Новый сотрудник береговой лаборатории - Юлианна Гуськова
Встреча была назначена у пальмы фойе. Так как все направились либо в музей, либо в буфет, то на первом этаже практически никого не было. Мужчина в белом костюме и голубом галстуке задумчиво ходил вокруг одной единственной пальмы в центре. Я видела его лишь со спины, но тут не нужно было быть экстрасенсом, чтобы догадаться, что это Сариэль.
— Тари! — радостно воскликнул он, как только я подошла ближе. — Я умираю от любопытства, нам с тобой нужно столько всего обсудить, — одухотворенно заговорил он, подставляя мне локоть.
— Полностью с тобой согласна. Давай пойдем в музей и обсудим все по пути? Меня очень интересует один экспонат, привезенный из Шаганефса — счетчик Вейгера. Слышал о таком? — тут же переключилась я на обсуждение насущных вещей.
— Разумеется, как бы я мог не знать? Счетчик Вейгера — устройство, придуманное во время столетней войны. Чудесная вещица, позволяющая определять глубину водоемов. Сейчас этим никого не увидеть, но для того времени это действительно поразительное изобретения. Увидеть нечто подобное собственными глазами — подарок судьбы.
— Кстати, — я прищелкнула пальцами, как раз вспоминая о подарке. — У меня кое-что для тебя есть, — я раскрыла сумку для того, чтобы отдать Сариэлю плед. — Я держу свои обещания. Как и ты, я не стала спрашивать что-либо у тебя для того, чтобы произвести наибольшее впечатление. Возможно, это не совсем то, что ты ожидал увидеть, но готова поспорить, что тебе понравится, — я улыбнулась, протягивая ему коробочку, обязанную нежно синей лентой. — Ты можешь открыть сейчас или же чуть позже.
— Огромное спасибо, мне очень приятно, что ты не забыла о подобной мелочи, — расплылся в широкой улыбке Сариэль, принимая коробочку. — Можем присесть? — он указал на ближайшую скамеечку и пояснил. — Очень уж я хочу посмотреть прямо сейчас.
Я не возражала. Реакция Сариэля была мне интересна не меньше, чем его содержимое подарка. Внутри было приятное волнение, которое иногда посещали помимо радостных и пессимистичные мысли — а вдруг не понравится? Однако плед Сариэлю пришелся по душе. Он сказал, что будет хранить плед на подоконнике. В процессе некоторых расспросов выяснилось, что Сариэль, словно герой книжного романа, любит читать книги вечерами на подоконнике, рассматривая город. Невольно мы переключились на предпочтения в литературе. На мой взгляд, они мало чем отличались от предпочтений в фильмах, но мы все-таки решили закрыть данную тему сейчас, раз уж нам выпал такой случай. Я честно призналась, что обожаю научную фантастику, детективы. Лучшая детективная история та, что написана про безумных ученых, для меня это — идеальное комбо. Что насчет Сариэля, то он отдавал свой выбор в пользу той же научной фантастики, но уже с элементами романтики. Оказалось, что Сариэль совершенно не признает ужасы, зато ценит такие возвышенные жанры, как трагедию. Это было интересно.
Пока мы обсуждали подобные мелочи, то и не заметили, как дошли до музея океанологии. Мы тут же переключили наши темы обсуждения. Я и до этого неоднократно была здесь, но сегодня выставка, конечно, довольно сильно преобразилась и претерпела некоторые изменения. В главном зале под самым потолком висел двухголовый необыкновенных размеров осьминог, щупальца которого оплетали каждую из многочисленных колон. Подобная экспозиция с самого порога погружала нас в особую атмосферу морских исследований. В первом зале были представлены лишь небольшие коллекции некоторых рыб и морских растений. В следующих помещениях были выставлены скелеты один из самых крупных морских жителей. Их кости и скелеты стоили если и не целое состояние, то по крайней мере их стоимость медленно, но верно стремилась к бесконечности. Подобные вещи — бесценны, как и любые предметы искусства.
Когда мы посмотрели самые различные экспонаты и осмотрели все приборы прошлых тысячелетий для подводного плаванья, то направились на четвертый этаж — там располагался аквариум. Беседовать с Сариэлем было одно сплошное удовольствие. Он прекрасно разбирался во всем том, что мы обсуждали и я видела его неподдельный интерес ко всему тому, что происходит.
— Это завораживает. Экспедиции в открытый океан, конечно, с этим не сравняться, но правильное освещение и верный ракурс делают свое дело, — вздохнула я, как только мы поднялись в бесконечно длинный туннель-аквариум. — Сариэль, кто здесь тебе нравится больше всего? — я указала эльфу на один из участков с обильным количеством обитателей. Симпатичная коряга очень уж их привлекала.
— Хм, — Сариэль, призадумался, глядя на них. — Может быть медуза? — предположил он. — Мне еще не задавали подобных вопросов, поэтому я немного растерялся, — пояснил мужчина и все-таки подтвердил. — Медузы. Знаешь, Тари, они такие спокойные. Их жизнь течет так размеренно и плавно, что порой завидно. По крайней мере, их жизнь кажется мне таковой со стороны. А еще они очень красивы, — добавил он в конце, а я рассмеялась. Куда уж без этого? — А что насчет тебя? — уточнил он.
— А мне нравятся мурены. Они такие милые, — я указала на одну из жительниц коряги, которая выползла из своей обители. — Они весьма грациозны, а оттенки поражают воображение. Также я знаю несколько легенд и историй, связанных с ними. Возможно, это меня слегка подкупает.
— Легенд? — переспросил Сариэль, немного удивившись. — Никогда не слышал. Можешь рассказать? — попросил он.
— Есть легенда, что когда-то мурена была девой, которая жила в горах и обладала необыкновенной внешностью. У нее был необыкновенных талант — вытягивать драгоценные минералы из горных пород. Ее звали Морена. Один князь шаганефских земель, очень любивший путешествия, отправился в горы и повстречал девушку там. Она была прекрасна как цветок — волнистые волосы цвета золота, платье, словно закат. Они влюбились. Однако любовь князя в скором времени поутихла и, прознав о даре девушки, он решил воспользоваться им в корыстных целях. Князь заставлял девушку искать драгоценности, чтобы продавать их. Девушка чахла день ото дня — становясь бледнее, теряя свою красоту. Исчерпывая природные ресурсы, она убивала саму себя, но продолжала делать это ради любимого. Когда в горах не осталось ни единого камня, то князь потребовал
