Охота на фейри (ЛП) - Уилсон Сара

Я пыталась вспомнить, но я же не смотрела на его ноги, да?

— Не знаю. Но я видела, как он украл нашу козу.

— Ты слепая, — сказал он почти резким тоном, но не ругал меня, он просто пытался оттолкнуть эту помеху так же, как я.

— Я кое-что вижу, — возразила я. — Не могу объяснить. Люди мерцают, но выглядят не так, как в реальности. Я видела, как Сияющий, который гнался за мной, украл нашу козу. Я вижу шарф, который дала мне мама. Я кое-что вижу.

— Второе зрение, — сказала удивленно мама. — Она потеряла первое зрение, но у нее осталось второе — способность видеть другое измерение.

— Измерение? — тон отца был недоверчивым, каким был бы мой пару дней назад. — Второе зрение? Это все бред. Магический бред.

— Это не было бредом для моей матери или ее матери.

— Потому что они были безумными. Путницы. Влюбленные в магию. Безумцы. Ты знаешь, что я люблю тебя, Генда, но ты из рода мечтателей и дураков.

— Тогда объясни, что она видит, — сказала смело мама.

— Она видит то, что хочет. Это ее воображение. Желания.

— Я не хотела, чтобы коза пропала, — я скрестила руки. — И я иду с тобой. Я тоже охотница. Если это твоя ответственность, то это и мое дело.

Отец вздохнул.

— Если ты пойдешь, отставать нельзя. И тебе придется делать это самой. Мне нужно выследить и поймать хищника. У меня нет времени водить тебя по округе.

— Она не может! — начала мама, но отец прервал ее:

— Думаешь, ты сможешь идти за мной по звуку и со своим воображаемым зрением?

— Да, — храбро сказала я. Конечно, он мне не поверил. Я тоже не поверила бы.

— Ладно, — сказал он. Он грубо поцеловал меня в лоб. — Храбрость — хорошая черта. Поцелуй маму, а я поищу тебе трость. Нужно идти, день не будет длиться вечно.

Глава седьмая

Трость оказался хорошей идеей. Я крепко ее сжала, споткнувшись — снова! — об корень, который не видела. У деревьев были тени в этом мире — призрачные, сияющие зеленым, но они будто двигались, извивались, когда я смотрела на них, путая меня, вызывая головную боль, и увидеть корни было почти невозможно. К счастью, я могла идти за ярким сиянием отца впереди меня.

— Оставайся в пяти шагах позади, — сказал он. — Я буду приглядывать за тобой, но хочу, чтобы мы видели больше. Скажи, если заметишь девочку или того из Светлого народца. Мы уберем этих Сияющих крыс.

Мы были похожи больше, чем думали люди. Я тоже хотела убрать Сияющих крыс. А потом я хотела увидеть, как они висят в сарае как олень.

Я не видела признаки Светлого народца. Я видела странности. Призрачные деревья, окруженные звездочками, похожими на снежинки зимой. Следы цвета дыма, кружащиеся у тропы и вокруг деревьев едва различимыми облаками. Знакомые деревья с бархатными тенями и теплым осенним цветом стали темным миром фейри, где звезды заменили осенние листья, странные сияющие нити были вместо троп на земле.

Другие тропы тянулись среди деревьев-призраков яркими лентами, красными, лиловыми и золотыми. Каждая куда-то вела, и мне хотелось пойти за ними, словно меня влекло к лентам. Они всегда были в лесу и долинах горы, или это было новым? Кто-то должен был пойти за ними и узнать, куда они вели. Но не сегодня. Не с пропавшей малышкой землекопов.

Сбоку что-то мелькнуло.

Что это было?

Я сделала еще шаг к отцу, проверяя дорогу тростью. Я точно что-то видела. Был бы у меня лук, как у него! Хотя это было бы опасно с моим зрением, но я ощущала бы себя спокойнее.

Снова движение. Такое быстрое, что я едва его уловила.

