Шеррилин Кеньон - Ночные удовольствия
— Ну, ну, — раздался бестелесный голос. — Темный Охотник очнулся.
Аманда узнала злобные интонации того, кто ударил ее в доме Табиты.
— Дези, детка, — ворчливо сказал мужчина позади нее, глядя на коричневые стены. — Я вижу, ты до сих пор играешь в свои маленькие игры. Почему бы тебе не повести себя, как хороший Даймон и не показаться мне?
— Все в свое время, Охотник, все в свое время. Понимаешь, я не такой как все остальные, которые бегут и съеживаются от страха при виде большого страшного волка. Я — большой страшный дровосек, который убивает этого волка.
Голос выдержал театральную паузу.
— Ты и Табита Девро были беспощадны, преследуя мой род, и пришло время вам узнать, что такое страх. К тому времени, когда я с вами закончу, вы будете молить о смерти.
Темный охотник наклонил голову и засмеялся.
— Дези, лапушка, я никогда никого не умолял в своей жизни, и, скорее солнце развалится на части, чем я буду просить о чем-либо такого, как ты.
Окончание второй главы.
— Высокомерие, — произнес Дези, — как я обожаю наказывать за это преступление.
Темный Охотник рывком поднялся на ноги, и Аманда увидела рану у него в боку. Его рубашка была слегка разорвана, и пятна крови покрывали пол в том месте, где он сидел.
Но мужчина, казалось, не замечал этого.
— Скажи, а как тебе эти наручники? — Спросил Дези. — Это кандалы из кузницы Гефеста. Только бог или ключ, сделанный самим кузнецом могут открыть их. А, учитывая, что боги оставили тебя…
Темный Охотник оглядел комнату. Его полный ярости взгляд мог напугать и Дьявола.
— Твое убийство доставит мне такое удовольствие.
Десидериус рассмеялся.
— Я сомневаюсь, что тебе предоставится шанс, если твоя маленькая подружка узнает, кто ты.
Темный Охотник бросил на нее говорящий взгляд, который просил не выдавать себя. Но этого и не требовалось. Последнее, что она бы сделала — это предательство сестры.
— Именно поэтому ты приковал нас друг к другу? — спросил Охотник. — Хотел поглядеть, как мы будем драться?
— О, нет, — ответил Дези, — это совсем не то, что я планировал. Если вы убьете друг друга, я не буду против, но что я действительно намереваюсь сделать — так это выпустить вас на закате. Понимаешь, Темный Охотник станет жертвой, и я собираюсь в полной мере насладиться, выслеживая и заставляя вас страдать. Нет такого места, где вы бы смогли спрятаться от меня.
Темный Охотник самодовольно улыбнулся.
— Ты думаешь, что способен выследить меня?
— О, да. Вполне. Видишь ли, я знаю все твои слабые места даже лучше, чем ты сам.
— У меня нет уязвимых мест.
Десидериус засмеялся.
— Слова настоящего Темного Охотника. Но у каждого из нас есть Ахиллесова пята, особенно у тех, кто служит Артемиде. И ты не исключение.
Аманда могла поклясться, что слышала, как Десидериус удовлетворенно облизнулся.
— Твоя самая большая слабость — это благородство. Эта женщина ненавидит тебя, и все же, ты не убьешь ее, чтобы оказаться в безопасности. Пока она будет пытаться прикончить тебя, ты будешь охранять ее ценой своей жизни.
Десидериус злобно расхохотался.
— Ты просто не можешь бросить человека в опасности, не так ли?
— Дези, Дези, Дези, — поцокал языком Темный Охотник. — Что же мне с тобой сделать?
— Не смей разговаривать со мной таким пренебрежительным тоном.
— А почему бы и нет?
— Потому что я не просто какой-то испуганных маленький Даймон, чтобы бежать от тебя в ужасе. Я — твой худший кошмар.
Темный Охотник усмехнулся.
— Тебе обязательно прибегать к таким клише? Ну, давай же, Десидистрофа, не можешь придумать ничего пооригинальнее, чем эти фразы из низкопробных фильмов.
Яростное рычание эхом отразилось от стен комнаты.
— Прекрати издеваться над моим именем.
— Извини, ты прав. Меньшее, что я могу для тебя сделать — это проявить немного уважения, перед тем, как уничтожить.
— О, нет, ты не уничтожишь меня, Темный Охотник. На этот раз умрешь ты. Ты не задумывался, насколько она замедлит тебя? Не говоря уж о ее маленьких друзьях. Они будут преследовать тебя, как свора диких собак. И на твоем месте, я бы уповал на это. Ты никогда еще не испытывал таких мучений, какие предстоят тебе в нашу следующую встречу.
Сжатые в плотную, твердую линию, губы Темного Охотника растянулись в улыбке в ответ на угрозы Десидериуса.
— Ты сильно переоцениваешь свои способности.
— Поживем — увидим.
Аманда услышала, как отключился микрофон.
Темный Охотник снова рванул наручники.
— Я убью этого выродка из фильмов ужасов.
— Эй, эй, эй, — вскрикнула она, когда он вывернул ее запястье, пытаясь освободиться. — Эта рука вообще-то пристегнута.
Мужчина остановился и посмотрел на нее. Его взгляд смягчился.
— Близнецы. Это ему в голову не пришло. Есть какие-нибудь мысли насчет того, где может быть твоя сестра?
— Я даже не знаю, где я или сколько сейчас времени. К тому же, я не имею понятия, что тут происходит. Кто ты и кто был тот придурок? — Потом она понизила голос и добавила, — Он может нас слышать?
Кириан покачал головой.
— Нет, микрофон выключился. В данный момент он занят обдумыванием своей маленькой мести. Я не знаю, как ты, но лично я вижу его потирающим руки и смеющимся как Декстер из «Лаборатории Декстера»[1].
Кириан несколько минут разглядывал девушку. Она не билась в истерике…пока, и он хотел, чтобы оно было так и дальше. Информация о том, что Десидериус — это демон, питающийся душами, явно не помогла бы.
Конечно, учитывая склонность ее сестры к охоте на вампиров, это не должно было удивить девушку.
Закрыв глаза, он мысленно потянулся к ее разуму и нашел подтверждение своим опасениям. В ней присутствовала изрядная доля страха.
В отличие от своей сестры Табиты, она не делала поспешных выводов, но ее терзали любопытство и злость. Возможно, он мог бы рассказать ей обо всем и не перепугать до потери сознания, но Темный Охотник в нем придерживался правила «меньше знаешь — крепче спишь». Прямо сейчас, голый минимум — это было все, что ей нужно было знать. Если ему повезет, он сможет освободить их, не выдав о себе больше, чем ей уже было известно.
— Меня зовут Хантер, — официально произнес он. — А «тот придурок» — это человек, который собирается навредить твоей сестре.
— Спасибо, но это я уже поняла и сама.
Аманда нахмурилась. Все это должно было бы испугать ее, но страха она не чувствовала. Слишком сильна была злость. Она умудрилась попасть в самую гущу сумасшедшей жизни своей сестры.
