Апельсиновый вереск. Дорога возврата - Вайолет Девлин
Лилит в страхе отшатнулась от стола. Эллиот вздрогнул.
Тяжело дыша, Этери зажмурилась, словно пытаясь прийти в себя после неконтролируемого приступа гнева. Когда она открыла глаза и посмотрела на Лилит, ее голос прозвучал почти спокойно:
— А где твое место, мама? Где твой настоящий дом?
Авалона
В ресторацию Авалона вернулась, когда вдоль домов зажглись бумажные разноцветные фонарики. Она продрогла, но внутрь заходить не спешила. Северный ветер больно кусал за щеки, выдергивал из темно-каштановой косы локоны и о чем-то тихонько пел. Авалоне казалось, что она слышит в песне ветра голос Лейна.
Хэлла остановилась на противоположной от ресторации улице. Над ее головой от одного дома к другому тянулась вереница фонариков. Они горели багровым, отбрасывая на снег некрасивые вытянутые силуэты.
Совсем скоро во дворце пройдет бал в честь Мариона и Дивы — Праздник Родственных Душ. Ей удастся увидеть Фонзи и не только забрать копье, но и поговорить с ним. Однако все мысли девушки занимал вовсе не он, а другой мужчина, который улыбался так искренне, что стал для нее проводником в мире тьмы.
— Эту девушку зовут Ирэн. Она была феей.
Авалона растерялась. Мгновение назад она чувствовала себя обманутой идиоткой, но стоило Лейну произнести имя незнакомки, как в лавке потеплело, а беспокойство растворилось без следа. Авалона еще раз взглянула на фотокарточку. Конечно, как она могла не заметить? Собранные и уложенные вокруг головы волосы открывали аккуратные заостренные ушки. Правда, во всем остальном отличий не было. Всадница могла поклясться, что смотрела на собственное отражение.
Фея.
Если Лейн Эверт всю жизнь прожил в Приморском Королевстве, то, должно быть, не раз встречал волшебных существ. Стоит ли удивляться его встречи с феей?
— Почему она похожа на меня? — выдавила всадница. Этот вопрос интересовал ее больше всего.
Лейн тяжело вздохнул. Так вздыхает человек, бесконечно уставший от жизни. Он не смотрел на Авалону, повернув голову к входной двери. И что самое странное, мужчина больше не улыбался, отчего казался гораздо старше. Хэлла впервые заметила морщины вокруг его глаз.
— Чтобы ответить на этот вопрос, мне потребовались годы, — начал свой рассказ Лейн, — Ирэн всю жизнь провела в лесу. Она предпочитала скрываться от людей, боялась и не попадалась им лишний раз на глаза. И хотя она и была причислена к злым и коварным фейри, злой она никогда не была, — сделав паузу, мужчина с улыбкой добавил, — Ладно, может, женским коварством она все же овладела. Наша встреча вряд ли была предрешена богами, но… совершенно случайно Ирэн спасла мне жизнь.
Хороший алхимик, прежде всего хороший травник. Я бродил по лесу, собирая коренья желтука. Это такое прихотливое маленькое растение, отцветающее в начале весны под столетними деревьями. Тогда же я и напоролся на охотничий капкан. Банально, да? Я знал, что в лесу наставлено огромное количество ловушек как для животных, так и для фейри. А попался на радость селянам я. В общем, ничего интересного. Я умирал, истекая кровью и, кажется, сломал ногу. А потом появилась она.
Он замолчал и неожиданно рассмеялся.
— Если ты думаешь, что она пришла спасти меня, то это не так. Я тоже думал, что кто-кто, а фея не сможет пройти мимо умирающего. Поможет. Как бы не так! Она спустилась на своих невесомых крылышка, точно богиня, одетая в платье из цветов и листьев, лишь затем, чтобы посмотреть, что случиться с моим телом после смерти. Я ей и так мог об этом рассказать. Как сейчас помню ее расширившиеся от ужаса глаза. Оказалось, и феи, и альвы после смерти воссоединяются с природой, становятся с ней единым целым. К слову, люди тоже. Но гниение тела — не самый интересный процесс.
Авалона тихо хмыкнула.
— Ирэн решила, что не хочет видеть в своем лесу мертвого человека. Помогла мне выбраться из ловушки и даже вылечила раны. С тех пор я часто заглядывал в те края. Не ради сбора трав, а ради нее. Она была удивительной, — Лейн с мечтательной улыбкой прикрыл глаза, — и такой светлой и чистой, словно я находился рядом с невесомым облаком. Ирэн учила меня языку животных, а я таскал для нее сладости. Не поверишь, феи обожают сладкое! — когда Лейн открыл глаза, его взгляд вдруг потух. — Я понимал, что нам не суждено быть вместе. Она тянулась к небу, а я плотно стоял двумя ногами на земле. И все равно я… я любил ее, Авалона. Я даже подумать не мог, что способен кого-нибудь так сильно любить. Она была для меня всем, пока…
Он запнулся. Из его горла вырвался обреченный стон.
— Ты сказал, что онабылафеей? — наморщив лоб, вспомнила всадница.
— Она умерла, — прошептал он побелевшими губами. — Нет, не так. Ее убили. Люди. Они поймали и убили ее.
— Это о ней ты говорил? Когда сказал, что больно терять дорогого тебе человека?
Лейн кивнул. Ему не сразу далось следующее признание:
— Когда я впервые увидел тебя, вернее, твой портрет на листовке, меня словно оглушили ударом. Я долгое время не мог пошевелиться, потерял сон. От любой еды воротило. Все смотрел и смотрел, но видел не тебя, а ее. Мою Ирэн. Первые дни я не мог поверить. Думал, может, ей удалось обмануть всех и выжить? Фея все же… Но нет. К тому моменту я давно свыкся с мыслью, что она никогда не вернется. И когда мне удалось прийти в себя после шока, я задался тем же вопросом, что и ты. Почему вы так похожи? Одно лицо на двоих. Всадница и фея.
Пришлось путешествовать в разные земли, читать книги, за хранение которых Алая Инквизиция приговаривала к смертной казни. Однажды я встретил очень старую чародейку, которая за определенную плату поделилась со мной тайной. Я до сих пор не уверен, что она сказала правду, а не рассказала очередную сказку. По крайней мере, в книгах об
