Фея чистоты - Тереза Тур
Кудлатые ушки подрагивали, вторя недовольно трепещущим крыльям. Эти двое уставились друг на друга, наблюдая, как кружится в воздухе сверкающая пыльца.
– Хм-м‑м… Скажите на милость. Откуда у этого… бездарного недоразумения фамильяр? Бенджамин Ульрих Клементий Лаврентий Ясновидящий, если не ошибаюсь?
– К вашим услугам, о всесильная. – Букля низко, изящно поклонился, локонами судейского парика смахивая пыль с туфелек этой… гадюки!
– Пошел прочь! – Пальчики звонко щелкнули, и малыш, жалобно взвизгнув, кубарем полетел под диван.
– Хрюк.
– Букля! – закричала я, усилием воли скидывая оцепенение.
Сердце едва не выпрыгнуло. Ну держись, «Динь-динь» проклятая. Не знаю, есть ли у меня магия, но этот кудрявый минипиг – мой друг, и я не позволю его обижать!
– Тебе это с рук не сойдет, поняла? Букля! Букля, малыш… Ты где? Тебе больно? Скажи хоть что-нибудь.
Я полезла под диван, выставив красотке на обозрение пятую точку. Если феи считают подобное поведение неуважением – так ей и надо! Я чистить туфельки этой мерзавке не собираюсь. Она у меня еще получит, вот только Буклю найду.
– Да как ты смеешь мне угрожать? Ты…
– Еще как смею! – Схватив Буклю и прижав к себе, я развернулась и…
Дышать! Что со мной? Мне нечем дышать! В горле – хрюкающее бульканье, нос тянет, как будто…
Поднесла дрожащие руки к лицу. Нащупала что-то круглое, мокрое. Пятачок! Почти одновременно к этим странным, пугающим ощущениям добавился нестерпимый зуд в…
– Нет! – прошептала в отчаянии, нащупав упругий хвостик крючком, торчащий из юбки.
Ткань порвалась.
Я завертелась волчком, пытаясь увидеть, что там, но ничего не получалось.
Фея рассмеялась, но вместо хрустального перезвона тысячи колокольчиков из горла красотки вырвалось… кабанье хрюканье. Зажав рот ладонями, сказочное создание в ужасе уставилось на меня.
– Дамы? У вас все в порядке? – Раздался осторожный стук в дверь.
Проводник, почувствовав неладное, решил вмешаться, однако открывать купе не спешил – мало ли что, от этих фей всего можно ожидать.
– Поскольку мы теперь практически родственники, – осторожно заметил Букля, придя в себя, – позвольте заметить, что, хотя вы обе выглядите совершенно очаровательно, проводник может вызвать магическую полицию.
– Хрю! – согласно кивнула фея и выразительно посмотрела на меня.
А я что? Я вообще колдовать не умею.
– Откройте! – забарабанили в дверь. – Мне необходимо убедиться, что с вами все в порядке. В противном случае я буду вынужден вызвать полицию!
– Энн, – тоном строгого учителя проговорил Букля, – не тупи, отменяй заклятие. Бери пример с госпожи феи!
И действительно – крылышки «Динь-динь» успокаивающе трепетали, окутывая золотой пылью наше маленькое купе. Нос защипало.
– А… А… Апчхи!
– Энн, быстрее!
– Я открываю!
Заскрипел замок двери купе.
Глава 3
Дверь в купе резко распахнулась, и меня тут же ослепила вспышка.
Щелк! Щелк! Пуф-ф‑ф…
– Вы обе едете к милорду Харди. В Дан-Лане ходят чудовищные слухи, никто не вернулся из проклятого поместья. Вам не страшно?
Щелк! Щелк!
Сердце ушло в пятки! Я отвернулась, закрыв лицо руками и почувствовав пальцами… нос! Мой любимый носик!
В отличие от девяноста девяти процентов женщин моего мира любого возраста, лично я никогда не сетовала на собственную внешность. Нос, губы, фигура – меня все устраивало, и, судя по ощущениям, все это вернулось в прежнее состояние.
Какое счастье!
Быстро окинув взглядом купе, обнаружила, что, несмотря на наглое вторжение журналиста с алчным взглядом и бегающими крысиными глазками, все остальное – в полном порядке. Возмущенная фея смотрит на парня так, будто еще мгновение, и она превратит его в крысу. Что ж, он знал, на что шел.
Букли не было, значит, успел спрятаться в саквояж. Молодец, хороший минипиг! Я выпрямила спину, стараясь подыграть, понимая, что хрюканье феи могло и не исчезнуть так же легко и внезапно, как мой свиной пятачок.
Полные искреннего негодования, возмущенные взоры двух приличных барышень в сторону двери прекрасно дополнял мой уверенный, очень недовольный голос:
– Простите, молодой человек… Могу я поинтересоваться, в чем, собственно, дело? Вы врываетесь к двум дамам.
В проем заглянул перепуганный проводник.
– Мои извинения… Странные звуки. Я был вынужден.
– Вы были вынуждены прислать журналиста? Были вынуждены позволить ему делать снимки? – Лед в голосе не хуже магии фей заставил покрыться инеем окна, а несчастного проводника – позеленеть от страха.
Какая же я все-таки молодец! Бесстрашная. Артистичная. Только убираться не люблю.
Фея со скучающим видом отвернулась к окну, всем своим видом давая понять, что грандиозного скандала избежать не получится.
– Куда смотрит полиция? – Я решительно поднялась.
Зря. Зуд чуть выше пятой точки не прошел, ткань предательски треснула – стало быть, не все последствия устранены. Я посмотрела на фею, сделав страшные глаза, мол: «Выручай!»
Как бы я ее ни ненавидела, но… стрекоза свое дело знала – журналиста кубарем вышвырнуло из купе, а из его старинного фотоаппарата (все-таки чертовски красивая штука!) с жалобным свистом повалила золотая пыльца.
– Не-е‑ет! Нет. Нет. Нет! Храни королеву феи – за что?
Фея зевнула, изящно прикрыв рот ладошкой в полупрозрачной нежно-сиреневой перчатке в тон изящному наряду. Купе наполнилось ароматом цветов, что почему-то напугало несчастного проводника до полусмерти.
– Дамы, умоляю! Чай и сладости за наш счет! Только… не губите. Я немедленно высажу этого наглого господина на следующей же станции!
Я постаралась сесть на место. Аккуратно, не поворачиваясь к проводнику спиной. Выглядело странно, но… Вполне объяснимо. Барышни путешествуют одни. Приличные барышни, смею заметить. И тут к ним в купе врывается… мужчина! С камерой. Да я вообще уже должна быть в глубоком обмороке.
– А вы не боитесь оставаться наедине с той, что может вас уничтожить? – журналист не сдавался: да, снимки исчезли, но остался блокнот, который он и сжимал, словно шпагу перед боем. – Или чудовище Харди пугает настолько, что…
– При всем уважении к небезызвестному лорду Харди, – насмешливо протянула я, глядя этому назойливому, упрямому журналюге прямо в глаза, – я бы ставила на нее, – кивнула на крылатую соседку.
И что ей не понравилось-то? Я ж ей комплимент сделала! Стоило так… возмущенно хрюкать?
Мгновение мы все трое в ужасе смотрели друг на друга. Проводник ушел распорядиться насчет еды и напитков, что должны были помочь нам забыть инцидент, – уже хорошо. Плохо, что журналист слышал хрюканье прелестного создания и теперь строчил в своем блокнотике, высунув от старания язык.
– Хм-м‑м… А ты не так глупа, как кажешься, – пропел хрустальный колокольчик.
Золотая пыльца закружилась, окутывая журналиста, и… крыса, высунув нос из-под исписанных карандашом, рассыпанных по всему купе листов, пробежала
