Единственная для Демона (СИ) - "Vi Francess"

— Я думала, что мы всё решили… я не вышла тогда и…

— Меня это не устроило. — отрезал мужчина, и не один мускул на его лице не вздрогнул.

— Зачем ты присылаешь ко мне своих людей?

— Виктор мой… помощник. Он выполняет все мои поручения и иногда делает за меня грязную работу.

— То есть, я для тебя "грязная работа"? — я недоумевающе посмотрела на неподвижного мужчину.

— Присаживайся.

Я послушалась.

— Ты поужинаешь со мной. После примешь решение. — машина тронулась с места.

— Подожди, а как же Виктор? — я смотрела в боковое зеркало, мужчина всё ещё стоял около подъезда, наблюдая, как автомобиль удаляется.

— У него ещё есть незаконченные дела.

Я осмотрела себя: немного выцветшие джинсы, чёрные короткие угги, серая куртка. А под курткой домашняя майка с незамысловатыми узорами. И как в таком виде можно ехать куда-то на ужин?!

— За внешний вид можешь не переживать. Ужин пройдёт в моём доме, откуда ты поспешно сбежала.

— Сбежала? Клавдия сказала, что насильно меня не держат.

— Так же она сказала, что ты должна меня дождаться.

— Должна?! Думаешь, у меня нет других дел, кроме того, чтобы сидеть в незнакомом доме и ждать неизвестного мне мужчину?

— Ты провела в этом доме ночь, а неизвестный мужчина находился в соседней комнате.

— Спасибо.

— За что?

— Ну… что не прикасался ко мне. — я почувствовала, как краска заливает щёки и отвернулась к окну.

— Ты была без сознания. — он усмехнулся, но лишь уголками губ. — Я не страдаю некрофилией. И тем не менее, сексуальная связь не стоит на первом месте моих первостепенных нужд.

За всё время он так и не посмотрел на меня. Из его уст было странно слышать такое заявление. Весь его образ говорил об обратном. Я немного помолчала, но моя любознательность взяла надо мной вверх.

— И что же стоит на первом месте? — спросила я и сразу же об этом пожалела.

Его губы расплылись в архаической улыбке. Он повернул голову ко мне, ловя взгляд. На мгновение показалось, что тёмные глаза озарились синим пламенем. Казалось, что они пытаются проникнуть глубже, чем возможно. И словно налетев на невидимый блок, он закрыл глаза слегка качая головой, и в следующую секунду вернулся к дороге. После нескольких минут молчания, он тихо, но серьёзно ответил:

— Меня интересует душа.

У меня внутри будто всё перевернулось. Вроде обычная фраза, которую часто можно услышать от мужчин-подхалимов и бабников, которые льют в уши девушкам свои байки о том, что "душа важнее тела". Однако, так как сказал эти слова Иштар приобретали достаточно пугающий смысл. Даже голос его в этот момент показался мне отдалённым, неживым, приглушенным. В один момент я почувствовала, что к этому мужчине меня неподдельно влечёт, но также что-то внутри велит сторониться его. Стараясь унять дрожь в коленях, я откинулась на спинку и уставилась в окно, пытаясь прогнать двойственные мысли.

Глава 4.

Мы подходили к большой входной двери, из которой я не так давно в панике бежала. Как только моя нога ступила на порог, дверь со скрипом отворилась. Меня сразу же передёрнуло, и с губ сорвалось ругательство. Отпрянув назад, я наткнулась спиной на Иштара. Он придержал меня за плечи, слегка подтолкнув вперёд.

— Прекрасная донна! Ну что же вас так напугало? — Виктор стоял в просторном коридоре и самодовольно улыбался краем губ. — Не положено стоять в дверях, да и погода неподходящая, прошу, в наш скромный обитель.

Я не понимала, как он успел добраться до дома раньше нас. Ведь когда мы уезжали, он стоял около подъезда и не трогался с места. Более коротких путей объезда быть не могло, разве, что по воздуху, но вряд ли у них на крыше имеется вертолётная площадка.

Не скрывая ужаса и непонимания на своём лице, я прошла внутрь дома. Сейчас Виктор выглядел иначе: серый костюм с чёрной бабочкой, лакированные туфли, белые перчатки. От шляпы он избавился, и гордо стоял передо мной с сияющей лысиной.

