Единственная (СИ) - Тихая Елена

— Бред какой-то! — она рассмеялась.

— Может быть, они что-то приняли? У них были явно галлюцинации! Сознаюсь, они меня приклеили к стулу, но ничего не сделали. Просто вдруг начали пятится, один даже упал, а потом вынесли дверь. Я сама ничего не поняла, — бессовестно врала я. Не могла же я подтвердить, что способна на такое!

— Понятно. Иди в класс, но смотри поосторожнее с ними. Они опасны!

Я вернулась в класс, но не успела я дойти до парты, как прозвенел звонок. Все последующие занятия я принимала тихие поздравления в победе и соболезнования. Почти каждый предупреждал меня, что они так это дело не оставят, что мне стоит сильно оберегаться их. А некоторые вообще посоветовали уехать из приюта. Но я не из тех людей, которые бегут от неприятностей. Но видимо они сделали перерыв, потому как весь день обходили меня стороной. Это стало моей первой победой!

На последнем занятии в ряду трудных не было мест, и меня посадили в среднем ряду с симпатичной девушкой с карими глазами. Ее волосы отливали красным под светом ламп, на солнце они выглядят, наверное, еще красивее. Неправильность фигуры заключалась в большом обхвате бедер. Садясь, я заметила, что девушка немного вжалась в стул и рука у нее какая-то странная, как тряпка висит. Она боязливо на меня поглядывала, а я подбирала слова, чтоб познакомиться с ней и дать понять, что меня не надо бояться.

— Привет! — не нашла ничего лучше я чтоб начать разговор, — Меня зовут Мелания, но можно просто Мела! — максимально приветливо улыбалась я.

— Привет, — все еще осторожно проговорила она, хмуря брови.

— Как тебя зовут? Не бойся меня, я хочу с тобой подружиться! — глупая фраза, но все же.

— Кейт. Ты же из этих, — она подбородком показала на соседний ряд.

— В трудные меня записали родители. Просто они разводились и решили избавиться от не нужного приемного ребенка. Хотя я всю жизнь считала их своими родными родителями! — пришлось импровизировать!

— Соболезную, — уже смелее произнесла Кейт, — Можно было просто вернуть! Законом это не запрещено.

— Не запрещено, но очень сложно, если ребенку уже 16 лет, а веских оснований нет. А трудного подростка забирают без проблем и лишней волокиты!

Кейт лишь тяжело вздохнула, а потом спросила: — Значит, ты здесь недавно?

— Здесь второй день! А вообще в приютах год! А ты как здесь? — я постаралась умолчать, что из предыдущих меня выгоняли. Иначе она бы никогда не поверила в мои мирные и дружелюбные намерения.

— Я здесь с рождения. Прямо из роддома. Я инвалид по рождению! — одной рукой она приподняла другую, ту, которая показалась мне странной, — моя рука парализована, и одна нога короче другой!

— Ужас, какой! Тяжело тебе, наверное, вот так? — я никогда не знала, что такое болезнь, но прекрасно знала, что такое быть не как все! Мне искренне жаль было эту девушку. Я быстренько заглянула в ее сущность. Она представляла собой белый центр с небесно голубыми крапинками, а вокруг только светлое облако. Я не сдержала невольную улыбку. Несмотря ни на что, эта девочка воплощение доброты.

Я заглянула и в ее здоровье. Ноги у нее были окрашены в светло коричневый цвет, что говорило о банальной недоразвитости мышц. Рука была темно синей, почти черной. Это значило, что она действительно никогда не сможет двигаться. Но в остальном Кейт была абсолютно здорова!

— Я не знаю, каково это — по-другому! Я всегда была такой! — грустно проговорила она. Кейт полностью осмелела и больше не боялась меня. Я была этому несказанно рада!

— А почему ты такой родилась? — задала я глупый вопрос. Разве могла она точно знать, что творила ее мать в беременность?

— Мутация, а чем она вызвана можно только гадать. Знаешь, мне сказали, что она приехала в роддом пьяной, так что может быть все, что угодно! Зачать могли в пьяном состоянии. Ее могли бить на протяжении беременности. Могла принимать лекарства. Много еще всего…

Как вообще земля носит таких родителей??! Разве так можно? Эмоций по этому поводу у меня была куча и все негативные! И пока такие родители будут рожать, будут пополняться ряды таких, как Кейт — инвалидов детства.

