Как приручить наставника. Пособие для ведьмы (СИ) - Либрем Альма
— Клаустрофобия, — поправил его Зар. — Видишь, Марта? Это был всего лишь розыгрыш. Маленькое представление. Разве стоило так пугаться?
— И вообще, — тут же влез Рик, — как ты сама могла не отличить иллюзорную шпагу от обыкновенной?
Это что, сей наследник рыцарского рода пытается сделать из неё главную идиотку?! Ну уж нет!
— Разумеется, — тут же завел свою стандартную песню Риорик, — девушки слишком впечатлительны… Они вообще достаточно плохо реагируют на внешние раздражители… Я понимаю, — он так ласково заулыбался, что у Марты едва челюсть не свело, — что ты за меня очень сильно переживала… Но не стоит! Это было маленькое представление…
— Разумеется, — улыбнулась Марта. — Но я переживала не за тебя.
Будто издеваясь и прекрасно зная, как на такое может отреагировать сам Рик, она обошла его и, сопровождаемая холодным взглядом матери, прижалась к плечу Зардана.
— Мне так не хочется, — проворковала девушка, — остаться без моего куратора. В кои-то веки меня поручили кому-то, кто действительно разбирается в магии… Ведь ты, Рик, в ней не силён. А я всегда говорила, что не могу общаться с плохими магами. Наследственность не позволяет.
Риорика аж перекосило при виде того, как она ласково улыбнулась Зардану. Маму — тоже, судя по всему, она была не в восторге от проявляемой дочерью инициативы.
Но Марта не собиралась отступать. В конце концов, если её так старательно ставят в неловкое положение, почему она не может отплатить той же монетой? Мама наверняка сделала всё, что могла, чтобы избавиться от этого куратора у Марты не было ни единого шанса. Но что, если она не собирается ни от кого избавляться?
Она провела ладонью по груди Зардана и пристроила голову у него на плече, просто-таки дожидаясь, пока он, руководствуясь требованием к кураторам не иметь с подопечными никаких отношений, отодвинет её подальше и потребует вести себя прилично. Но к её огромному удивлению, парень только опустил руки на её талию, привлек девушку к себе и улыбнулся Рику так ласково, что несчастный наследный рыцарь вновь прижался к подоконнику и скинул последний, чудом выживший вазон.
— Видишь ли, Риорик, не следовало спасать прекрасную даму от моей коварной компании, — отметил Зардан. — Она, как ты сам можешь наблюдать, совершенно не против. И с удовольствием приняла моё кураторство. Но если ты хочешь сразиться на настоящей дуэли и попытаться завоевать сердце прекрасной Марты, — Зар обнял её ещё крепче, так, что девушка аж вздрогнула и невольно упёрлась ладонями ему в грудь в попытке вывернуться, а потом заставила себя расслабиться и не отпихивать неожиданно легко пошедшего на контакт куратора.
Может, это будет совсем просто?
— Я надеюсь, Риорик, на дуэли ты будешь сражаться после того, как сдашь очередную свою двойку, — холодно произнесла Котэсса.
Судя по выражению лица, она нисколечко не впечатлилась ни поведением собственного студента, ни тем, как её дочь мило общалась с куратором. Вместо того, чтобы требовать придерживаться хотя бы минимальной дисциплины, Котэсса подала Рику знак, требуя, чтобы он следовал за нею, и уверенно зашагала в направлении кабинета.
Наследный рыцарь, гордо вскинув голову, последовал за заведующей кафедрой. Вид у него был, впрочем, несколько скорбный, и, проходя мимо Марты, он шепнул:
— Ты пожалеешь, что так со мной поступила! Я ещё завоюю твоё сердце, но будет слишком поздно!
— Обязательно, — хмыкнула Марта. — Я буду заливаться слезами и умолять тебя всё-таки снизойти до моей несчастной персоны, но ты, как настоящий мужчина, с лёгкостью отвергнешь мои полные надежд вопли.
Судя по тому, с какой гордо поднятой головой Рик прошел мимо, он воспринял её слова всерьёз. Марта же с трудом сдержала смех, понимая, что, если она вдруг вздумает расхохотаться ему вслед, то сию же секунду шутка будет испорчена.
