Война Ириса и Розы. Расплата за преданность - Каролина Рина
– Авелин, почему тут нет еще одной комнаты? – спросила она, откусывая большой кусок булочки с джемом. – Я думала у меня будет своя гостиная. У мамы была. Она могла принимать там других дам и пить с ними чай или кофе. И мы с братом и сестрой играли там, когда она позволяла.
– Эта самые лучшие покои в замке, мадам. Раньше здесь жил господин граф. После тут все переустроили для Вас.
Ижени продолжала жевать и с интересом смотреть на служанку.
– А он сейчас у себя?
– Да, в своем кабинете, как и обычно. Занимается перепиской.
– А где теперь его покои?
– В том же месте, только этажом ниже. Там еще немного мрачновато. Не закончили с освещением и новыми обоями. Старые, темно-коричневого цвета, уже не годятся, да и узоры совсем выцвели.
– Кажется, я прибыла не вовремя. Зачем было так торопиться со свадьбой?
– Таково было желание хозяина, мадам.
– Странно…
Ижени доела завтрак, и Авелин стала собирать тарелки, аккуратно укладывая их на широкий поднос. Графиня де Баккард сидела в кресле и внимательно наблюдала за ней.
– Я видела много прислуги внизу. И вчера ночью мне помогали еще несколько девушек. А сегодня только ты пришла. Все заняты какой-то работой?
– О, нет, мадам. Ничего особенного. Просто его сиятельство поручил мне заботиться о Вас.
– Не пойми меня неправильно, не хочу обидеть тебя. Но разве ты справишься в одиночку?
По-моему, это неразумное решение.
– У нас нет лишней прислуги. Все выполняют четкие обязательства. Меня освободили от уборки комнат, чтобы направить к Вам.
– Если прислуги не хватает, ее всегда можно нанять. Так делали мои родители. Особенно перед торжественными обедами и важными приемами. Какой смысл заставлять людей трудиться свыше их сил, если можно быть более практичным и закончить работу быстрее и лучше.
– Граф не любит большого количества людей в доме. Верно, это связано с его профессией. У нас тут только те, кто служит семье де Баккард много лет.
– И какая у него профессия?
Почему-то никто прежде не упомянул об этом. Как будто ей, как жене, вовсе не обязательно знать такие мелочи.
– Он офицер тайной полиции короля. – ответила Авелин.
Ижени призадумалась.
– Возможно поэтому мне не позволили приехать со своей прислугой. А я все думала, почему так… В дороге было очень тяжело.
– Не волнуйтесь, мадам. Я сумею управиться со всем, чтобы Вы ни приказали.
– Ну да, ну да. Вот сейчас мне нужно уложить волосы. А ты идешь на кухню и должна еще погладить ленты.
– Я потороплюсь.
Авелин громче зазвенела посудой, кое-как умещая ее на подносе. Кажется, придется сходить на кухню не один раз, чтобы унести все.
Ижени снова посмотрела на этот процесс и нетерпеливо встала со своего кресла.
– Ладно. Обойдемся сегодня без прически. Просто расчеши мне волосы и можешь заниматься своими делами. Мне не терпится уже выйти отсюда.
Авелин поспешила выполнить приказ, и Ижени убежала вниз, прихватив с собой лишь носовой платок и нюхательную соль в кармане. Она теперь знает, что умеет падать в обмороки. А значит, как все взрослые дамы, должна носить с собой баночку с солью. Поможет ли это, неизвестно. Но Ижени была довольна собой.
Она побродила по дому и отправилась гулять в сад. Десять часов утра. Ижени позавтракала одна. Погуляла одна. Одна дала распоряжения об обеде. Еще раз спросила у прислуги на предмет присутствия в доме его хозяина. «Он у себя в кабинете». Еще один такой ответ, и она начнет думать, что вчерашняя свадьба была не так и плоха по сравнению с этим утром. Она уже прошлась везде, где могла. В саду поздоровалась с садовником. Тот приветливо улыбался и срезал для нее свежих розовых роз. Целых пол часа Ижени мастерила из них венок. А потом еще столько же гуляла с новым украшением. Все обитатели дома, казалось, были рады ее видеть и ничего не имели против молодой, веселой и очаровательной хозяйки. Все кланялись ей и желали доброго утра. Все, кроме одного единственного человека. Не зная, чем ей еще заняться, Ижени села на подоконник в галерее и уставилась в пол.
– Мама запрещала заходить в кабинет к отцу, когда он там работал. И всегда говорила, что нет ничего хуже, чем отвлекать мужчину от дел. Но что же теперь, целую вечность ждать, пока он оттуда выйдет? Вчера его не было на свадьбе, и он не видел мой прекрасный наряд. А сегодня не увидит еще одно новое платье для прогулок. Я что приехала сюда, чтобы хвастаться нарядами лишь слугам и самой себе перед зеркалом? Это я и дома могла делать.
Ижени встала, ощутив невероятное чувство уверенности в своей правоте.
– Решено. Я иду к нему. Он должен быть рад увидеть меня.
Ровно через две минуты дверь кабинета беззвучно приоткрывается. Реджис де Баккард что-то пишет за столом и не поднимает головы. В комнату заглядывает Ижени. На ней венок из розовых бутонов и розовое платье в тон с пышной юбкой и рукавами фонариками. На лице радостная улыбка, а в глазах озорной блеск. Она юркнула в дверной проем как свежий весенний ветер и на цыпочках подбежала к столу. Видя, что мужчина не услышал ее, она улыбнулась еще шире и закрыла ему глаза ладонями.
– Доброе утро! – услышал граф над своим ухом.
Наконец он повернулся, попутно убирая ее руки со своего лица.
– Ты так много работаешь. Я думала, мы проведем время вместе.
Она продолжала улыбаться, глядя в его глаза, и как будто совсем не замечая каким холодно равнодушным взглядом те отвечали ей.
– Я думала ты спустишься позавтракать со мной. А после мы пойдем гулять.
– Это ни к чему. – ответил граф. – Вы вполне можете обойтись без меня в столовой и в саду.
Ижени резко посерьезнела и убрала руки с его плеч.
– Почему на Вы?
– А Вы хотите как-то иначе?
– Все близкие зовут меня Ижени. И ты тоже можешь.
– Не думаю, что мы настолько «близкие», как Вы выразились.
– Разве… так должно быть?
– А много Вы знаете о том, как должно быть, графиня?
– Вообще-то нет. Но мама рассказывала…
– Наверняка рассказывала что-то очень интересное. Она случайно не просила Вас делиться подробностями своей жизни в ответ?
– Да, конечно. Матушка так переживает о моем отъезде. И очень просила меня писать обо всем, что бы тут не происходило.
– Даже так?
Реджис казался удивленным, услышав ее слова. А Ижени не понимала, почему.
– И Вы намерены писать домой обо всем, что случится?
– Да.
– Как
