Замуж за врага. Его (не) любимая (СИ) - Марлин Юлия

«На что он рассчитывал? Что, я соглашусь лечь с ним в этой беседке⁈ Прямо сейчас?»

— Я не… — процедив, Ивар отвел глаза, приводя наряд в порядок.

— Ничего, — она погладила его плечи.

И нехотя обняла, приняв сиюминутную похоть за проявление истинной любви.

Они долго сидели в беседке под навесом воздушных крон, среди цветов и трав, в шуме круживших стрекоз и пчел, спрятанные от целого мира. Ивар клялся в вечной любви, и убеждал девушку ни о чем не волноваться.

— Я все возьму на себя. Через три дня празднество Дня Обретения Свободы. В Стифополе закатят грандиозные гуляния. Это самое подходящее время, чтобы бежать. На следующе после праздника утро, мы встретимся тут. Я буду ждать тебя с лошадьми и вещами. Уедем до рассвета. Когда тебя хватятся, будем уже в лесу. Как только доберемся до первого города, сразу поженимся. Согласна?

— Да.

Он улыбнулся и кивнул. Еще долго говорил о том, какое безоблачное будущее ждет их впереди, а София не замечала, как соскальзывала в бездну мрака. Все, что было до встречи с ним — померкло и растаяло. Она забыла о братьях, о Доме, о господине Посланнике и Милонеге; обо всем, что было до его страстных прикосновений и жарких губ.

Впрочем, до него ничего и не было, нашептывал чуждый голос. И она искренне верила.

— Где вы были? — Гневно поинтересовалась Верея, когда София вернулась в покои в сумерках.

Кроме княжны на диване сидели Роман, его супруга Гордана, а у стены стояла дворцовая стража.

София, побледнев, застыла на пороге.

— Ну, княжна, мы ждем, — жестко сказал Роман. Правитель был не в духе.

— Гуляла по скверу. Жара сморила меня, я уснула в беседке.

— Жара? Это все?

Она кивнула, слыша стук собственного сердца в ушах.

Верховный Правитель посверлил ее взглядом, похмыкал, потом встал с дивана и вышел из гостиной. За ним исчезли жена и стража.

— Милый букетик, — Верея указала на вазу с ромашками и тоже удалилась.

Оставшись в обществе Лии и Мии, София перевела дух и упала на кровать. Она чуть не попалась на лжи.

… Время бизилось к полуночи, но княжна никак не могла заснуть, хотя оберег Светлых Сновидений надежно оберегал сны в последнее время. Но сейчас что-то мешало. Она обдумывала предложение Ивара и смотрела, как по стенам и потолку пляшут тени каминного огня.

С одной стороны, заложница была уверена, что влюбилась в коменданта, и он, без сомнений, любит ее. С другой, побег прямо из дома Великого князя — затея опасная и рисковая. Если их поймают, это будет стоить обоим жизни.

'И что, из-за глупых страхов готова всю жизнь прожить по указу других?

Так и умрешь в этих четырех стенах, не познав любви и счастья?'

София не выдержала, взяла кровавый рубин и сжала в ладони. Всякий раз, когда ее одолевало сомнение — камень будто помогал, отсекая все лишнее.

«Нет, надо бежать. И пусть поймают», — уверяла себя. Лучше она будет жалеть о том, что сделала, чем о том, что могла бы, но не решилась.

Просидев на кровати с рубином в руке, Светлая Заря знает сколько, заложница начала дремать, как вдруг ее разбудил легкий перезвон. Звук шел из темноты дворцовых коридоров и поначалу принятый за мелодию таковой не являлся.

Бубенцы шута!

Колокольчики зазвенели совсем рядом — из-под запертой двери. Кто-то намеренно ходил с той стороны в шутовском костюме и громко тряс колпаком.

— Опять он, — в памяти всплыло насмешливое лицо Алексиса, сына Филата.

В его присутствии у нее сводило живот, а по жилам тек холод. От советника веяло угрозой, ибо носящему маску всегда есть, что скрывать. Но какая из его масок была ложью: советника или шута? Кем он был и почему преследует ее? И что за странная фраза, брошенная им со смехом: «придет время, сама обратишься ко мне, Избранная Кровь!»

