Белый Шиповник и Черные Ягуары - Ольга Консуэло
И не услышав ответа, продолжил:
— Да потому, что я — единственный сын и, чтобы продолжить магическую династию Антерпертсов, я должен жеңиться на подходящей женщине, которая сможет родить мне сына и наследника не менее чем с первой категорией дара. Ты, конечно, очень привлекательная девушка и действительно мне нравишься, но на эту роль, увы, не подходишь.
— То есть, — наконец-то начала осознавать его слова Инса, — ты с самого начала знал, что никаких серьезных отношений у нас быть не может? Ты встречался со мной просто для развлечения? Но зачем же тогда ты говорил, что любишь?
— Да потому что ты, наивная дуреха, хотела это услышать, — рассмеялся Урт. — Потому что без этой красивой сказочки про неземную любовь я бы вряд ли добился от тебя хотя бы поцелуя, не говоря уже о том, чтобы затащить в постель.
— Но почему именно я? Ведь вокруг тебя всегда было полно девчонок, которые с готовностью с тобой переспали бы безо всяких сладких сказочек?!
— Ну, — улыбка Урта стала какой-то глумливой, — вообще-то сначала мы с ребятами на тебя поспорили. Ты всех так резко отшивала на той вечеринке и меня тоже отшила, а они смеялись и говорили, что вот наконец-то нашлась девчонка, которая мне не по зубам. Ну я и завелся и поспорил с ними, что не позже, чем через месяц, я с тобой пересплю.
— На что спорили? — сквозь зубы поинтересовалась Инса.
— На пятьдесят золотых.
— Ого! И ты их проспорил, — криво улыбнулась девушка.
— Да, — спокойно согласился Урт, — ты дорого мне обошлась. Но я в итоге и впрямь увлекся и решил всё равно тебя заполучить.
— А как, интересно, вы проверяли, получилось у тебя или нет?
— У Верта брат — анимаг (маг, прошедший специальное обучение, усиливающее чувствительность и физические возможности организма), надо было при нем сказать, что у меня всё получилось, а он бы почувствовал, если бы я солгал. Но я, конечно, не стал позориться, честно признался, что ничего не вышло.
— Дружки твои, небось, здорово повеселились на твой счет.
— Не без этого, конечно, но ведь в итоге я своего добился! — Урт явно гордился собой.
— И почему же ты меня не бросил, когда этого самого «своего» добился? — голос Инсы почти не дрожал, хотя внутри всё сжималось и корчилось от боли, но давать ей волю было нельзя, ещё не время, не в присутствии этого.
— Α зачем? — искренне удивился Урт, — меня всё устраивало, да и насчет моего брака тогда договоренностей ещё не было. По-моему, мы с тобой неплохо проводили время, разве нет?
— Ну да, — отстраненно ответила девушка, впавшая в легкий транс от внезапно пришедшего к ней яснознания насчет этого человека. Такие проявления ясновидения случались у нее нечасто, и контролировать это Инса не могла, зато они были не особо сильными, и её не выключало полностью из восприятия окружающей реальности, как это происходило с Икеном.
— Так может, мы продолжим наше взаимоприятное общение? — оживился Урт, ободренный спокойной реакцией Инсы и её согласием с тем, что им было хорошо вместе.
— Α как же твоя невеста?
— А она не узнает.
— Нет, я, пожалуй, откажусь, — приступ схлынул, и Инса снова включилась в разговор, — я ведь теперь девушка свободная, как ты сам сказал — очень привлекательная, а для бартастанцев — ещё и экзотическая. Вряд ли такое сокровище долго останется невостребованным.
— Ну, — парень окинул её оценивающим взглядом, — и впрямь вряд ли, тем более — среди бартастанцев. Но если что, имей в виду — я всегда готов и я не ревнивый.
— Угу.
— А сейчас извини, мне пора. До свидания.
Урт положил на стол два золотых, чмокнул Инсу в щечку и ушел.
— Прощай, верный продолжатель династии Антерпертсов, — тихо-тихо сказала ему в спину девушка, а когда Урт скрылся из вида, начала дико, безудержно хохотать, перепугав не только окрестных птиц, но и официантку. Когда приступ смеха прошел, Инса бросила ошарашенной официантке: «Сдачи не надо», — и пошла домой, время от времени усмехаясь, — дар ясновидения подарил ей яснознание о том, что у Уртенса Антерпертса в браке с Баринтой Уртрессин родится четверо детей, и все они будут девочками.
Конечно, это веселье не продлилось долго. Придя домой, Инса тихонько прошмыгнула в свою комнату, бросилась на кровать и разрыдалась. Ей казалось, будто внутри у нее огромная дыра с кровоточащими краями, и она болит, так сильно болит. «Тварь! Ну какая же тварь! — думала девушка. — Он, гаденыш, видишь ли, увлекся!»
Она ведь поверила Урту, действительно поверила, что он её любит, доверяла ему, любила его, пусть и не так страстно, как она думала, любит её он, но ведь любила же. Думала, что у них всё по-настоящему, привязалась к нему, строила планы на будущее. А он, оказывается, просто «добивался своего».
«Дура! Какая же я доверчивая дура! — мысленно стонала Инса. — Как я могла не понять, что он из себя представляет?! Я же видела, какой он самовлюбленный и эгоистичный. Как, ну как я могла хоть на минуту поверить, что он действительно меня любит, что он искренен со мной?! «Мы неплохо проводили время». Урод! И какое же счастье, что я так тщательно предохранялась. А он ведь ещё посмеивался надо мной, что я слишком беспокоюсь. Говорил, что если понадобится, он всё решит. Теперь-то ясно, как он собирался «решать» — просто дал бы денег на аборт и отправил восвояси».
Осознавать, что она была просто временной подружкой, одной из многих, было мерзко. Мерзко, гнусно и унизительно. И теперь ей придется с этим жить. С тем, что для человека, которому она доверяла и которого считала, что уж там, своим будущим мужем, она была просто временной постельной игрушкой, необременительным развлечением в ожидании подходящей невесты.
В ярости Инса из всех сил стукнула кулаком в стену. Это оказалось больно. Настолько больно, что даже отвлекло от той боли, что внутри. Инса вздохнула, рвано и глубоко, и отправилась умываться — время приближалось к ужину.
Когда мама позвала их с Икеном поесть, Бела ещё не было — ему нужно было передавать дела преемнику, он предупредил, что задержится на работе, и просил к ужину его не ждать.
Мама, конечно же, заметила встрепанное состояние дочери, и как только Инса доела, тут же поинтересовалась, что произошло.
— Урт меня бросил.
— Вот гад! — прокомментировал Икен, а
