас-Варас почти такой же дорогой город, как и столица.
— Но ты скоро закончишь академию, — упорствовала сестра, — и будешь получать жалованье.
— После выпуска я получу самый низший чин, и мое жалование будет невелико, его никак не хватит на семерых. А вот если я куплю патент на чин офицера повыше, то смогу быстрее продвинуться по службе и потом уже постараюсь вам помочь.
— Купишь патент? — переспросила Гертруда. — И много ли денег на него потребуется?
— Боюсь, что всё, что я сегодня получу, — брат окончательно разбил ее надежды.
А прежде, чем она успела сказать что-то еще, вмешалась матушка.
— Разумеется, ты должен купить этот патент! — заявила она без тени сомнений. — Ты заслуживаешь хорошей офицерской должности, но вряд ли сможешь получить ее просто так, учитывая твое происхождение, — темные мутноватые глаза ее снова заволоклись слезами. — Простите, мои хорошие, что именно я оказалась вашей матерью и так вас подвела!
Мы дружно бросились ее обнимать и заверять, что она ни в чём не виновата. И после этого даже Гертруда не решилась уже возобновить прежний разговор.
А потому после обеда (довольно сытного, почти праздничного) карета для нас была подана ко крыльцу, и слуги водрузили на нее все наши сундуки. Предстоящее путешествие радовало только моих племянников, и они сели на лавки с радостным гвалтом.
Норман помог подняться в карету матушке, а она еще обернулась и долго смотрела на дом, который вынуждена была оставить, возможно, уже навсегда. Гертруда всё-таки притащила в карету свою шляпную коробку и сжимала ленту, которой та перевязана с такой силой, что едва ее не порвала.
А когда в карету села я, к ней подошла Корнелия с кувшином в руках.
— Возьмите, мадемуазель! Я подумала, он тоже может вам пригодиться.
Эта забота была столь трогательна, что я не удержалась и расплакалась.
Стоявший на крыльце Даррен недовольно хмыкнул и подал кучеру знак трогаться. Карета медленно покатилась по ведущей к воротам аллее.
Глава 5
За всё то время, что я провела в Арвитании, я ни разу не выезжала за пределы поместья Ревиалей, а потому сейчас смотрела в окно кареты с большим любопытством. Собственно, в окно сейчас смотрели только я и дети. Матушка Табита, закрыв глаза, дремала, прислонившись к плечу Гертруды. А сама Гертруда сидела, буравя взглядом шляпную коробку, которую по-прежнему держала в руках.
— А что находится за тем лесом, мама? — спросила восьмилетняя Стефани.
Но Труди даже не услышала ее вопрос — так была поглощена своими мыслями. За нее ответил старший сын Ален.
— Там будет река со старым деревянным мостом, а за ней начинается уже другое герцогство — Клермон.
— Там есть горы? — еще больше заинтересовалась его сестра. — Или даже море?
В поместье Ревиалей была книга о географии Арвитании, и я постаралась изучить ее как можно подробнее. Да, горы в герцогстве Клермон действительно были (пусть и не очень высокие), а вот моря там не было.
Мы въехали в лес, и пейзаж за окном стал более однообразным — по обеим сторонам дороги росли высокие деревья, похожие на наши дубы, кедры, сосны. Наверняка здесь должны были водиться и грибы, и ягоды, и полезные травы. А учитывая, что денег у нас почти не было, такой подножный корм стал бы большим подспорьем.
Мне было интересно, был ли похожий лес в той местности, куда мы направлялись. И я спросила об этом матушку Табиту, когда та открыла глаза.
— Да, дорогая, лес там есть. Когда я была еще ребенком, мы с братом часто собирали там землянику и разные грибы, из которых наша мать варила вкусный суп.
В этом вопросе мы могли положиться только на нее. Я понятия не имела, какие ягоды и грибы здесь росли и какие из них можно было употреблять в пищу, а какие были ядовитыми. Память Лорейн ничего мне не подсказала — у дочери благородного шевалье не было необходимости ходить с корзинкой по лесу. Ничего не знала про растения и Гертруда. Похоже, во всём придется разбираться на собственном опыте.
После пары часов пути дети захотели есть, и Табита достала из приготовленной Корнелии корзинки пироги с мясом и рыбой. Корзинка была немаленькой, но я понимала, что этого провиант надолго не хватит.
Помимо одежды и утвари, мы везли с собой еще и небольшой мешок с продуктами на первое время — там были мука, крупа, немного овощей и вяленого мяса. О столь щедром подарке Чарис сообщила нам утром за завтраком. По ее мнению, этого должно было хватить на несколько дней, а уж дальше нам следовало покупать продукты у кого-то из местных. На что мы должны были их покупать, она не уточнила.
Хотя у нас был с собой и кошель с серебряными монетами, которые у Табиты остались с тех времен, когда еще был жив Карл Ревиаль. Но ведь нам нужны были не только продукты, а и постельное белье, и семена для огорода, и многое другое. Как купить всё это на столь малые средства, я не представляла.
— Как называется наша деревня? — продолжала любопытствовать Стефани. — Там красиво? Там есть лошадки?
— Она называется Шатель, дорогая, — сказала Табита. — Когда-то она казалась мне очень красивой — тогда мне было примерно столько же лет, сколько сейчас тебе. Но с
