Любовь на мягких лапах (СИ) - Стрельникова Кира
Если Тереза что-то решала, то она шла к цели напролом, невзирая ни на какие препятствия. И уж если выбрала одного из сумеречных котов своим спутником и отцом будущих детей, то так оно и будет. Никто ей не помешает, ни судьба, ни еще кто.
Болота находились в получасе от границы Виарлиса, к ним вела тропинка почти сразу от последних домов у въездной дороги в город. Вообще, болота здесь хорошие с точки зрения всяких ягод-растений, торфяные, с моховыми кочками, светлые, и совсем не страшные. Там давно проложены гати, чтобы не угодить в трясину, и никого страшнее голодных комаров в них не водится. Извели всю нечисть под корень, специально некромантов вызывали, чтобы сделать окрестности города безопасными. Так что, я не боялась на ночь глядя идти туда, не первый раз вообще-то. Вита мирно спала у себя в комнате, так что, успею за пару часов туда и обратно обернуться.
Я переоделась в свободные, мешковатые штаны с множеством карманов, темно-коричневую льняную рубашку, свитер — по ночам все же прохладно еще, даже с вполне мягким климатом. Дополнительно взяла теплую кожаную куртку, прихватила холщовую сумку с отделениями, где лежали коробочки, мешочки, склянки, маленькие лопатка и грабли — в общем, все для сбора растений. Волосы собрала в хвост, переплела в косу, чтобы не мешались и не цеплялись за ветки, на ноги — высокие ботинки на толстой подошве, со шнуровкой, и в общем, была готова.
Выдохнула, зачем-то прислушалась к умиротворенной тишине в доме, и тихо вышла, аккуратно прикрыв дверь за собой. По ночам в Виарлисе улицы стерегла городская стража, воры и всякий темный люд и здесь имелся, другое дело, что они старались не вылезать особо из трущоб на отшибе города. Человеческие маги искать умели, и славились жесткими методами расправы над теми, кто нарушает их законы. Так что, все же, в Виарлисе больше промышляли воровством, нелегальными артефактами и услугами, и прочим таким, что отследить и доказать сложнее, чем прямые нападения. Но на всякий случай на поясе у меня висел кинжал, обращаться с которым я умела вполне прилично.
До окраин Виарлиса дошла минут за двадцать, один раз встретила патруль, показала им документы и беспрепятственно вышла из города, засветив перед собой светлячок. Тропинку нашла сразу и уверенно направилась в лес, опираясь на удобный посох, украшенный вырезанными рунами. Использовала его крайне редко, не слишком удобная штука. Полной грудью вдыхала бодрящий, наполненный ароматами влаги и просыпающейся весны воздух и ловила себя на том, что улыбаюсь. Как всякая целительница, я любила природу, обожала просто. Дома на всех подоконниках стояли цветы, знакомые соседки шутили, что у меня и палка пустит листья, если воткну ее в горшок. И садик позади нашего с Витой жилища тоже радовал зеленью. Хорошо, да…
Когда мох под ногами стал пружинить, и начали попадаться белые колья, обозначавшие безопасную дорогу, я сосредоточилась на поисках. Сделала шарик поярче, прощупала посохом ближайшую кочку и перешла на нее, убедившись, что не провалюсь. Потянулась к собственной силе, выпустила голубоватым туманом на поиски травки — аморфина чувствительна к целительской магии и всегда отзывается на нее. Поэтому так легко искать ее по вечерам, днем она спит. Чуть впереди, под кривой березкой мох вспыхнул голубыми искорками, и я поспешила туда, радостно улыбаясь: ага, есть. Полезные у аморфины листики, как говорило название, мягкие, словно бархат. Их и сушили, добавляя потом в разные зелья, мази и отвары.
— Иди ко мне, хорошая моя, — пробормотала по привычке, присев и достав из ножен кинжал.