Я сглотнула, подавляя страх. Я не знала, была ли готова к встрече с гулями. Я почти ощутила прикосновение пальцев к спине, как тогда, когда он гнался за мной от Звездных камней.

— Отец? — тихо позвала я. Он не хотел бы, чтобы я звала громко. Не на охоте. Даже это могло быть громко.

Ничего.

Еще движение в лесу.

Он шагнул вперед. Не отец. Он.

Я видела его четко, в отличие от мира теней вокруг нас.

Его неземная красота отмечала его как фейри, но он не был фейри, который прогнал меня из круга — если только они не менять облик. Большие крылья почти в половину его роста — черные с завитками дыма — тянулись от его плеч, длинные волосы цвета крыла ворона обрамляли острые черты и изящные уши. Он был прекрасен. Не человек. Из иного мира. Восхитительный. Все в нем кричало мне: «Ты недостойна, смертная. Я заберу у тебя, что хочу, потому что ты не заслуживала иметь это».

Он слабо улыбнулся, склонил голову, зеленые глаза сияли. Он собрал волосы пальцами и завязал их в тугой пучок.

— Хочешь поиграть, смертная? — спросил он.

Я могла лишь представить, какие игры имел в виду этот фейри — наверное, начнет меня чего-то лишать.

— О, ты произнесла мое название в голове, смертная, — сказал он с улыбкой. — Фейри. Ты не знаешь, что это зовет меня? Это открывает твой разум для меня. Ты хочешь, чтобы я прочел твои мысли, маленькая смертная?

Я пыталась думать о нем как о маленьком и слабом. Старалась представлять себя сильной и неуязвимой, он был ничем для меня. Ничем. Ничем.

— О, это мило, маленькая смертная, — он рассмеялся, на миг его изображение замерцало. Еще половину секунды я видела его хищным. Красный блеск появился в красивых зеленых глазах. Его одежда была не выглаженными штанами, сапогами и плазом. Это были лохмотья, кости и перья. И те крылья были костями с обрывками кожи на них, будто когда олень сбрасывает кожицу с рогов. Его зубы были острыми, как у волков, и его лицо было слишком узким, чтобы быть красивым, и вокруг него было ощущение, что даже так я видела его не настоящим. Что что-то еще темнее и опаснее было под этой второй поверхностью.

А потом будто стальная заслонка закрыла мое зрение, и его красота вернулась, может, еще сильнее, чем прежде. И я лишилась дыхания.

Я бы сделала все для него. Что угодно. Отказалась от семьи. От себя. Отдала бы все. Он стоил всего. Я отдала бы все, что у меня было, ему. Сердце плясало.

Я шагнула вперед, сердце поднялось выше, толкало меня дальше от мысли о нем, желания быть ближе, желания ощутить то сияние еще на миг.

Его улыбка стала шире.

— Так лучше, — сказал он.

Ноты мандолины — тихие, но отчетливые — донеслись до моих ушей.

— В свете луны… — долетала песня, — днем….

Сияющий нахмурился. Я старалась не думать о другом слове. Почему я старалась его даже не думать? Если я хотела отдать ему даже разум? Всю себя…

Мандолина стала громче. И я слышала, что пел Олэн.

— Свет луны, дневной свет!

Это было глупо. Народная песня без смысла. Но роскошное создание передо мной замерло, глаза остекленели, словно он был потрясен глупой песней. Словно она пленила его, как он пленил меня.

— Элли? — позвал Олэн. Он приостановил мелодию и спросил. — Почему ты просто стоишь там? Элли Хантер?

Словно чары сняли, Сияющий подмигнул мне, присел на корточки, подобрал крылья и прыгнул в воздух, раскрыл крылья и улетел среди призрачных веток деревьев.

Я выдохнула. Он почти поймал меня. Он чуть не соблазнил меня, как поддалась Хуланна.

— Олэн? — прохрипела я, в горле пересохло.

— Мы нашли малышку Землекопов, Элли. Угрозы нет.

Но угроза была. Я только что ее видела. Он чуть не украл только что мою душу.