— Ева Евгеньевна, позвольте. — он забрал у меня куртку и повесил на старинную стойку.

— Проводи нашу гостью к столу. Я скоро подойду. — Иштар скрылся за дверной аркой, и только по шагам можно было понять, что он поднимается по лестнице.

Я хотела снять обувь, но Виктор вдруг меня остановил.

— Ну что Вы, Ева Евгеньевна! Не стоит переживать, Клавдия наведёт порядок, проходите же скорее к столу.

Женщина показалась в дверном проёме. Сегодня на ней было надето длинное тёмно-зелёное платье. Волосы собраны в идеальный пучок. Что-то в ней точно изменилось. Дело было в лице. В первую нашу встречу оно было покрыто морщинами, и кожа выглядела обвисшей. Сейчас же она выглядела так, будто сходила на процедуру подтяжки. Кожа на её лице стала более гладкой и свежей. Клавдия помолодела лет, так, на пять точно.

— Конечно, милое дитя. Я всё приберу. — и голос столь скрипучий, прорезался.

— Простите, но, если в вашем, столь большом доме найдётся хоть одна пара тапочек, я буду очень благодарна.

Они как-то странно переглянулись между собой. Но почти сразу Виктор удалился и уже через минуту принёс мне замшевые балетки, украшенные тёмно-алыми камнями.

— Это рубины, прекрасная донна. — он бесцеремонно склонился к моим ногам и принялся разувать меня.

— Ох, Виктор! Прошу Вас, я справлюсь сама, не стоит так обо мне заботиться. — я была в полном замешательстве, однако Виктор послушно позволил мне справиться самой.

Стол богато украшен. Красивая сервировка, аппетитно оформленные закуски. По середине стола находился канделябр с многочисленными рожками, расположенными по окружности, украшенный хрустальным убором. На нём были зажжены чёрные свечи. Холодок коснулся моей спины.

— Прошу, Ева Евгеньевна. — Виктор придвинул стул.

— Спасибо. Вы можете звать меня просто Ева.

Мужчина поднял указательный палец вверх и лукаво произнёс:

— Хозяин возвращается. — после этих слов Виктор покинул помещение.

В зале показался Иштар и сразу же направился к столу. Свет погас и только свечи освещали стол и временами лица. Клавдия подала большие сочные стейки и сразу же удалилась.

— Тебе нравится атмосфера, которую придают нам свечи? — раздался бархатный голос, от которого мне становилось трудно дышать.

— Это необычно… и немного мрачновато.

— Тебя это пугает? — на его лице играли тени пламени от горящих свечей.

— Нет… просто это всё очень странно.

— Это высшая классика, Ева.

Моё сердце пропустило два удара. От того как он произнёс моё имя, меня обуяло приятным теплом, разливающемуся по всему телу. Я отвела взгляд и посмотрела на закрытую бутылку вина.

— Полностью солидарен. Пора наполнить наши фужеры. — сразу же после его слов к столу подошёл Виктор, держа в руке штопор, и словно искусный почитатель вин, с лёгкостью извлёк пробку, разливая алый напиток по бокалам.

— Прекрасная донна, всё ли вам нравится?

— Большое спасибо, Виктор. Всё просто чудесно. — я искренне улыбнулась.

Виктор сделал шаг назад, коротко склонил голову, опустив глаза вниз, и снова оставил нас наедине. Иштар внимательно на меня посмотрел, с интересом, будто изучал, а затем тихо произнёс:

— Ты человек со светлой душой.

— Как ты определил?

— Всё просто. Ты добра, отзывчива, искренна, есть и сострадание к окружающим тебя людям. Я лишь привёл несколько примеров относящихся к тебе. Разве это не показатель?

— У каждого есть своя тьма. Не бывает полностью светлых душ.

— Одна сторона всегда преобладает над второй. Смотря какую сторону кормить.

— И какую же сторону кормишь ты?

— Поверь мне, моя душа переполнена тьмой, в ней нет ни капли света. — на его лице появилась жгучая улыбка.

— Так не бывает… но и я не святоша.

— Считаешь себя грешницей?

— Не совсем так. У каждого человека есть грехи. В нашем мире от них не укрыться.

— Но ты стараешься… — Иштар отвёл от меня прожигающий взгляд и сделал глоток красного вина, я повторила за ним.