Аморфина росла розетками, и новые листья отрастали довольно быстро, и все равно я с каждого растения срезала не больше трех уже сформировавшихся, не трогая молоденькие. Тут была целая колония аморфин, так что я увлеклась, собирая урожай и мурлыча под нос незамысловатую мелодию. Звуки леса умиротворяли, ничуть не пугая, я осторожно переходила с кочки на кочку, не удаляясь от обозначенной тропинки. В очередной раз присев перед кустиком и срезав листочки, потянулась к следующему, как вдруг за спиной раздался тихий звук. Казалось бы, ну чего такого, услышать бульканье на болоте — это нормально. Выходили газы, иногда какая-нибудь лесная живность шумела. Но я почему-то вздрогнула и напряглась, рука метнулась к кинжалу. Инстинкты сделали стойку, и выпрямлялась я медленно и осторожно, чутко прислушиваясь к звукам вокруг. Вот, опять бульк. И я поняла, что меня насторожило: здесь было не так уж топко, чтобы что-то булькало, вода начиналась дальше гораздо. И вряд ли бы я услышала, как болото там выделяет газы. Значит…
Прищурившись и перейдя на ночное зрение, которым ведьмы обладают с рождения, я внимательно оглядела окружающее. Ничего опасного вроде, никакого крупного зверья или не зверья. Светились только птицы в деревьях, да чуть поодаль спала змея в своей норе в корнях дерева. И что же тогда так напугало мое чутье, что нервы дрожат, как натянутая тетива? Пальцы одной руки сжимали кинжал, второй я нащупала стоявший у дерева посох, продолжая внимательно осматриваться. Ничего. А спустя мгновение — снова тот же звук, уже где-то совсем близко. Да что же…
Додумать не успела. Дальше события понеслись с ужасающей быстротой. Я заметила краем глаза, как из темноты ко мне полетели какие-то непонятные белесые нити, попыталась уклониться, поскользнулась и с ругательством плюхнулась на влажный мох. Хорошо, кинжал не выпустила. Только нити метнулись за мной… А вот наперерез им откуда-то из-за деревьев вдруг бросилась смазанная темно-серая тень, и по ушам ударило яростное шипение. Я во все глаза уставилась на непонятное, вокруг которого вдруг вспыхнул серебристый, мерцающий свет, и в этом свете нити скукожились, почернели, осыпавшись пеплом. А тень, не останавливаясь, плавно перетекла, по-другому не скажешь, куда-то вперед, пока я сидела и глупо хлопала ресницами, ощущая, что штаны промокли, и руки по запястья погрузились во влажный мох.
Там, за границей светлого круга от моего фонарика, послышался плеск, звуки возни, глухое рычание, и по спине невольно пробежали мурашки. Я сглотнула, кое-как поднялась, с досадой вздохнув и поморщившись. С мокрой попой не слишком комфортно возвращаться. Кто бы ни пришел мне на помощь, разбираться прямо сейчас, кто этот таинственный спаситель, особо не горела желанием. Поэтому, подхватив упавшую сумку, я выпрямилась, стараясь не коситься на серебристые вспышки во тьме, и едва не вскрикнула, обнаружив перед собой… кота. Огромного такого, в холке мне до пояса, с горящими серебристыми глазами, и лоснящейся, длинной шерстью красивого дымчато-серого окраса. Уф. Я замерла, боясь сделать лишнее движение, лихорадочно пытаясь придумать, что делать. Не припомню, чтобы где-то в окрестностях Виарлиса водилось нечто подобное, за три года не слышала ни разу о таких зверях. И в то же время, несмотря на размеры и довольно устрашающий вид, опасности я не ощущала. Так, легкое беспокойство и напряжение, но скорее от неизвестности и всей ситуации в целом.
— М-можно, я пройду? — зачем-то вежливо спросила, поправив сумку на плече. — Холодно и мокро, домой хочется. Спасибо за помощь, — добавила на всякий случай, хотя возня за спиной не прекращалась.
Значит, там кто-то другой, а не этот красавец. Да, кот был красив, да и как всякая уважающая себя ведьма, я неравнодушна к представителям этого вида. Когда-нибудь даже собиралась завести, как Вита постарше станет. Между тем, кот фыркнул на мои слова, тряхнул лохматой головой с торчащими треугольными ушами с кисточками, как у рыси, и бесшумно переступил, освобождая дорогу. А когда я, опасливо косясь на него, сделала несколько шагов по обозначенной тропе, с невозмутимой мордой, если так можно выразиться, потрусил рядом.
— Спасибо, конечно, но я знаю дорогу обратно, — как можно тверже произнесла, косясь на необычного спутника. — Здесь близко до города.
На мое заявление даже ухом не повели, все так же следуя серым призраком. Я не сомневалась, что зверь разумен и понимает меня, однако по каким-то своим мотивам он вознамерился сопроводить одну непутевую ведьму в город. Ну… ладно. Не нападает, и то хорошо. Так мы и шли молча некоторое время, а перед самым выходом из леса мой необычный спутник неожиданно скользнул за спину и потерся башкой о… о мою пятую точку. Нет, ну вот нахал, а. Я задохнулась от возмущения, резко повернулась, чтобы выразить все, что думаю по поводу поведения наглого ушастого. Только неожиданно осознала, что попе больше не мокро и не холодно, а вполне себе сухо и комфортно. Кот просто каким-то образом высушил мне одежду. Я растерянно уставилась в насмешливые серебристые глаза, нервным жестом заправила за ухо выбившуюся прядь и пробормотала:
