Стужа - К. Н. Кроуфорд
Адонис во плоти? Бог? Это какая-то магия фейри?
Я всегда думала, что Эндрю достоин высшей моей отметки в десять баллов. Но если у Эндрю десять, то придется изобрести совершенно новую шкалу, потому что он не шел ни в какое сравнение с королем фейри.
Пристальный взгляд короля встретился с моим, и я совсем перестала дышать, чувствуя пронизывающий спину ледяной холод. Внезапно мне стало казаться, что холод из моих позвонков начинает распространяться дальше.
Пока Торин пересекал бар, вокруг него будто сгущались тени. Посетители инстинктивно расступались. Я слышала, что он оказывал такое влияние на людей. Одного его присутствия было достаточно, чтобы подчинить своей воле.
У бармена дрожала рука, когда он наливал виски королю Торину.
– Король Торин, – благоговейно шептали люди.
– Король Торин.
Некоторые опустились на колени. Тройничок-Стив уткнулся лбом в заляпанный пивом пол.
– О боже мой! – прохрипела Шалини, сжимая мою руку так сильно, что на коже наверняка останутся синяки.
Может быть, из-за того, что я фейри, или, возможно, из-за пяти кружек пива в моем маленьком теле, но я не собиралась падать на колени. Даже если бы сила Высшего фейри проникла в самые мои кости, требуя почтения, я бы и под страхом смерти продолжала стоять.
Торин взял у бармена свой виски, продолжая сверлить меня взглядом. Когда он двинулся в мою сторону, желание опуститься на колени стало непреодолимым.
На его челюсти дернулся мускул.
– Фейри полагается кланяться своему королю, – произнес он низким бархатистым голосом.
Я улыбнулась так очаровательно, как только могла.
– Но на самом деле я не одна из вас. Вы сами это решили давным-давно. – Алкоголь маскировал страх, который я должна была испытывать. – Так что теперь я живу по человеческим правилам. А людям кланяться не обязательно.
Шалини резко и болезненно стиснула мою ладонь, умоляя замолчать.
Я поморщилась и отдернула руку.
– И, честно говоря, после того, как я обнаружила Эшли верхом на Энтони, мужчины меня больше не интересуют.
Кругом повисла тишина, тяжелая и густая.
Губы короля дрогнули.
– Что за Эшли?
Я вздохнула.
– Думаю, на самом деле проблема не в ней. А в том, что я не собираюсь кланяться красивому богатому мужчине. У меня был че-е-ертовски тяжелый день, – невнятно пробормотала я.
Король окинул меня взглядом, обратив внимание на пятна на моей толстовке с котом, а затем остановился на пустом стакане, который я сжала побелевшими пальцами.
– Заметно.
Наши взгляды снова встретились. Позади Торина, казалось, сгущалась тьма, тени подползали ближе. По позвоночнику пробежал мороз, и зубы принялись отбивать дробь.
Почитай своего короля. Почитай своего короля. Голос в моей голове приказывал склонить перед ним голову, но было страшно.
Король Торин слегка нахмурил брови, как будто его удивило мое сопротивление. Но разве он не слышал, как я сказала, что больше не одна из них?
Его губы едва заметно дрогнули.
– Хорошо, что я здесь не для того, чтобы пригласить тебя побороться за титул моей невесты. Тебя бы немедленно дисквалифицировали за неуважение.
Я посмотрела в его арктические глаза. Король Торин только что недвусмысленно исключил мое участие в конкурсе, в котором у меня не было абсолютно никакого желания участвовать.
– О, не волнуйтесь, меня не интересует ваш турнир. По мне, так он скорее унизительный.
Король Торин округлил глаза, и впервые на его идеальном лице появилось выражение, напоминающее настоящие эмоции.
– Ты знаешь, кто я такой?
– О да, король Торин. Я понимаю, что ты королевской крови, из древнего рода Благих и бла-бла-бла… – Я смутно осознавала, что невнятная речь отчасти смягчила резкость тирады, но король просто оказался не в том месте и не в то время, и ему придется дослушать до конца. – Но я действительно мало что знаю о вас или фейри, так как вы все решили, что я недостаточно хороша для вашего общества. И это прекрасно. Потому что здесь, в мире смертных, есть удивительные вещи. Но я знаю, вы все считаете себя лучше людей. В этом и проблема, король. – Я не обращала внимания на то, как Шалини ногтями впилась в мою руку. – Все это представление… зрелище, которое вы устраиваете, на самом деле ничуть не лучше, чем самые глупые проявления массовой культуры смертных. Ваш отбор невест? Я знаю, что обычай древний и он восходит к старому миру, когда мы жили в лесах, носили оленьи рога и трахались, как животные, в дубовых рощах…
Торин стиснул зубы, и я почувствовала, как щеки вспыхнули румянцем. Откуда это взялось? И что я болтаю?
Я на мгновение закрыла глаза, пытаясь восстановить ход своих мыслей.
– Но чем вся эта концепция отличается от «Подвязок и подтяжек»? – Я широко махнула в сторону экрана телевизора. – Ваша жизнь – это, по сути, надир человеческой цивилизации. В наше время соревнования невест даже по телевизору показывают. Это все фальшивка, ведь правда? И вообще-то вы ничуть не лучше Чеда, пилота с абсурдно белыми зубами в «Подвязках и подтяжках». Просто симпатичные, богатые придурки. Любая, кто хочет принять участие в этом турнире, стремится к двум вещам: славе и власти.
Шалини зашипела.
– Ава, хватит болтать!
Несмотря на опьянение, я осознавала, что творю что-то ужасное.
– Ладно, славе, власти и вашему… Ну, вы сами знаете. – Я махнула на него рукой. – Вашему лицу и прессу. Никогда не доверяйте таким сексуальным мужчинам, дамы. В любом случае я отказываюсь кланяться. Доброй ночи.
Пиво открыло во мне неиссякаемый поток речей, и я не могла его остановить.
Наверняка за моей спиной на меня с удивлением смотрели посетители «Золотого трилистника». Клубящиеся вокруг Торина тени, казалось, сгустились во что-то почти осязаемое, подтверждая то, что я всегда знала о фейри: они опасны. Вероятно, именно поэтому мне следовало просто упасть на колени и держать рот на замке.
Глаза короля вдруг засияли ярче, а мои вены наполнились льдом. Я чувствовала себя оледеневшей и уязвимой. Я не смогла бы сдвинуться со своего места, даже если бы захотела.
Голос короля Торина был мягок, как шелк, а во взгляде читалось веселье.
– Как пожелаешь. Очевидно, у тебя прекрасная и насыщенная жизнь. – Его взгляд снова скользнул по моему телу, остановившись на толстовке с недовольным котом. – Мне бы не хотелось ее портить.
Затем, не давая мне времени сказать хоть слово, он отвернулся и вышел из бара.
Долгое мгновение посетители стояли не шелохнувшись. Затем чары рассеялись, и бар взорвался какофонией голосов.
– Она отвергла короля фейри!
– Что