Прозвенел звонок, но мы и в коридоре продолжали разговаривать. Походка у нее была ужасной, в то время как мама меня когда-то учила ходить с книгой на голове для идеально ровной осанки.

— А насколько твои ноги отличаются? Ну, в длине? — у меня возникла идея, как помочь ей.

— На полтора сантиметра! А что? — удивилась она.

— Ты ничего не подкладываешь в туфли?

— Нет! Это бесполезно, — тяжело вздохнула Кейт, — мне направо!

— А мне налево. Ну, еще увидимся! Может быть на обеде?

— Пока! — она помахала мне рукой, и я ответила ей тем же.

На обед я мчалась со всех ног. Мне очень понравилась эта милая добрая девушка, и хотелось еще с ней пообщаться.

Я нашла столовую без проблем. Это было огромное помещение, разделенное на три части. По всему помещению стояло девять колонн, приблизительно через шесть метров. Одна часть была отделена прилавком, за которым находилось пространство кухни. Остальное пространство было разделено металлической решеткой, прикрепленной к серединному ряду колонн. Сразу возле входа была часть «трудных», а за решеткой чуть дальше сидели «больные»! Я твердо прошла в дальнюю часть столовой. Все ребята, которые на тот момент уже сидели за своими столиками, испуганно поглядывали на меня, молча провожая. Мне, честно говоря, было не по себе от этого, но я искала Кейт. Но ее нигде не было. Но я не особо огорчалась. Мало ли, что могло у нее случиться? Я выбрала самый дальний столик, за которым никого не было. Ко мне так никто и не присоединился. Весь обед я сильно ждала Кейт, постоянно выглядывая, но она так и не появилась.

Занятий у меня больше не было, и я пошла по своим делам. Я нашла мастерскую, где обычно занимаются парни, и выпросила у преподавателя толстый кусок резины. Мужчина, конечно же, не понял, зачем она мне понадобилась, но вручил обрезок толстого плотного куска резины. Я его поблагодарила и рванула в комнату. По дороге я встретила санитарку и вспомнила про затевавшуюся уборку.

— Здравствуйте! — чуть не сбила я ее с ног. Бедная женщина аж подпрыгнула от неожиданности и взвизгнула.

— З-Зд-рав-в-ст-вуй-т-те! — заикаясь, произнесла она.

— Простите меня, пожалуйста! Я совершенно не хотела вас напугать! — извинялась я, а ее бедняжку трясло. Она просто кивнула, а я заглянула в ее сущность и ужаснулась. Что же здесь происходит? Почему даже санитарка здесь отчаявшаяся? Серый центр был окружен огромным полем синевы, а края дребезжали, будто я приставила ей нож к горлу!

— Не бойтесь! — максимально тихо, спокойно и дружелюбно проговорила я.

— Вы что-то хотели? — наконец-то произнесла что-то членораздельное она.

— Дело в том, что я новенькая! И хотела бы вымыть свою комнату. Желательно с хлоркой! Не могли бы вы мне ее дать немного? — я улыбнулась одними губами, не показывая зубов. Женщина сглотнула.

— Ты хочешь кого-то отравить? — еле слышно спросила она. Что ее натолкнуло на такую ужасную мысль?

— Нет, конечно! Вы что! Просто в комнате явно давно не убирались! Вот и все!

Женщина больше ничего не сказала и, молча протянула мне маленький пакет с белым порошком.

— Большое спасибо! — поблагодарила я и продолжила свой путь.

Мне повезло, и Камры не было. Поэтому я решила пока отложить свою затею с резиной до вечера, а пока сходила в туалет за водой. Набрав воды, я начала уборку на своей скорости. Спустя несколько минут окно было вымыто и мне вновь пришлось идти в туалет. Так прошло какое-то время. Я почти все убрала, кроме пола, когда пришла моя «очаровательная» соседка. Скорость обломалась! Мне пришлось мыть пол, как и любой другой человек. И как она может жить в такой грязи? Хотя я и не убирала ее кровать, мыла я везде. Вечером, наведя порядок, я спокойно вырезала из выпрошенного куска подобие стельки нужной толщины.