Стоило только двери кабинета захлопнуться за Котэссой и Риориком, Зардан, как ни в чём ни бывало, разжал руки, выпуская Марту из своих объятий, отстранился и продемонстрировал ей, должно быть, самую холодную и самую спокойную улыбку из всего своего арсенала.
— Я очень рад, — проронил он, как ни в чём ни бывало, — что наше желание поставить Риорика на место оказалось общим, но всё же, куратор и его подопечный не могут позволять фамильярностей друг по отношению к другу. И нам следует обсудить определённые рамки нашего общения.
Неожиданный холодный тон удивил Марту, но она, понимая, что опрометчивые действия могут ей навредить и лишить всяких шансов на победу, выдавила из себя мягкую улыбку и взглянула на Зардана так, что любому нормальном мужчине полагалось бы растаять. Ненормальному — например, Риорику, — вообще следовало бы свалиться без сознания.
Но то ли Зар был излишне нормален, то ли Марта ему совсем не нравилась, то ли — и девушка была готова поставить именно на этот вариант, — он твердо решил, что не позволит избавиться от себя, как от всех его предшественников. Хочет, чтобы она запуталась, переоценила или, напротив, недооценила соперника? Но Марта со всем своим немалым опытом завлечения мужчин, хоть и без какого-либо опыта продолжения завязавшихся якобы отношений, была готова поклясться: она ему нравится. Одного того обескураживающего поцелуя было достаточно, чтобы понять: где-то в этом на вид холодном и выдержанном аспиранте прячется пламенная, страстная натура. Да мама бы не смогла работать с другим! Она же терпеть не может спокойных, уравновешенных, не способных на яркую эмоцию людей!
— И о каких же рамках речь? — поинтересовалась Марта, смерив Зара ещё одним оценивающим взглядом. Тот ответил тем же и, к своей чести, не переиграл, пытаясь отступить от неё подальше, но не позволил себе и легкомысленности в виде сокращения дистанции.
В глазах его буквально светился смех.
— Рамках, предусмотренных договором, разумеется, — промолвил Зардан. — Насколько я понимаю, закрепленных магически.
— Даже так? — Марта изогнула брови.
— Да, — кивнул Зар. — И, я думаю, ты опаздываешь на следующее занятие.
В подтверждение его слов заиграла назойливая мелодия звонка. Марта вздрогнула, повернула голову и, выслушав несколько первых нот, вновь покосилась на Зардана. Тот стоял, как ни в чём ни бывало, и продолжал самым наглым образом улыбаться.
— А договор предусматривает, что я должна посещать занятия? — поинтересовалась Марта.
— Да, — кивнул Зардан, — если куратор настаивает на прохождении того или иного курса.
— И что же, — усмехнулась она, — теперь меня ждёт старательное посещение всех пар?
— Возможно, — подтвердил парень. — Хотя я не уверен пока что. Впрочем, у нас ведь договор не на исправление студента-двоечника, а на развитие научного потенциала. Предполагаю, мы будем больше времени уделять исследованиям, нежели скучным лекциям.
И кого же он так напоминает? Марта поймала себя на том, что невольно всматривается в черты лица своего куратора и пытается определить сходство с кем-то, но не может определиться, с кем именно.
Мама о нём что-то говорила? Должно быть, да, но Марта в последнее время все материнские слова пропускала мимо ушей, справедливо полагая, что большая часть времени будет уделена именно нотациям и требованию вести себя нормально.
Да, как же. Если б она могла вести себя нормально, то наверняка бы уже сделала это! Но родители разве понимают?
— Исследования — это хорошо, — усмехнулась Марта. — Хм… Мне, должно быть, следует обращаться на "вы"? Или как-нибудь вроде "господин куратор"?
Предыдущие две "госпожи кураторши" настаивали на том, чтобы к ним обращались по имени с приставкой "леди". Марту от этого выворачивало. Леди здесь была она, потому что положение родителей приравнивалось к дворянскому званию и распространялось на детей. Леди была мама или, скажем, тетя Лили. Несомненно, леди была Её Величество королева Мирабелла, позволявшая, впрочем, обращаться к себе по короткому варианту имени.
