Попаданка, открой свое сердце - Анна Конда
Осколки зеркала, до этого смирно лежавшие мертвым грузом, вдруг задребезжали и стали вибрировать.
— Настя — отойди от зеркала!!! — заорал голос Виланда в голове у девушки, но она его не услышала, так как вокруг стоял ужасный гул, словно от двигателей самолета.
Даже истошный крик Зименеи — «Нэс, отойди от зеркала!», — девушка не расслышала.
Реактивный гул и дребезжащий звон слились воедино. Насте показалось, что она даже физически ощущает эти звуки, отдающие вибрацией и взрывающейся сотнями осколками в теле.
Все произошло слишком быстро. Осколки зеркала стали взлетать и становиться на свое прежнее место. И с каждым новым осколком Настя все больше растворялась в зеркале. Пока не стала прозрачнее дымки и невесомее воздуха, пока она совсем не исчезла в восстановленном зеркале.
— Нэс!!! — закричал Хант и подбежал к зеркалу.
Но девушки там и в помине не было. Отражался лишь он. Хант всматривается в зеркальную гладь и не видит ничего кроме своего отображения. По зеркальному полотну пробегает рябь и вот там стоит все тот же Хант, но в королевских одеждах, с короной на голове. Стоит один.
Мужчина бьет по зеркалу. Оно лишь гудит в ответ. Удар, еще удар. Безнадежно. Он дубасит зеркало. В один из таких ударов силовой волной его отбрасывает назад.
— Ее поглотило зеркало. Бей, не бей, но пока она не найдет ответов на свои вопросы и дорогу обратно, ты ее не вытащишь, — сказала Зименея и добавила — если только она захочет вернуться назад…
Хант смотрит на свои кулаки. Они в крови. Смотрит на зеркало. Там отражается он на пару с Настей. Только эта «Настя» какая-то другая, с холодным взглядом, надменная, гордая и величественная в короне. Мужчина пригляделся. Так и есть это корона Зиртана. А он стоит рядом в короне своего отца.
Мужчина начинает истерично смеяться. Но его дикий хохот заглушает гул зеркала.
Зименея подошла к Ханту и положила ему руку на плечо. Мужчина постепенно стал успокаиваться.
А зеркальный гул все продолжал нарастать.
Все громче и громче.
Казалось, что уже никто не сможет выдержать этого звука, как неожиданно все прекратилось. Тишина словно оглушила их тяжелым обухом. Стало так тихо, что было слышно четкий ритм дыхания людей, что стояли в зале — Ханта. Рэма, Зименеи и … Анастасии?
Бледная девушка шагнула из зеркала. Она сделала пару шагов как стала оседать, падать, теряя сознание.
Зименея бросилась к Насте и подхватила ее. Настя (?) открыла глаза.
— Нэс, Слава Праматери, ты вернулась!!! — проговорила возбужденно Зи.
Настя слегка приобняла архивебра целительницу, но тут же отстранилась от нее. Стала говорить безразличным, ледяным тоном.
— Меня зовут Мирабель Сиорская, я нареченная королева Зиртана, Принцесса Аортензии и дочь славного короля Тита Мудрого.
Зименея слегка отстраняется от девушки, смотрит на нее удивленно.
— Мирабель? — лепечет сконфуженно, — С возвращением!
Холодная маска спокойствия на долю секунды слетает с лица Насти. Она вновь приобнимает Зименею и на ушко шепчет ей:
— Конечно, Мирабель, моя чешуйчатая прелесть, — потом она размыкает свои объятия и говорит уже совсем отстраненным, властным голосом, громко и четко, так чтобы и другие услышали, — Спасибо тебе, о Великая Черная змея, что сохранила жизнь в моем теле.
Девушка отходит от обескураженной Зи. Только один человек на Зиртане смел ее называть так — «моя чешуйчатая прелесть», — и это был Виланд.
К Анастасии подошли Хант и Рэм. Мужчины отвесили ей по поклону. Хант, поскольку подошел ближе всего к ней, еще галантно поцеловал ей ручку. Выпрямился и спросил в упор:
— А как же Нэс?
— Она с Виландом ушла в свой немагический мир, — сухо ответила Настя-Мирабель- Виланд.
Хант лишь хмыкнул, и еще раз отвесил ей поклон.
— Мое почтение, королева Мирабель, с возвращением на Зиртан.
Игра началась!
Настя с горделивым видом посмотрела вокруг.
— Не сопроводите ли вы меня в мои покои? Это возвращение забрало столько моих сил, я едва стою на ногах, — продолжила все тем же холодным тоном Настя.
— Конечно, ваше величество, — опомнился Рэм и предложил особе королевской крови свой локоть для опоры.
Он и проводил ее в свой дом, в ее уже знакомую спальню, где и оставил одну.
Едва девушка коснулась головой подушки, она провалилась в глубокий сон.
Вместо эпилога
— Виланд, Влад, что ты творишь!!! — закричала Настя, едва она заснула и ее сознание переключилось на сон.
Настя и Виланд вновь оказались в знакомой квартирке «однушке».
— Прости меня, Настенька… — сказал Виланд и плюхнулся перед ней на колени, — пусть я буду вечным твоим пленником, и ты никогда не станешь меня освобождать, но я не мог поступить иначе.
— Как ты мог, после того что, мы с тобой пережили, — успокоившись, с горечью сказала Настя.
Вид мужчины на коленях совсем отбил желание избить его, или хотя бы врезать ему звонкую отрезвляющую пощечину.
Переход действительно выдался тяжелым. И сделав буквально несколько шагов, Настя от бессилья потеряла сознание. Поэтому Виланд и «перехватил» бразды правления над телом Анастасии. И сыграл роль королевы Мирабель.
— Теперь все решат, что Настя ушла в другой мир. Если, конечно, ты не опровергнешь этого… Пожалуйста, только не делай этого! Побудь Мирабель хотя бы три дня. И тогда принимай решение кем тебе здесь быть — особой королевских кровей или попаданкой из другого мира.
— Зачем мне играть эту Мирабель? — спросила уже совсем спокойно Настя и уселась, на диван.
— Чтобы понять себя… Что ты действительно чувствуешь к Ханту. Ни за что не поверю, что ты так просто согласилась соединить с ним свою жизнь. Чтобы понять, что действительно чувствует (и чувствует ли вообще) к тебе Хант. Разве тебя не гложет червь сомнения, что он слишком уж хорош? — добавил в конце и «наступил на больную мозоль» Виланд, подытожив — Как Женя…
— Или тебе еще привести доводы? — спросил, воспользовавшись секундным замешательством Насти, мужчина.
Ему самому нужно было время, чтобы разобраться в том, что произошло в Змеином городе.
— Настенька, я же вижу, чувствую, что ты не уверена в своем выборе. Посмотри на Ханта со стороны Мирабель. Побудь ею… Всего лишь три дня.
— Только три дня — прошептала Настя, — и то, только потому, что ты меня спас… Девушка прилегла на диванчик и закрыла глаза. Навалилась «вселенская» усталость и печаль и ей резко захотелось спать.
Открыла глаза она уже в спальне дома градоначальника Рихтера. Проснулась полная сил и с
