Семь девиц для некроманта (СИ) - Либрем Альма

Вместе с кинжалом и с настроенной против некромантов книгой.

Внизу — сильно внизу, метрах эдак в пяти, — кто-то стоял, и Айрис была твёрдо уверена, что он после падения книжки на голову не выживет. А жалко. Она убивать не собиралась, а уж падать на мертвечину — тем более!

Кинжал черкнул незнакомца по плечу, но он этого даже не заметил. Основное его внимание было направлено на падающую вниз Айрис. Платье её немного задралось, демонстрируя как минимум сантиметров на двадцать больше голых ног, чем полагалось пристойной девушке.

А ещё, кажется, незнакомца очень заинтересовало содержание её премилой книжицы.

Айрис была уверена, что он отскочит в сторону. Он должен был отскочить в сторону! Но вместо того, чтобы спасать свою жизнь, мужчина смело вытянул руки вперёд и поймал её.

Её падение это замедлило.

Его собственное — ускорило.

Они покатились вниз по холму — Айрис ойкнула дважды, мужчина — четырежды, пересчитав своей спиной все самые острые камушки, — и остановились у какой-то тоненькой речушки.

Теперь мужчина нависал над Айрис, опираясь руками о землю. Она всё так же судорожно сжимала книгу, хотя понимала, что вряд ли дотянуться до головы, чтобы ударить по ней, будет так легко. Особенно если речь не о её собственной голове, а о вражеской.

— "Некроманты. Разведение, отбор, истребление. 1000 и 1 совет для невинной девицы", — скосив глаза, прочитал мужчина название книжки. — Бастиан.

— Айри, — решив, что мужчина так представился, сообщила она. — Что произошло?

— Вы вывалились из почему-то взлетевшей в воздух кареты и собирались убить меня книгой, предназначенной для уничтожения некромантов.

— Для истребления, — поправила его Айрис. — Она не моя, если что.

— Полагаю, любому некроманту, узревшему это издание, было бы всё равно, чья она.

Айрис невольно вытянула руки, и книга ударила мужчину в грудь. Он скептически скосил на неё глаза и соизволил всё-таки откатиться в сторону и встать. Белая рубашка перестала быть белой ещё во время падения вниз, теперь она приобрела землисто-зеленоватый цвет. Жилет, прежде, очевидно, красивый, теперь был весь в затяжках и тоже в пятнах. Брюки оказались в состоянии немного получше, чем весь остальной наряд, но тоже в далёком от идеального.

Бастиан подал Айрис руку, и она ухватилась за неё, легко принимая помощь.

Что ж, кем б ни был этот мужчина, он точно не работал с землей. Мягкая кожа, никаких мозолей, шрамов и прочих гадостей. И пальцы длинные, как у какого-нибудь музыканта.

Или колдуна. Дедушка как-то показывал. Там такие пассы надо делать, что с короткими пальцами точно не справиться.

— Вы в порядке? — заботливо уточнил он. — Ничего не болит?

— В порядке, — улыбнулась Айрис. Новый знакомый ей понравился, она даже безропотно отдала ему книгу, когда тот попытался отобрать жуткое пособие и пролистнул его интереса ради. — А вы?

— В полном, — подтвердил он, мягко усмехнувшись.

"Красивый", — про себя отметила Айрис. У Бастиана были правильные черты лица — она вспомнила почему-то о дедушке, хотя повода не было, — и красивые, чёрные, как вороново крыло, волосы. А ещё…

— Ой, — выдохнула она, только-только заметив очень большой повод для беспокойства.

Глаза у нового знакомого были черны, как та смола.

Как её собственные, если говорить прямо.

— Вы — лорд Себастьян Брайнер? — удивлённо переспросила она.

— А вы — седьмая невеста?! — не менее шокировано воскликнул мужчина.

А потом, не сговариваясь, они одновременно повернулись к карете.

— Остин! — воскликнула Айрис. — Где борода?!

— Остин, — прорычал лорд Брайнер, — где, скажи мне на милость, дурочка, теряющая сознание при виде говорящего кота?! "Такая же, как и шесть предыдущих"?! И с какой радости моя карета летает?!