В спальне похолодало — изо рта пошел пар. Оконные стекла затянуло морозной изморозью. Огонь в камине затрепетал, склонившись на бок. Колокольный звон на секунду стих и возобновился, но уже отдаляясь.

Лучше выяснить все сейчас. Она больше не будет страшиться теней!

Бесстрашно бросившись к двери, девушка с силой толкнула створки и приготовилась встретить удар, но коридор оказался темен и пустынен, а стены и тусклые лампы покрывал ледяной налёт. Алексис только что был здесь. Словно в подтверждении этих мыслей мелодичный звон донесся из-за угла — шут удалялся.

«Зовет за собой?»

София вошла в пропахший морозом коридор но, достигнув поворота, разочаровалась — пусто. Ледяной воздух обжигал, отдаваясь привкусом металла. Под потолками свистели сквозняки, походившие на вопли загнанных в преисподнюю грешников.

Оглядевшись в полутьме (глаза привыкли и различали очертания предметов), она закусила губу: злобная тишина кого-то скрывала. Того, кто умело маскируется и плетет опасные интриги. Вновь послышался звон — теперь со стороны лестницы, ведущей наверх.

«Играет со мной?»

Оказавшись у ступеней, София стала подниматься. Верхний этаж молчал в зловещем предупреждении: беги пока не поздно. Бубенцы брякнули за третьим поворотом и потянулись вглубь дворцовых анфилад. София поспешила за гулкими звуками, но вновь наткнулась на безлюдную темноту проходов и залов.

«Заводит меня в ловушку», — предположила девуша.

Вдруг под потолоком послышалось шуршание. Княжна пригляделась, и в этот момент пятно свалилось ей на голову. В ужасе она вскрикнула и ударилась о стену. Но зря — это был ворон.

— Корвин?

Птица по-хозяйски устроилась у нее на плече и захлопала крыльями:

— Корррвин лететь. Корррвин сесть.

— Что ты здесь… Где твой…

Словно по волшебству из-за угла вынырнул старый целитель с кованым фонарем в левой руке. Свет пополз по темному полу, как снежная лавина.

— Сударь Хорс?

— Княжна? — Старик удивился. — Почему вы не в покоях?

— Я услышала, — она осеклась и почувствовала, как вокруг потеплело, а зловещее наваждение рассеялось.

— Что? — Хорс приподнял фонарь над головой, чтобы осветить ее бледное испуганное лицо.

— Ничего. Почудилось, наверное.

Корвин клацнул клювом и зарылся в ее распущенные волосы.

— А что вас привело сюда в такое время?

— Одному из придворных стало плохо. Несварение, — объяснение старика казалось убедительным, но червь сомнения все же шевельнулся в душе Софии. — Спешу на помощь. — Он принюхался. — Странный запах, не находите?

— Нет.

— Я сопровожу вас. Мне все равно по пути.

Свет фонаря потёк по стенам живым золотом.

— Кстати, как себя чувствуете? — Хорс уточнил: — Я о запястье.

София глянула на руку, которую чуть не сломала три дня назад. Боль прошла и потому она мгновенно забыла о происшествии.

— Благодарю, я здорова.

— Так, так, — старик хихикнул с видом, будто только что получил в награду сундук с золотом. — Вы переняли дар Дома Серебряного Волка. Теперь кроме дара интуиции, полученного от родного Дома, приобрели и дар исцеления.

Она чуть не запнулась:

— Это невозможно!

— Почему?

— Я не связана с вашим Домом родством!

София слышала нечто подобное из уст настоятельницы в далеком детстве. Говорят, что иногда в Девяти Княжествах случаются чудеса. Одним из таких является обмен даром с возлюбленным. Если уроженец одного Дома связывал себя законным браком с уроженцем другого, то очень скоро супруги приобретаю дар друг друга. Как говорила настоятельница — обмениваются не только сердцами, но и душами.

Но она-то замуж за уроженца Дома Серебряного Волка не выходила! От кого в таком случае переняла дар исцеления? А что, если все дело в Иваре? Он же предложил ей руку и сердце?

— Обмен даром с любимым возможен только с благословения небес, — заумно изрек целитель, воздевая палец вверх. — Вам несказанно повезло.

— Вы знали, — София улыбнулась, — знали с самого начала, что так и будет?

— Как я мог? Я всего лишь старый целитель, — он заскромничал, но голос его был уверен и тверд. — Ваши покои.