Скажи мяу, ведьма, или Дорога проклятых кошек - Виктория Александровна Килеева
Инго взялся за рукоять, несколько раз провёл фуганком по древесине, после чего, убрав из прорези стружку, уступил место Ларе. То, что было для брата обыденным делом, казалось ей удивительным таинством.
– Слишком нежничаешь. Нажимай сильнее, – велел Инго, оттесняя её от стола и показывая снова.
Лара не осмелилась сказать, что она не нежничает, а скорее благоговеет перед этим волшебным орудием, которое раз за разом превращало кусок дерева в совершенство. Поверхность под её пальцами становилась гладкой, как шёлк, и она не могла поверить, что тоже причастна к этому чуду.
«Вот она, магия!» – восхитилась Лара.
Комната наполнилась слабым запахом липы. Брат положил на ладонь шелестящую стружку.
– Видишь, пока поверхность была неровной, стружка отходила кусками, а теперь она непрерывна. Это значит, что поверхность сровнялась.
– Понятно, – кивнула Лара и горячо заговорила: – Спасибо тебе, Инго. Я очень рада, что хотя бы ты в меня поверил. Как же приятно встретить человека с живым и гибким умом…
Инго насупил золотистые брови.
– Ты, видно, превратно меня поняла, сестрица. Я верю, что тебе нравится мебель и ты в ней даже разбираешься, но требовать уроков… Я позвал тебя в мастерскую, дабы показать, на какое тяжёлое ремесло ты притязаешь. Чем спорить с отцом, попробуй взять инструмент.
– Чтобы убедить отца, что я чего-то стою? – воодушевилась Лара.
– Нет, – сухо ответил брат. – Чтобы убедиться в том, что ты не сможешь.
Несколько секунд она надеялась, что ослышалась. Но его надменный взгляд был так оскорбительно красноречив…
От возмущения Лара подбоченилась.
– Можно подумать, у тебя всё получилось с первого раза!
– Да, не с первого. Но это трудно, даже мне. Как видишь, Лара, я с тобой не спорю, а пытаюсь помочь. Тогда ты сама поймёшь, что мастерить мебель не женское дело.
– Почему ты так уверен, что я не смогу? – поразилась она.
– В отличие от нашего отца, я немного знаю женщин, – самодовольно обронил Инго, – и прекрасно вижу, когда они начинают капризничать и хвалиться тем, чего в них сроду не бывало.
Лара едва не задохнулась от ярости, призывая на помощь всю свою выдержку.
– Дорогой брат… Несмотря на наше родство, мы с тобой знакомы первый день. Откуда тебе знать мои возможности? Неужто дело только в физической силе?
– Не только. Кроме неё, нужны ловкость, терпение, талант и трудолюбие. Извини, сестра, но ничего из этого я в тебе не примечаю.
– Помнишь, я говорила про твой живой и гибкий ум?
– Да.
– Забудь! Я никогда так глубоко не ошибалась!
Инго пожал плечами.
– Возможно, ты сама недостаточно умна, чтобы судить о чужом уме. А возможно, попросту не успела его разглядеть.
– Могу сказать тебе то же самое! Однако если я допускаю, что моё мнение в будущем изменится, ты судишь обо мне по первому взгляду, словно школяр.
– Между прочим, я собираюсь поступать в университет в Лейпциге, – горделиво заметил Инго.
Лара вспомнила своих учёных судей.
– Мой жизненный опыт показал, что соединять в себе академическую образованность и скудоумие – невелика наука.
Быстрым шагом покинув мастерскую, Лара вернулась в дом.
– Лара, скоро ужин! – крикнул сидевший у очага отец.
«Мы ведь недавно ели».
– Спасибо, мне не хочется, – прохладно отозвалась она.
– Можешь не есть, но сготовить всё равно придётся, – засмеялся отец. – Лархен! Вот и помощница тебе сыскалась. Правда, славно?
– Да, папенька, – ответил еле слышный детский голос.
Из темноты кухни, как рассветный луч, выплыла тонкая фигурка Лархен.
«Страшно представить, кем она вырастет при таком отце и брате», – подумалось Ларе. Она поймала безжизненный взгляд младшей сестры и тихо сказала:
– Бежим со мной.
Голубые глаза её маленькой копии сделались ещё больше, душераздирающая пустота в них уступала место недоумению, будто девочка медленно осмысливала её предложение.
– Ты можешь жить по-другому, – чуть громче обещала Лара. – Со мной тебе не понадобится столько работать.
Она ещё не думала, как и на какие средства они будут существовать, но звериным чутьём понимала – девочку надо спасать.
– Вы о чём толкуете? – Из кухни вышел отец. – Ужин стряпать пора.
– Отец, – начала Лара. – Я работы не боюсь, но, полагаю, будет уместнее, если вы всё-таки заведёте кухарку. Пусть даже приходящую.
– Зачем нам кухарка, когда у нас есть ты? – заулыбался отец, обнажая желтоватые зубы. – Что, убедил тебя Инго, как трудно руками работать? Теперь-то ты смирилась, что не быть тебе мебельщицей?
Лара подняла подбородок.
– Работа трудная, но интересная.
– Ха, интересная, – веселился отец. – Уж, верно, не такая интересная, как суп варить. Ступай в кухню, Лархен тебе объяснит, что у нас где.
Лара бросила на сестру вопрошающий взгляд – та едва заметно покачала головой.
– Когда ужинать будем? – грянул объявившийся на пороге Инго с фонарём в руке. – У меня от голода живот свело. Сестрица, половником ты орудуешь так же ловко, как фуганком, или половчее? – Едва закончив шутку, он расхохотался. Отец поддержал его хриплым смехом больного человека.
Лара отвернулась, чтобы никто не видел, как исказилось её лицо. Она устрашилась собственного гнева и поняла, что не выдержит в отчем доме и минуты.
– Я ухожу.
– Куда? – остолбенел отец.
– Переночую в гостинице.
Инго посмотрел на Лару, не тая разочарования.
– Да какая приличная девушка станет ночевать в гостинице одна?
– Наверное, та, что не желает орудовать вашим половником.
– Вот девка! – взвился отец. – А ты как хотела? Думала, жить с нами приживалкой и лентяйничать?
В этот миг Лара убедилась, что гнев её был вполне справедлив.
– Прежде всего я хотела познакомиться. Я уже взрослая, жить с родственниками мне совсем необязательно. Могу вас навещать. – Она задумалась. – Я могла бы жить и в качестве прислуги, если бы только вы, отец, согласились учить меня мебельному делу, но если вы непреклонны…
– Корыстолюбивая дрянь, – подытожил отец.
Лара вспыхнула, как сухая листва, которой коснулся огонь.
– Отец, не надо ссориться, – остановил его Инго. – Лара, ты ведь вернёшься?
– Возможно, – глядя на измученную бытом Лархен, ответила та. – При условии, что вы заведёте кухарку.
– Она ещё условия ставит! – вскричал отец. – Неблагодарная…
«А за что, чёрт возьми, я должна тебя благодарить?»
Лара в последний раз посмотрела на сестру и перевела взгляд на отца.
– Брат показал мне изготовленную вами мебель – и в вашей работе я увидела любовь. Жаль, этой любви недостаёт у вас для младшей дочери.
В тусклом свете свечей его измождённое лицо стало ещё болезненнее.
– Мне пора. Прощайте. – Не обнимая новообретённых родственников, она открыла дверь и шагнула во тьму.
