История Ирэн. Отрицание (СИ) - Адель Хайд
— Барыня, радость то какая! А мы тут … — на этом она прервалась и почему-то заплакала.
Горелой едой запахло ещё сильнее, и я поняла, что надо спасать то, что в кастрюле. Сняла шубку, отдала её братьям, — Возьмите и положите там, где почище.
А сама пошла смотреть, что там у Пелагеи в кастрюле горит. Увидев серую бурду, спросила — Пелагея, а что сегодня на обед?
— Дык каша на обед, больше ничего и нет у нас. Деньги-то от барона только в начале месяца придут. А из деревни-то сегодня только молоко привезли, творога немножко, да яиц два десятка. Ни мяса ничего. Говорят сами голодают. Даже курицу не привезли.
— Деньги у меня есть, как можно продукты купить? — Ирина не представляла себе, как это происходит здесь в поместье. Не пошлёшь же Пелагею в ближайшую Пятёрочку.
Оказалось, что за продуктами, если только в уездный город ехать, а это примерно час езды на санях. А есть хотелось прямо сейчас, да и на голодные физиономии братьев тоже было жалко смотреть. И Ирина решилась,
— Давай Пелагея, показывай, что там у тебя за продукты.
Платье уже всё равно надо было чистить после дороги, поэтому Ирина, помыв руки принялась за готовку. Готовить она умела, но обычно для себя готовила что-то простое, не любила питаться в ресторанах, это вообще вредно для фигуры, ты же никогда не знаешь, что они там в соусы кладут, сахар или еще какую-нибудь вредную гадость. Поэтому Ирина предпочитала домашнюю еду. Считала, что тушёная капуста гораздо полезнее спаржи на гриле. Вот и сейчас легко придумалось, как из простых ингредиентов сделать вкусный обед.
Из найденных запасов Ирина решила приготовить ленивый творожный хачапури, а что, вкусно, сытно, и быстро. Готовится румяная лепёшка-"лодочка" из творога и сыра с яйцом на сковороде, по вкусу — это несладкий сырник, а вот по внешнему виду — ну точно хачапури по-аджарски. Главное быстро и на сковороде можно сделать. Правда сковороду Пелагее пришлось отмывать.
Ели все тоже здесь же, на кухне, видимо это было самое тёплое место в доме. Хачапури пошли на ура, на вкус не повлияло даже отсутствие привычного сыра. Мальчишки, те вообще ели, пока в них влезать не перестало.
— А что отец? Разве он не спустится? — спросила Ирина, перед тем, как сажать за стол мальчишек.
Мальчишки неуверенно замерли, но ответила Пелагея — Он редко с нами, я ему лучше отнесу, а вы садитесь.
Всё страньше и страньше*, — подумала Ирина, но вслух пока ничего не сказала.
("Curiouser and curiouser!" — одна из моих любимых фраз из Алисы в стране чудес Л. Кэролл. Некоторые переводят её как «чудесатее и чудесатее», но мой любимый ее перевод — "все страньше и страньше!")
После обеда Ирина отправила мальчишек наверх и пообещала зайти. Пелагея хотела тоже убежать, но Ирина её тормознула. Ей были нужны ответы.
— Пелагея, рассказывай, что здесь происходит, что про меня известно, всё рассказывай — Ирина не просила, а приказывала. Она уже увидела, что в общем-то Пелагея добрая баба, к мальчикам хорошо относится, но скорее всего ленивая. В доме грязно, еда никакая. Поэтому Ирина решила играть роль строгой хозяйки, собственно, в прошлой жизни она такой и была. Строгой и к себе, и к людям, которые на неё работали.
Выяснилось, что отец уже давно не занимается ни детьми, ни поместьем, вот как Ирэн из дома уехала семь лет назад, так и «покатилось всё под гору».
Отец Ирэн Леонид Александрович Лопатин, мелкопоместный дворянин. После смерти жены, которая умерла, рожая близнецов, остался с тремя детьми на руках, старшей дочерью Ирэн, тринадцати лет и двумя новорожденными сыновьями. От жены графини Прасковьи Анисимовой осталось две деревни на сто пятьдесят душ.
До отъезда Ирэн их дома он еще держался, оставаясь предводителем местного дворянства, но потом всё больше уходил в себя, перестал что-то делать, деревни живут сами по себе, дохода с деревень нет, слуги все разбежались. Из предводителей дворянства его сняли, службы нет, даже гувернера мальчикам уже год оплатить нечем. Деньги вот только барон присылает, немного, но каждый месяц.
— А что Пелагея про меня говорят? — Ирина сделала вид, что ей интересны те сплетни, которые в провинцию доходят.
— Дык, барыня, разное говорят
— А ты всё расскажи — Ирина встала, и сама налила ещё чаю. Чай на удивление, при общей нищете дома, был хороший.
— Кстати, Пелагея, а откуда такой чай у вас вкусный?
Пелагея засмущалась, но ответила — Это мешок в прошлом году нам помещик Картузов подарил, а я его летом просушила и травок всяких добавила.
— Ну ты, молодец! — Ирина подумала, что и дом, и мальчики, да и отец, еще как-то держатся, во многом благодаря такой вот русской бабе Пелагее.
Наконец Ирине удалось выяснить об Ирэн, хотя бы то, что доходило до поместья.
Оказалось, что Ирэн, два года назад ушла от мужа к офицеру, бросив пятилетнего сына. И сама написала прошение императору о разводе.
Ирина чем больше слушала, тем хуже ей становилась, картина вырисовывалась преотвратная.
Она сейчас баронесса Виленская, которая ушла от мужа, бросила сына, открыто жила с офицером. Вот интересно, она никого не убила? А то прям грех на грехе.
— А что, барыня вы насовсем к нам или в гости? — как бы невзначай в разговоре задала вопрос Пелагея
Ирина подумала, что надо отвечать прямо, чтобы потом не было неоправданных ожиданий и сказала, — я, Пелагея, скорее всего насовсем, но больше тебе сказать ничего не могу, потому как травма у меня была, головой я сильно ушиблась и не всё помню. Вот офицера совсем не помню, например. Даже как его зовут…
Глава 4
После разговора с Пелагеей Ирина поняла, что сил не осталось. Кое-как сбросив платье и протеревшись влажной тряпкой, она рухнула на пыльную кровать в бывшей девичьей комнате Ирэн, куда её проводили братья, и уснула.
С утра ничего не изменилось, но в пыльное окно светило солнце, голова почти не болела, и Ирина решила, что не всё так и плохо. В комнате Ирэн была небольшая каморка, в которой стояла тумба с тазом. Ирина поняла, что это для умывания. Отсутствие водопровода в
