Наречённая из-за грани, или Мужья в довесок (СИ) - Гэлбрэйт Серина
– Прошу прощения, но лавка ещё закрыта, – мужчина заступил мне дорогу прежде, чем я вошла внутрь.
Ростом высок, седые волосы зачёсаны назад, на лице маска строгого учителя. Фамильного сходства с Дуганом в нём не угадывалось.
– Феодора? – вдруг произнёс он.
Перед своим бегством Феодора встречалась с родственниками с отцовской стороны. Укреплению семейных связей неловкое это, непродолжительное общение не поспособствовало.
– Здравствуйте, – имя дяди в памяти упрямо не всплывало, то ли позабытое, то ли вовсе не фигурировавшее в экскурсии по прошлому Феодоры. – Не подскажете, озейн Дол… ваш брат дома?
Скрыть удивление дядя даже не пытался.
Но в магазин пропустил.
Провёл через напоенный запахами ванили и карамели торговый зал в жилую часть дома. Я и следующий за мной по пятам Ормонд поднялись на второй этаж и в сопровождении хозяина прошли в небольшую гостиную, где нам предложено было ожидать отца Феодоры.
– Только ничему не удивляйся, – шёпотом предупредила я Ормонда, едва дядя исчез за дверью.
– Чему не удивляться?
– Всему, что я скажу.
Ормонд лицо куда менее заинтересованное, при нём рассказать правду проще.
Отсутствовал дядя недолго. Через пару минут Дуган переступил порог гостиной, а его брат без лишних вопросов вернулся к приёму товара.
– Вы рано, ана Варвара, – отметил Федин папа и удостоил Ормонда вопросительным взглядом. – А это ваш…
– Мой друг, – перебила я, пока Ормонда опять не приняли за моего сочетаемого.
– Ормонд Бёрн.
Дуган чуть склонил голову и на том, кажется, потерял к моему спутнику всякий интерес.
– Надо полагать, вы проголосовали? – в ровном, подчёркнуто вежливом голосе мелькнула насмешка.
Нет.
Но сообщать о разногласиях в наших рядах я не собиралась. Глубоко вздохнула, сгребая мысли в кучку, и приступила к неизбежному.
– Озейн Долстен, к сожалению, у меня нет для вас утешительных новостей. Я прибыла не просто из дальнего домена. Я родом из… мест, которых нет на ваших картах, даже новейших. Эти места расположены за… гранью известного вам мира. Я не спец, но не думаю, что туда можно попасть иначе, чем перенестись за грань… бестелесной сущностью. То есть моё тело и дух… тень Феодоры не скрываются сейчас где-то в дальних доменах. Они… она намного, намного дальше, понимаете? И туда не добраться, ни с помощью адары, ни каким-либо иным способом. Всё, что произошло с Феодорой, – случайность, неудачное стечение обстоятельств. Она действительно была обессилена, эти бесконечные прыжки выжали её едва ли не досуха в прямом смысле. Она ответила на зов сети, и та пообещала ей покой…
Искренне надеюсь, что не вечный.
Да и собственного тела, оставшегося бесхозным где-то в другом мире, было жаль.
– Что же сеть пообещала вам? – задал Дуган неожиданный вопрос.
– Ничего, – растерялась я. – Вечером я легла спать, как обычно… а проснулась в каком-то непонятном месте в компании незнакомого мужика.
– И с вами не происходило ничего сродни случившемуся с моей дочерью?
К чему он клонит?
– Нет. Я не попадала под машину… движущуюся самоходку, не тонула, не получала ударов, с жизнью не совместимых, на меня не нападали, не выбрасывали с балкона, и я не пыталась никого героически спасти ценой собственной жизни, – перечислила я книжные способы попадания в другой мир, какие только вспомнила. – Я не была больна чем-то неизлечимым, не заключала сделок с загадочными существами и не страдала из-за отсутствия детей настолько, чтобы бежать за зайками и лужайками в другой мир. Я закончила работу, поужинала, посмотрела сериальчик и легла спать. Ещё почитала на сон грядущий. И всё!
Возможно, наш с Феодорой обмен действительно был обусловлен тем, что мы двойники, но теперь я опасалась говорить вслух о нашей внешней схожести.