Глава четвёртая

Остин, кажется, пытался открыть противоположную дверь кареты, чтобы быть подальше от радикально настроенного хозяина и поближе к свободе и небесам. После смерти они ему не светили; среди туч обычно прыгали какие-то праведники-овцы и блуждали благообразные полупрозрачные собаки. Котов не приглашали; им, как пакостникам, предлагалось сначала исправиться…

По крайней мере, так рассказывал один сумасшедший, когда пытался продать Айрис собаку. Желания заводить в доме живность не было ни у неё, ни у матери, потому рассказом Айри не впечатлилась, да и не поверила в него…

Зато этому болтливому хвостатому гаду почему-то поверила — и уже успела об этом пожалеть!

Лорд Себастьян с удивительным равнодушием наблюдал за тем, как карета упрямо взмывала ввысь. Стоило ей перелететь через верхушки деревьев, а Остину оказаться на безопасной, закрытой дверце верхом, как некромант сделал несколько умопомрачительных жестов — и как успел только! — и пробормотал себе под нос тридцать одно слово — три волшебных и двадцать восемь, кажется, одолженных то ли из орочьего, то ли из гномьего языка. Карета поддаваться не хотела; процедуру пришлось повторить несколько раз, прежде чем она медленно, словно воздушный змей, влекомый хозяином обратно, поплыла к некроманту.

Остин, смотревший в это время на приближающиеся небеса, сначала даже не заметил отличий в направлении передвижения. Только когда ему на голову свалился желудь из соседнего дуба, он остервенело мяукнул, подскочил и понял, что наказание близко.

Разумеется, кот совершил попытку покинуть свою полётную площадку, но по краю бывшей дверцы выросли довольно высокие и заострённые колышки. Остин выгнулся дугой, зашипел, но от этого ничего не изменилось. Колышки никуда не пропали, настроение у некроманта не улучшилось.

— Лорд Брайнер, — Айрис осторожно коснулась его плеча. — Позвольте…

— Вы что-нибудь хотели? — мужчина повернулся к ней.

— Используйте, пожалуйста, горный гномий диалект, если это не составит особого труда. Я немного знакома с равнинным…

Айрис была уверена в том, что некроманты не краснеют, но у Себастьяна несколько порозовели щёки. Или это было от гнева, а не от смущения? В любом случае, он, несколько пристыженный, взглянул на неё уже иначе, с ещё большим интересом, и повернулся к карете. Та, вместе с котом, наконец-то приземлилась совсем рядом.

— Прошу прощения, леди Айрис, — вздохнул он. — Не сдержался. Редко какая девушка способна опознать гномий язык, не то что понять, о чём идёт речь.

— В детстве я любила изучать иностранные языки, — похвасталась Айрис.

— Вероятно, знаете эльфийский в совершенстве?

— Нет! — легко ответила она. — Кто в детстве хочет учить эльфийский? Зато, — она зарделась и глупо хихикнула, — в совершенстве владею тролльим…

Себастьян озадаченно кашлянул.

— Однако… Впрочем, об этом мы поговорим после. Остин! Иди сюда, пушистая ско… пушистый зверь. Немедленно!

Остин поджал хвост и жалобно мяукнул.

— Он хотел, возможно, проверить невест на прочность? — не удержавшись, вставила свои пять копеек Айрис. — Я уверена, что Остин очень вас уважает и хотел как лучше… — она выразительно посмотрела на кота. — Возможно, он проводит меня в мою комнату? Устала, знаете ли, с дороги…

— И вы, — Себастьян повернулся к ней, — не боитесь зайти в этот замок?

Он махнул рукой в направлении высившегося совсем рядом здания.

Паутины, натянутой между башнями для отлова птиц и драконов среднего размера, не наблюдалось. Яд из окон не выливали. Рва, в котором булькало бы нечто зелёное и напоминающее кислоту, тем более не было. И дышать тоже ничего не мешало.

— А где тут водятся ядовитые змеи? — уточнила она на всякий случай. — Пауки? Собаки хотя бы? Лорд Себастьян, что тут есть опаснее Остина?

— Опаснее Остина в нашей стране только королевские указы! — проворчал лорд Брайнер. — Можете не волноваться. Советую только обходить центральный куст в оранжерее.

— Он ест людей?

— Нет, что вы! Его очень любят пчёлы, а они, как вам известно, могут болезненно жалить.