Боро Мэй - Алла Алая

ямы, из-под земли заструился слабый зеленый свет. Он набирал силу и становился все ярче. Необходимость в ночном зрении отпала. Светло стало, как днем. Боро разглядывал стены пещеры, переливающиеся разноцветными камнями. Богатство пещеры поражало своим великолепием и ослепляло. Кахэ внимательно наблюдал за другом.

– Что скажешь? – спросил он.

Боро покачал головой:

– Даже не верится, что такое может храниться в подвале Академии!

Кахэ хмыкнул:

– Это еще не все, – он отошел от края ямы, и снова пещера погрузилась во тьму, заставляя магистров включать ночное зрение. Кахэ дошел до Боро, и подтолкнул его к яме, – теперь ты, только будь осторожен, яма глубокая!

Боро начал осторожно, по-кошачьи переступать с камня на камень. Чем ближе он подходил к краю ямы, тем сильнее он ощущал потоки магической энергии немыслимой мощи. Его начало то кидать в жар, то в холод. Он остановился, пошатываясь. Кахэ увидел это и крикнул:

– Включи поглощение!

Магистр закрыл глаза и представил воронку. Поглощение заработало, приводя в норму физическое состояние и проясняя голову. Через пару секунд Боро почувствовал небывалый прилив сил. Он спокойно дошел до ямы и замер, упиваясь ощущением всемогущества. Оглядываясь по сторонам, он не увидел никаких драгоценных камней на стенах пещеры, но под ногами у него начал разливаться эфирный поток ярко-оранжевого цвета. Поток мягко огибал его ступни, закручиваясь в причудливые узоры на стенах, камнях и куполе, сверкая и переливаясь, как золото.

– Что это, Кахэ? Почему у меня все иначе? – крикнул он другу, неотрывно следя за потоками эфира.

Кахэ засмеялся:

– Это и есть главная тайна Академии. Источник Всея. Источник, о котором, похоже, не знает Маор. Все дело в том, что если сюда заходит последователь темных стихий, он видит пустой темный зал, и ничего не происходит. Академия Высших Искусств одушевленная, Боро! И это не понятно и пугающе. Я – маг земли и мои сокровища те, что сокрыты в ее недрах. Ты – маг эфира, и твое сокровище тягучее, как жидкое золото. Заходя сюда каждый день, я понял, что сила моя растет день ото дня. И ты мог в этом убедиться. Мне не понятно только одно, кто это сделал. Ну, или кто был первооткрывателем, и почему ни в одной книге, ни в одном источнике об этом не говорится ничего! Мне путь сюда показал Хват. Я думаю, что домовой знает больше, чем говорит, но время его откровений еще не пришло.

Боро заметил, что Кахэ подходит к нему, и пещера вокруг начала меняться. Потоки эфира захватывали драгоценные камни на стенах, смешиваясь с ними и покрывая купол великолепной сияющей радугой. Из глубины ямы с рокотом поднялись потоки энергии и разлились у них под ногами прекрасным озером, в воздухе запорхали бабочки, а по стенам зацвели цветы.

Магистр не верил своим глазам. Кахэ тоже залюбовался красотой магии.

– А когда я прихожу сюда с домовым, мы любуемся ночным небом с миллиардами ярких звезд. Видимо сочетание разных магий дает разный эффект.

Кахэ присел на один из камней, выступающий из воды. Боро опустился рядом.

– Так в чем твоя вина? – вспомнил он.

Кахэ плеснул водой в лицо и нехотя ответил:

– Я добился, что бы тебе сменили наказание на работы в хранилище Академии.

И он виновато поднял глаза, ожидая недовольства Боро. Но тот только пожал плечами, не понимая:

– Зачем? И почему именно сейчас?

Обтерев лицо рукавом, Кахэ ответил:

– Это не первый случай пропажи студента у нас. Были еще и другие, но менее знатные и о них никто не вспоминал, разве что иногда, отсюда и слухи в городе. Пойми меня правильно, я люблю нашу Академию и мне не все равно, что с ней будет. Я просто обязан выяснить все до конца, но один я не справлюсь. Я лукавил тогда, в кафе, что удивлен нашей встрече. Пока твое наказание было неотвратимо и неизменно, я ничего не мог предпринять, да я и сам не был уверен в том, что здесь что-то не так. А потом я стал догадываться, что все плохо, и мне нужен был помощник и друг. Я навел справки о тебе и был несказанно рад твоим успехам. При моем положении повлиять на твое распределение не сложно, ну вот ты и здесь.

Боро задумчиво водил ногой по воде и молчал. Потом встал и пошел к лифту.

– Идем к тебе, там и обсудим все, – бросил он через плечо.

Кахэ медлил, не вставая с камня.

– Мне кажется, Тавер пропал здесь… – тихо и обреченно сказал он в спину Боро. Магистр остановился, как споткнулся:

– В смысле?

– Следы тут теряются…

***

В комнате, которая досталась Боро по должности, было просторно и достаточно уютно. Домовой постарался, что бы друг его хозяина ни в чем не нуждался.

Пока в Академии было тихо, и в общежитии почти никого не осталось, так как все студенты разъехались по домам. Редкие голоса можно было услышать только в столовой во время завтрака и обеда.

Боро Мэй осваивал знакомые пространства с трудом. Его животные инстинкты, отработанные на службе в отряде, все время подкидывали воображаемые опасности. Он не просто шел по коридорам, а постоянно осматривался, встречных магов проверял скрытым зрением, а еду на яды. Большую часть времени он проводил в кабинете Кахэ, где они вместе разыскивали пропавшего Иени. Все что удалось выведать за пару дней, что Иени ушел с какой- то девицей легкого поведения, и с какими-то людьми. В районе верхнего плато располагалось шесть публичных домов, но, ни в одном из них, следов Иени они не обнаружили. Оставалось проверить еще один дом. Кахэ мрачнел с каждым днем. На третий день он пришел к выводу, что нужно делать официальный запрос. Пригласив Боро к себе в кабинет, Кахэ накрыл комнату непроницаемым куполом и призвал Кристалл Связи. В воздухе появился голубой кристалл, напоминавший огромный алмаз, но с гранями – тетраэдрами и нанесенными на них вензелями дома Маора.

Кахэ сотворил на ладони образ Иени Лаветса и отправил его в кристалл. Вспыхнув красным, кристалл поглотил образ, и тут же раздался безликий голос:

– Это официальный запрос, Ректор Кахэ Уай?

– Да, – громко и четко произнес Кахэ.

Кристалл снова стал голубым и замолчал.

– Можно пока попить кофе, если ты не против? – предложил Ректор, доставая чашки из шкафа.

Боро смотрел на Кахэ, пытаясь понять, что в душе происходит у друга. С виду Кахэ был спокоен и даже расслаблен, и только всполохи фиолетового в ауре у него выдавали нервозность и растерянность.

– Ты