– Ана Варвара, вы хотите меня уверить, что ваша тень по несчастливой случайности заняла тело моей дочери, отправив её саму… куда?
– Не знаю. В точности не знаю. Могу лишь предполагать…
– При этом вы настаиваете, что вы явились из… иного мира? – Дуган выдержал короткую паузу, препарируя меня острым, не сулящим ничего хорошего взглядом. – Из перелома?
– Нет, – возразила я поспешно. – Из другого мира, никак с вашими переломами не связанного.
– Тогда как ваша тень оказалась здесь, если, согласно вашим же заверениям, ваш мир не связан с переломами?
– А должен быть обязательно связан?
– Существует прелюбопытнейшая теория, – заложив руки за спину, Дуган неторопливо обошёл гостиную, посмотрел в окно. Судя по шуму, выходило оно на улицу, и едва ли открывающийся вид мог всерьёз заинтересовать Фединого отца. Сомневаюсь, что улица сильно изменилась со времён его детства и юности. – Появилась она недавно, в результате попыток выяснить, возможно ли провести через перелом механизированную самоходку. На первый взгляд, у механизма и зафира немало общего, не так ли? Оба они способны к самостоятельному передвижению…
Я покосилась на Ормонда. Как гордый владелец продукта бертерского машиностроения, с Дуганом он был категорически не согласен.
– Механизированные самоходки не способны к самостоятельному передвижению, – вмешался он. – Это лишь иллюзия, невольно возникающая среди тех, кто не имел с ним дела. Подобно любому конному экипажу, самоходки нуждаются в человеке, ими управляющим. В отличие от зафиров, ни одна мехаходка никуда не поедет абсолютно самостоятельно, по собственному почину.
– И всё же они – не животные, надёжно скрывающие свой секрет пересечения переломов, и не люди, мгновенно теряющиеся в тумане. Потому и проводились исследования в этой области. Впрочем, не столь уж важно, что послужило их причиной. Важно, что неудачи заставили учёные умы вновь обратиться к старым сказкам, из коих следует, что переломы – не просто морщины на лике земли, не просто границы, непоправимо раздробившие её. Переломы – трещины в незримой стене, ведущие в неизвестность, в иной, неведомый нам мир.
– Мир, из которого могут являться всякие монстры? – уточнила я настороженно.
– Не только. Есть предположение, что первые адары вышли из переломов и принесли с собой все эти чудесные вещи.
С места, где я стояла, нельзя было понять, на что именно смотрит Дуган, но сейчас я на сто процентов уверена, что взгляд его устремлён на зафир.
Чудесную вещь родом из перелома.
Что ж, они дозрели до теории происхождения видов в местных реалиях. И додумались до того же, что и я, – адары с их сверхъестественными способностями и предметами, аналогов которым здесь не было и нет по сей день, не от мира сего в прямом смысле.
– Вы не выглядите удивлённой, – заметил Дуган, обернувшись ко мне.
– Я это подозревала, – призналась я. – Мой мир… обогнал ваш в развитии. Там нет переломов… только границы, расчерченные людьми. Нет магии… адар, зафиров и вестников. Ничего по-настоящему похожего на них нет. Но есть великая сила воображения и предположения. Поэтому мне нетрудно сложить одно с другим.
– Вам, быть может, и нетрудно. А мы многие века теряемся в догадках, откуда пришли первые адары.
– Точно не из моего мира, это я вам гарантирую.
– Не спорю. Всё же переломы могут вести в иной мир… миры… и лишь через них возможно попасть туда. Так как ваш мир может быть не связан с переломами? Откуда тогда вы взялись, если не пришли через них?
– Связан, не связан, мне-то почём знать?! – чёрт, беседа сворачивает явно не в то русло.
Предполагалось, что я поведаю Дугану правду. Ту её часть, которая в теории мне не повредит. Он поверит – или не поверит, что вероятнее, но другого выбора у него не будет. Ему придётся смириться и принять рассказанное, хотя бы потому, что больше ничем я помочь не смогу. Я не буду требовать денег, торговаться и ставить условия, я скажу как есть и уйду. Да, Филипп и Люсьен этого моего поступка не оценят, да, я рискую, тем более с неучтёнными ушами, однако всё лучше, чем вынуждать безутешного отца платить за ложь или отворачиваться, ни слова ему не сказав.
