Кровавые ягоды калины - Анна (Нюша) Порохня
– Нет! Вы меня – призрака, можете изгнать заклятием, а с живыми существами, так не работает. – расстроила меня тетка. – Это вам не кино, а жизнь! Нужно подготовиться, заклятие подобрать, причиндалы ведьмовские и тогда в бой.
– А я грешным делом подумала, что как Зачарованные станем... – Танька разочарованно вздохнула и принялась рыться в книге. – Будем значит искать.
Но увы, этому сбыться было не суждено – внизу раздались шаги и мы услышали голос Сережи:
– Не стоит прятаться, чердак это не то место, где можно спрятаться от оборотня.
В его голосе слышалась насмешка и гордость собой.
– Все, приплыли... – Танька с жалостью посмотрела на девочку. – Что же делать?
– Посиди пока здесь! – прошептала я и сходя с ума от страха, спустилась вниз.
Оборотень стоял под чердачной дверцей, уперевшись плечом в шкаф и сложив на груди руки. Он молча наблюдал за мной и когда я оказалась на расстоянии вытянутой руки, схватил и прижал к себе.
– Где бегала?
– Да так, по месту. – ответила я, чувствуя как внутри все опускается, скованное ужасом.
– Извини, что дверь сломал. – сказал он, будто мне сейчас было до его вежливости. – Что, стоишь, в глаза не смотришь? Понимаешь, что никуда теперь не денешься?
– Понимаю. – согласилась я, отчаянно желая унять бьющееся сердце – не хотелось показывать перед ним страх. – Зачем я тебе? Убил бы, да и делов.
– Успею ещё... – лениво произнес Сергей, поглаживая мою спину. – Убить ведь, проще простого... А хочется чего-то теплого, страстного...
Мне стало дурно только от мысли, что он потащит меня в постель и чтобы увести его от этого разговора, я спросила:
– И? Что теперь?
– А ничего, сейчас к нам пойдем. Сядем, поговорим. Где подруга твоя? Ее Лукьян ждет. – ответил он и заглянув в соседнюю комнату, насмешливо протянул: – Тоже на чердаке прячется?
– Кто это, Лукьян? – я недоуменно взглянула на него.
– Гость наш, дорогой... – оборотень прищурился. – Сколько же вы зла наделали, расхлебать бы теперь...
Мы??? Зла наделали??? Видимо он считал, что убийство его родственника – чистое зло. Детей жрать, значит не зло, а вот тут – наоборот.
– Что? – его глаза блеснули зло, с какой-то яростной иронией. – Да, вот такие мы! Куда нам от этого деться? Родились такими! Ты даже представить не можешь, что такое голод! Адский голод!
Я смотрела на него и мне было противно. Он оправдывал жестокость – своим рождением... Нет там ничего внутри, а вместо сердца, просто кусок плоти и мышц, без чувств, сострадания и любви...
– Но и нам не чужды некоторые чувства... – будто прочитав мои мысли, сказал он, приближая свое лицо к моему. – Вот например к тебе, я чувствую влечение, мне нужно соединиться с тобой. Это как голод – если не съешь, не выпьешь кровь, не раздерешь теплую плоть – он будет мучить тебя, сводить с ума... Так и с тобой.
Его губы, были совсем рядом с моим лицом и сердце ухнуло вниз, заставляя воздух, комком встать в горле.
– Тань! – позвала я подругу, не сводя с него глаз и надеясь, что за это время, она хоть что-то нашла. – Спускайся!
Танька тут же слезла с чердака и остановилась поодаль, с опаской поглядывая на оборотня.
– Одевайтесь, пойдем прогуляемся.
Мы вышли из дома и он сжал наши локти, словно мы могли сбежать.
– Идите и не привлекайте к себе внимание. – приказал Сергей, причиняя мне боль, своими цепкими пальцами. – Если кто встретится, улыбайтесь. Ясно?
– Ясно. – ответила я и он поволок нас дальше, с таким выражением лица, будто собрался сожрать. Хотя, почему "будто"? Наверное это и предполагалось по истечению " ухаживаний".
В доме оборотней, было тихо. Сестёр не наблюдалось, а Лукьян с болота, сидел за столом и угрюмо ел, запивая каждый кусок, вином. При виде нас, он утер рот рукавом и поднялся. Жуть охватила нас с Танькой и я еле сдерживалась, чтобы не завопить.
– А вот и бабы... – хриплым голосом, протянул он, обойдя нас по кругу. – Бабы...
– Девушки... – тонким от страха голоском, огрызнулась Танька и он, уставился на нее красными, налитыми кровью, глазами.
– Да мне один черт, с кем тешиться... С бабой, аль с девушкой... Вспоминал вас я... Встретил бы, сразу после воскрешения, на куски порвал бы, а сейчас, другое я наметил...
Предчувствие чего-то ужасного, нахлынуло на меня. О чем он говорит? Что ему нужно?
Оборотень вернулся за стол, Сергей тоже уселся рядом с ним, а мы стояли перед ними, как школьницы, бледные и испуганные.
– Хочу деревню эту, к рукам прибрать. – сказал Лукьян и жутко так ухмыльнулся. – А Сереже, Алексеевку отдам... Во всем этом, и ваша роль имеется... Поведать?
Мы молчали, покрываясь липким потом, но наше молчание, его не останавливало.
– Станете вы, такими как мы. Вот тогда и посмотрим, как запоете, какие слова говорить будете...
– Что значит, "такими как вы"? – у меня язык, медленно превращался в тяжелую улитку.
– А то и значит, – он оскалился. – Жрать плоть начнете.
– Нет... – Танька попятилась назад и вскрикнула, наткнувшись на Лиду.
– Куда собралась? – она зарычала, обнажая, клыки. – Все, отбегались.
– Мы – рождённые такими, – с тихим рычанием прошептал Лукьян. – Настоящие... А вы, вторяками будете, служками... Для утех!
Он захохотал, за ним засмеялся Сережа, а Лида, будто гиена, подхихикивала лающим смехом, запрокинув голову. Мерзкая стая кровавых монстров, веселилась, добившись своего, а мы, с ужасом ожидали своей участи.
Глава 37
– Не честно получается – девок двое, и вас стая.
Меня будто теплой волной обдало – Корней! Оборотни зашипели, оборачиваясь, а мы с Танькой чуть шеи не вывернули, пытаясь разглядеть колдунов. Они появились из темного коридора, чумазые, с паутиной на коротких, торчащих волосах.
– Выбрались! – зарычал Лукьян и тут, Лида кинулась на Прохора, выставив скрюченные руки, с длинными когтями. Ее почти визг, пронесся по дому, оглушая высокими нотами.
Прохор поймал ее на лету и одним сильным движением, свернул шею. Тело Лиды, с глухим стуком рухнуло на
