Служебный роман для богини любви (СИ) - Катерина Заблоцкая

— Да ничего, — отмахнулся Рене. — Где я, а где свадьба и дети? Это не нужно ни мне, ни Матильде.

Сейчас как раз уместно было сказать, что я — богиня любви, и прекрасно вижу, что именно ему нужно, но у меня язык не повернулся такое заявит. В конце концов, это их личное дело, что делать с отношениями и как относиться друг к другу. Мне кажется, Рене и без моих комментариев прекрасно понимал, что его отношения с Матильдой очень странные и мало походят на любовь двух взрослых, сознательных людей. Матильда просто использовала его — но делала это так мастерски, что только держала на своем крючке.

Вот только, кажется, этот самый крючок ей причинял проблем не меньше, чем самому Рене.

— Я ещё пирог приготовила, — попыталась сменить тему на более нейтральную я. — Может быть, ещё заварить чаю?

— Не откажусь, — усмехнулся Рене. — Приятно чувствовать себя как дома… — он откинулся на спинку стула и мечтательно протянул: — Помнишь, мама нам пекла песочное печенье и делала к нему какао?

Я буквально слетела со стула. Конечно же, ничего такого я помнить не могла, потому что жила в другом мире и совершенно в других условиях. Упоминание о родителях обожгло меня, будто пламенем. Так и хотелось спросить, живы ли ещё мама и папа, но я не сомневалась, что Рене этот вопрос не просто насторожит, а даже повергнет в шок.

— Помню, — отозвалась я. — Хорошее было время…

— Она, кстати, расстраивается, что ты к ней не заглядываешь, — продолжил Рене, как будто не поняв, что именно так меня насторожило. — Вот уж несколько месяцев как у неё не была… Ещё и повздорили в прошлый раз.

— Если честно, уже даже не помню, из-за чего, — почти честно отозвалась я. — Но ссоры — это всегда такая глупость… А потом стыдно смотреть в глаза. Сам понимаешь.

— Понимаю, — рассмеялся Рене. — Слушай, твой пирог изумительно выглядит!

Я поставила поднос на стол и вернулась обратно на ту половину кухни, где готовила еду. Поставила чайник со свежей водой и принялась искать заварку — точно помнила, что мы её покупали, и я поставила коробочку на одну из бесчисленных полок.

Пока я была занята чаем, мужчины заговорили о чем-то своем. Я уже почти успокоилась, радуясь, что Рене потерял интерес к моей скромной персоне и больше не задает никакие провокативные вопросы, но, очевидно, расслабилась слишком рано. Не прошло и нескольких минут, как до меня долетела короткая фраза:

— А вы уже все разобрали? Даже на втором этаже?

Я совершенно забыла о том, что здесь вообще был какой-то второй этаж. Прежняя Эдита, наверное, туда и не поднималась, ведь ступеньки были наполовину развалены, да ещё и забросаны всякими коробками.

— Когда-то, — продолжил Рене, разбивая возможные версии ответа, — ты ведь любила проводить там много времени, правда, Эдита?

— Ну, это было так давно, — отозвалась я, — что я уже и позабыла, как там что выглядит. А теперь ступеньки прохудились, так что мне туда и не подняться. Вон, только-только с Себастьяном смогли разобрать завалы. Поверь мне, братец, это было непросто! А починить лестницу ведь ещё сложнее.

— Да, конечно, — подтвердил Рене. — Но можно же воспользоваться укрепляющим заклинанием.

— Я им не владею, — отметил Себастьян.

— Ты нет, — согласился бог красоты и искусств. — Но ведь Эдита, судя по тому, как тут вокруг все сверкает, уже давно открыла в себе эту часть магии. Ведь если б не укрепляющее заклинание, ваш пол не был бы столь прочен.

Я посмотрела себе под ноги. Да, я возила тряпкой по полу, и она уже привычно светилась, но для меня это было всего лишь признаком того, что уйдет грязь. Никакого укрепляющего заклинания.

— Моя магия все ещё не так хорошо реагирует на мои приказы, — неуверенно протянула я. — Так что это не лучшая идея — экспериментировать…

— И все же, — возразил Рене, — пока там закипит этот чайник, давай попробуем подняться наверх? Мне всегда было интересно, что же там таится. Все-таки, ты не просто так никого туда не пускала.

— Это я в целях безопасности, — я почувствовала, что краснею. — Но если ты хочешь… Пойдем.

Наверное, лучше бы я этого не предлагала, но сейчас, когда Рене с такой легкостью загнал меня в тупик, почему-то чувствовала: у меня нет другого выбора.

27

Мы остановились рядом с лестницей, которая, побитая и казавшаяся мягко говоря опасной, уводила наверх. Я покосилась на Себастьяна, потом на Рене, но понять, зачем именно богу красоты понадобилось вдруг идти наверх, так и не сумела. Прочитать по его лицу, пытался ли он проверить меня на прочность или в самом деле всего лишь хотел туда подняться, было практически невозможно.

— А если я упаду? — наконец-то встревоженно поинтересовалась я.

— Зачем падать? — поразился Рене. — Ты ведь можешь просто послать магию впереди себя. А первым пойду я, ну, или Себастьян… Не ты же!

Я скривилась.

— Чтобы вы свернули шею?

— Да ничего не случится! — отмахнулся он. — Просто у тебя там, кажется, была библиотека… И мне бы хотелось кое-что там посмотреть… Слушай, ну, сестренка, неужели тебе так сложно сделать брату маленький подарок?

Я тяжело вздохнула.

Сделать брату подарок, может быть, было и несложно, но я все равно не представляла себе, как работает то самое заклинание, о котором он так меня просил. Собравшись с силами и мысленно повторив несколько раз, что ничего дурного не случится, я пробормотала себе под нос какой-то невнятный приказ.

Лестница заскрипела, хотя по ней никто не поднимался. Очевидно, она таким образом выражала недопонимание.

— Починись, — чуть громче промолвила я.

Доски затрещали ещё сильнее, смещаясь, перепрыгивая с одного места на другое и скрепляясь каким-то непонятным веществом. Я втянула голову в плечи, пугаясь этого дикого треска, и тяжело вздохнула. Нет, определенно, чтобы окончательно сладить с магией, мне ещё очень долго надо будет над собой работать.

Однако Рене явно доверял моим силам. Нисколечко не опасаясь провалиться в какую-нибудь невидимую дыру, он уверенно зашагал вверх по все ещё светившимся ступенькам. Поднимался мужчина достаточно быстро, едва ли не быстрее, чем успевала лететь вверх магическая искра, и в какие-то секунды я даже задерживала дыхание, молясь, чтобы он не упал.

Подозревает он меня в чем-то или нет, но Рене — совершенно не тот человек, которому я желала бы зла.

— Постой! — наконец-то выкрикнула я, когда он уже почти добрался до самого верха. — Рене, погоди, а вдруг там дальше совсем все плохо?

Волнение за