Личная помощница ректора - Анна Сергеевна Одувалова
Зато сегодня меня не выгнали, и это уже достижение. А еще я разобрала свое рабочее место, выкинула кипу ненужных бумаг и привела в относительный порядок кабинет ректора. На очереди стояли ведомости, перепутанные личные дела и еще целый шкаф, забитый бумагами. «Какими-то», – как пояснил ректор. Видимо, от этого пояснения мне должно было стать понятнее.
Приняв душ и переодевшись в любимую ночнушку, я забралась под одеяло, закрыла глаза и почувствовала себя самым счастливым человеком. По привычке посчитала, сколько еще осталось спать, и, опечалившись, что не так уж и много, моментально отключилась.
Доспать до утра мне не дали. Я вскочила, сонно хлопая глазами, потому что услышала повизгивания и шипение, раздающиеся со стороны окна. На подоконнике сидел шушель и пытался выпихнуть в распахнутое окно моего бедного Васика, который выпихиваться не желал и упорно цеплялся листочками за створки.
Я заорала на твареныша и кинулась на помощь. Шушель, чувствуя в моем лице угрозу, схватил цветочный горшок и попытался сигануть вниз. Васик предусмотрительно сжался и постарался зарыться в землю, оставив только тонкие и гибкие отростки. Я в последний миг в прыжке ухватила шушеля за хвост и опасно свесилась вниз с подоконника.
Наглый поганец верещал и пытался вырваться, но, к счастью, не выпускал цветочный горшок. Васус с перепуга выпустил длинные лианы и зацепился ими за все, что можно, – за подоконник и за шушеля. И даже на мою руку намотался и сейчас несчастно пищал. Из ярко-алого в предрассветной дымке он стал грязно-розовым, и на лепестках начали проступать ягодки клубники. Не знаю, на каких инстинктах действовал цветуй, но, увидев знакомые клубнички, шушель восторженно запищал и вцепился в горшок сильнее.
Я держалась одной рукой за подоконник, а второй цеплялась за лохматый шушелев хвост и понимала, что сделать ничего не могу. Тварь с цветочным горшком была мелкой, но вертлявой и тяжелой. Как втащить шушеля и Васика обратно, я не знала. Поэтому пыжилась, пыхтела, с грохотом уронила цветочную вазу, попыталась свободной рукой поймать, в итоге едва не вывалилась из окна сама, завопила громче, но смогла удержаться.
Пузом я лежала на подоконнике, рукой хваталась за створки, ноги болтались в воздухе. Было очень страшно, но отпускать шушеля я не спешила. Ситуация была патовая. Ни туда ни сюда. А силы из-за неудобной позы заканчивались.
Шушелю тоже было неудобно. Он испуганно верещал и болтался, но не делал никаких попыток заскочить обратно, хотя, возможно, просто не мог, так как передние лапы были заняты горшком с Васусом.
Мои вопли все же перебудили соседей, и треск двери за спиной заставил с перепуга вздрогнуть. Наверное, я улетела бы вместе с шушелем и цветуем, но кто-то схватил меня за ноги, потом за талию и бесцеремонно втащил обратно в комнату вместе с тваренышем и цветочным горшком. Я для порядка снова заорала, выдохнула и хотела отблагодарить.
Но шушель с визгом выпустил Васика (я едва успела поймать цветочный горшок) и сиганул за окно. Цветочек снова спрятался в землю, а я встретилась с гневно пылающими и очень знакомыми глазами.
– Вы! – припечатал Арион фон Расс, и я испуганно пискнула. – Вы ходячая неприятность! Вы здесь всего ничего, но уже мешаете мне спать! Я вас завтра же отправлю обратно в столицу, предварительно надев на вашу бестолковую голову этот цветочный горшок с сумасшедшим растением! Сейчас четыре утра! Что вы себе позволяете?
– Эт-т-то не я… – писк получился слабым, мышиным. – Эт-то он! – Я показала за окно, туда, где скрылся шушель. – Простите, пожалуйста, я Васика спасала.
На глаза наворачивались слезы. Рано я радовалась, что продержалась хотя бы день. Похоже, сейчас меня и попрут. Было до невозможности обидно. Но не могла же я бросить свой цветочек?
Ректор что-то буркнул и отступил, видимо, немного остыв, а меня запоздало накрыло. Стыд и паника. Я стояла босая, с распущенными волосами. Из всей одежды на мне сейчас имелась серебристая, короткая и очень откровенная ночнушка – полупрозрачный пышный подол и кружево ручной работы на открытом лифе, выгодно подчеркивающем грудь. У каждой же девушки может быть слабость. Моей было белье. Сейчас я пожалела об этом, так как передо мной стоял монументальный, словно скала, сексуальный мужчина в одних домашних штанах. Сильная грудная клетка, рельефные мускулы, пресс, а в глазах – яростный огонь. Аж дух захватывало.
Я покрепче прижала к себе Васика и вздрогнула под взглядом, из которого внезапно начала испаряться злость, сменяясь чем-то другим, не менее опасным.
– Не знаю, какие цели вы преследуете. – Он снова сделал шаг вперед, и я, вздрогнув, прижалась спиной к подоконнику. – Но ваши крики в ночи, ваш откровенный наряд – все это заставляет мыслить в одном направлении. – Арион фон Расс улыбнулся и наклонился к моим губам, а я боялась даже вздохнуть, потому что и в мыслях не имела кого-то провоцировать. – У меня нет привычки заводить романы с секретаршами, но сейчас… – Он мечтательно закусил губу. – Я готов над этим подумать. Студентов не будет еще целых полтора месяца, а вы все равно дольше не продержитесь ни здесь, ни в моей постели.
– Да вы! – возмутилась я. – Как вы смеете?
– В чем дело, Мира? Вы рассчитывали на брак?
– Я рассчитывала на работу! – Возмущение клокотало в груди. – Меня не интересуют отношения!
– Да ладно! Кому вы врете? Всех интересуют отношения. Даже меня. Спокойной вам ночи. Или… – Он бросил раздраженный взгляд за окно. – Или доброго утра. Не опаздывайте. Я не люблю, когда меня заставляют ждать.
Он ушел, а я так и осталась стоять у окна. Из всех мерзких ситуаций, в которых я оказывалась за время работы, сейчас я попала в самую мерзкую. На меня запал начальник. Однажды такое уже случалось, но там я сопротивлялась без труда и, когда стало невмоготу, спокойно сбежала. Но в данный момент это место – моя последняя надежда, а Арион фон Расс непозволительно хорош. Но ведь я профессионал и ни за что не сдамся. Наверное, не сдамся. По крайней мере, очень постараюсь.
Сон не шел, и даже думать не хотелось о том, чтобы снова лечь спать. Кто знает, что может привидеться после ночного появления ректора! Поэтому я решила заняться чем-нибудь полезным. Привела себя в порядок, оделась в любимое темно-серое платье, придающее мне уверенности,
