Развод со зверем - Анна Григорьевна Владимирова

— Выпросил в челюсть, — улыбнулась она.

— Да.

— А сейчас как у вас дела?

— Хорошо, — натянуто улыбнулась я.

— Мне Стас рассказал, что у них с Горьким за расследование, — серьезно сообщила Ива. — И зачем тут Бесовецкий — тоже. Я в курсе, что они ищут подтверждение тому, что Алана Азизова убили.

— А кто такой Бесовецкий? — насторожилась я.

— Верес.

— А… Питер, кстати, его пес.

— О, вот как, — просияла Ива, — а я не знала.

Питер в ногах завозился и заворчал.

— Лара, ну а ты как? — поинтересовалась Ива. — Я знаю, что всего несколько дней назад вы с Ярославом пострадали от нападения оборотня в операционной. Ты, можно сказать, влетела совсем в другую реальность при трагических обстоятельствах… Реабилитацию планируешь пройти?

— Думаю, да. Что-то пройти придется, — и я нервно усмехнулась. — Когда решится все. А то я не успеваю за переменами…

— Слушай, — улыбнулась мягко Ива, — не сочти за навязчивость, но если тебе понадобится помощь, поддержка, совет бывалых — ты всегда можешь обратиться ко мне. Ярослав вернулся в тяжелый для нас всех период и стал частью нашей семьи, а еще он спас мне жизнь — провел пересадку сердца в момент, когда было некому… — Она смотрела на меня пристально, выжидающе. — В общем, он нам дорог. И ты — тоже.

— Ладно. Спасибо. Буду обращаться.

79

Я подумала немного, решаясь на откровение, но ё мне не с кем было обсудить все, что со мной происходит. И я осторожно добавила:

— Если, конечно, у нас с ним получится что-то… Мне кажется, Ярослав тяжело переживает потерю жены, и ему непросто. Еще вчера он просил меня про отношения без обязательств, а сегодня — остаться за ним замужем всерьез.

— Какая-то его часть, видимо, хочет перемен, но боль потери еще оттягивает назад, — участливо предположила Ива. — Он ведь потерял не только жену. Но и брата.

— Брата? — тихо переспросила я.

— Да. Полгода назад. Его брат получил огнестрельное ранение при трагических событиях и не справился. И Ярослав пересадил мне его сердце.

Я застыла, пытаясь усвоить услышанное. Собственноручно пересадить сердце брата кому-то, пусть и близкому члену семьи?

— Неожиданно, — сипло выдохнула я.

— Так а… вы уже женаты? — переспросила Ива.

— Он спасал меня от какой-то службы, — рассеяно объяснила я, не в силах прийти в себя от услышанного. Представляла Ярослава перед этим чудовищным выбором и все не могла поставить себя на его место. Хоть я и была одна в семье, но это ведь также, как если бы мне понадобилось пересадить сердце матери кому-то… — А что с твоим сердцем случилось?

— Оно не выдержало в силу сложных обстоятельств, — уклончиво отозвалась Ива. — Все произошло в один момент. Игорь пытался спасти отца на операционном столе, а тут ему под ноги упала с приступом я. Решать и действовать пришлось Ярославу. Нам повезло, что он вернулся…

Я шокировано замолчала. И Ива дала мне время. Она вышла из кабинета, извинившись, а я расплылась в кресле, пялясь перед собой. В ногах тихо завозился Питер. Он поднялся, прошелся к двери, нетерпеливо ворча, но нехотя вернулся обратно.

— Ну что ты… — погладила я собаку осторожно. — Все хорошо, Вера еще занят. Но он никуда не денется, не переживай. Мне бы позвонил Ярослав… Черт.

Я представляла его снова и снова, вынимающим сердце брата, чтобы пересадить Иве. Как он все это пережил? А пережил ли? Может, то, что его так рвет на части от противоречивых решений, никогда не прекратится? А нужно ли это все мне?

Нужно. Я бы попробовала. Он сказал, что я стою его жизни. И он доказал это на деле, а такие мужчины мне еще не встречались.

— Ужин, — послышалось от дверей, и в кабинет вернулась Ива с подносом.

Я поспешила ей навстречу с помощью.

— Ты не устаешь? — поинтересовалась, расставляя тарелки с сандвичами на столе. — Все же беременность…

— Нет. К счастью, новое сердце выдерживает все мои нагрузки.

Мы уселись и принялись за сандвичи. Они оказались на редкость хороши, будто из ресторана, а не из больничной столовки. Кофе составил им отличную компанию.

— Я так понимаю, что эта хирургия — особенная, — заметила я.

— Да. Здесь принимают представителей антропоморфных рас. Людей тоже оперируют, если они являются резидентами нашего мира либо парами оборотней или ведьмаков.

— Ведьмаков? Яр говорил про людей с одаренностями…

— Да. Другими словами — ведьмаки.

— А ты? — начала догадываться я.

— Да, я тоже со способностями, — спокойно кивнула Ива, расслабленно болтая остатками кофе в стаканчике.

— И что за способности? — осторожно поинтересовалась я.

— Стандартные — создание энергетических импульсов для различных медицинских ситуаций. Это все дает больше шансов спасти кого-то.

— Интересно, — искренне восхитилась я. — Люди вам, наверное, не конкуренты.

— Почему же? Хорошие хирурги у нас на вес золота. Энергетические манипуляции — не панацея, а лишь подспорье. Да, в наших операционных по стандарту должны быть те, кто обладает возможностью создавать ЭМ. Но мы точно также оперируем пациентов, как в любой другой хирургии. Оборотни, к примеру, дают нам фору в чутье, но, Лара, оборотней-хирургов по пальцам пересчитать во всей стране.

— Мда, — нахмурилась я. — Не знала…

Такие разговоры на грани научного и медицинского меня расслабляли. Я переставала тревожиться о неизведанном, погружаясь в почти что свою стихию, просто с некоторыми особенностями. Будто я просто перешла из области кардиологии в нейрохирургию. Этот новый мир казался по сути таким же — те же проблемы, те же драмы… Конечно, я еще почти ничего не знаю, и драмы могут оказаться гораздо глубже. Но для начала успокоиться совсем не помешает.

80

— Поэтому, как бы там не получилось с Ярославом, у тебя всегда будет работа, — продолжала Ива. — Я бы сказала, на тебя теперь встанет очередь. Пройдешь