Спасительница волшебных книг - Варвара Корсарова
Глава 2. Ленивый консул
От страха я держала глаза зажмуренными. Но сразу поняла, что я больше не на Земле.
Во-первых, лицо ласкал теплый бриз. У нас в сентябре дуют стылые ветра и хлюпает дождь.
Во-вторых, ветер нес аромат магии. Свежий, с нотками корицы и апельсинов. От него в груди поднималась радость, как в новогоднюю ночь, когда возможны любые чудеса.
Я открыла глаза. Моргнула раз, другой.
Над головой раскинулось самое обычное небо, где светило самое обычное солнце. Впрочем, здесь оно называется Савэль, вспомнила я.
Все же все было другим. Так бывает во сне: возникает чувство нереальности. Ноги крепко стоят на земле, ты видишь знакомые вещи – но мир кругом неуловимо странный, волнующий.
Впереди лежала небольшая площадь, вымощенная брусчаткой и обнесенная каменной стеной. За стеной шелестели темно-зеленые кроны деревьев.
На противоположной стороне площади стояли домики под черепичными крышами. Такие можно найти в любом старинном европейском городе.
Все чистенькое, аккуратное – как на иллюстрации к детской книге сказок!
А посреди площади журчал круглый фонтан и – вот она, магия! – на водной глади чаши танцевали завихрения-смерчи. Они то поднимались до верхушки фонтана, то опускались, огибали падающие струйки воды, а когда пересекались с ними, рассыпались брызгами, чтобы через секунду возникнуть в новом месте.
За моей спиной возвышалась каменная арка, из которой лился зеленоватый свет.
Ух, совсем другое дело! Портал здесь выглядит как надо. Я в Эленвейле!
Я чуть не завизжала, осознав это. Но радостный крик умер у меня в горле, когда выяснилось, что меня никто не встречает. Площадь была пустой.
Какое-то время я ходила вокруг фонтана и любовалась танцующими смерчами. Тяжелую сумку поставила подле каменной скамьи.
Куранты на далекой городской башни пробили полчаса, потом час.
За это время я посчитала танцующие смерчи в фонтане – пятнадцать – и выяснила, что движутся они не хаотично, а по затейливому алгоритму.
Покормила эленвейлских голубей остатками крошек земной булки из кармана. Голуби были обыкновенные, сизые, бесцеремонные.
Вышел на площадь старик, одетый в ливрею. Глянул на меня без интереса, пару раз лениво махнул метлой и ушел, шаркая ногами.
Из портала появились еще двое путешественников – те, кто обсуждали в автобусе сорта эленвейлского пива. Они быстрым шагом пересекли площадь и скрылись в резном проеме в стене. Видимо, приехали сюда не в первый раз и знали, куда держать путь.
В доме распахнулось окно. Оттуда сам по себе вылетел пестрый половик. Завис у окна, несколько раз сильно тряхнул краями, выпустив облако пыли. Скатался в трубочку и залетел обратно.
Магический половик меня порадовал. Но не очень. Постепенно начала подступать паника. Где же мой встречающий?
А если он не явится? И что тогда делать? Эх, надо было увязаться за любителями пива. Земляки бы подсказали, куда податься.
Я уже начала посматривать на портал и раздумывать, не вернуться ли мне на Землю. Но все во мне противилось этому решению.
Однако ждать надоело. Становилось скучно. В животе урчало от голода.
Я вновь почувствовала себя шестиклассницей, которая отстала от экскурсии. Это произошло, когда нас возили на каникулах в Петербург. Я отлучилась в туалет, и в это время мой класс зашел в музей. Учительница не хватилась пропавшей ученицы. Конечно, пропади горластая бойкая Ленка или горластая Жанна, Марья Ивановна сразу бы весь Питер подняла с ног на голову. Но белесая мышь Зоя Никитина – другое дело. На мои телефонные звонки никто не отвечал: в музее экскурсантам велели отключить звук. Я металась по улицам в отчаянии, думая, что потерялась навсегда и меня вот-вот заберут в полицию. Когда учительница нашла меня два часа спустя, она орала так, что у нее даже тушь сыпалась с ресниц. Конечно, виноватой оказалась Зоя Никитина и никто иной. Потом еще и дома я получила нагоняй от родителей.
Зоя-Зоя, вечная растяпа, ходячее несчастье! Вот опять стою неприкаянная, никому не нужная. Может, с консулом что-то случилось? Куда он запропастился?
Сложившаяся ситуация крайне мне не нравилась. Похоже, «несчастливая планида» последовала за мной в новый мир.
Городские часы вновь пробили. Я уже два часа тут торчу! Больше ждать не имеет смысла. Нужно самой ехать в консульство.
Я достала путеводитель. Итак, нужно добраться из пригорода до центра Нианоры. Рядом стоянка наемных экипажей. Путеводитель утверждал, что возница возьмет за проезд один элен – такие тут тарифы для местных.
За резными воротами обнаружилась неширокая улица. У тротуара торчал деревянный столб с вывеской. На вывеске была нарисована пара лошадей, запряженных в экипаж. Лошади у художника вышли страшненькие, тонконогие, пузатые.
У столба стояла запряженная коляска с откидным верхом. Коляска выглядела потрепанной – бока в царапинах, сиденья деревянные, занозистые. Однако на осях колес блестели яркие камешки, похожие на стразы. На козлах дремал возница, натянув шляпу на лицо до самой бороды.
– Здравствуйте! – громко поздоровалась я на вейле. – Мне нужно в Нианору, в консульство.
Возница вздрогнул и чуть не свалился с коляски.
– All-mroga! – сказал он радостно. На вейле это означает «иноземка». – Домчу с ветерком. Садитесь, барышня. Три элена.
– Один! – возмутилась я.
Возница покачал головой и засмеялся, сверкнув зубами из рыжей бороды.
– Три.
– Но почему?! Я узнавала – один элен!
– All-mroga! – Пожал плечами возница. – Потому три элена, и точка.
Ясно-понятно. С иностранцев здесь дерут втридорога.
Я вздохнула и забралась внутрь. В Центре Перехода мне дали не так уж много местных денег на первое время. Надо бы экономить, торговаться дальше, но усталость и голод взвыли на два голоса и велели не спорить.
Щелкнул кнут, коляска рванула вперед. Правил возница лихо. Конь бодро перебирал копытами, экипаж подпрыгивал на выбоинах. Порой кренился, будто вот-вот упадет. Я вцепилась руками в сиденье.
Зато получила толику магии. Во время движения камешки на осях выбрасывали снопы ярких лучей, отчего
